«Не соглашайся, когда он предложит…» – говорил ли он про себя или про Тайцу? Но сейчас было не время, чтобы выяснять.

Лали отвела взгляд, не зная, что сказать Роши на это.

– А что с реликвиями? – спросила она.

– Все три предмета некогда принадлежали Богине Солнца, каждый обладал магическими свойствами. Небесный меч мог разрушить любые оковы, Зеркало Мудрецов – показать правду и очистить душу. Ожерелье впитывало в себя все болезни, тьму, печали. Однако, собранные воедино, они превращались в Ключ Деструкции, способный отворить Врата в мир мертвых.

– Ключ Деструкции как отворяет двери, так и запирает, – добавила Юви. – А сейчас Риок, должно быть, уже в Ремесисе, где находится вход в Глубину. Ремесис – это магический город, и если распахнуть там двери, то миры способны объединиться.

– Тогда мы пойдем туда, – заявил Кейто, – и остановим Тайцу.

– Во мне больше нет силы, – ответила Юви, печально глядя на него.

– И во мне тоже, – отозвалась Лали. – Риок забрал ее с помощью ожерелья. Оно впитало мою силу, и теперь он, наверное, может использовать ее.

Рев над головами стал громче – но вот Виктор взмахнул рукой, и над ними начал собираться золотой купол. Силы возвращались к Архитектору. Магия ремесиса никуда не исчезла. Пока.

– Мы будем ждать вас здесь, я не могу бросить Юви. Теперь мы знаем нашего врага в лицо, а значит, у нас есть шанс на победу, – подытожил правитель.

– Разве ты не слышал, брат? Я бесполезна!

– Как бы не так, – отозвался Самсон. – Почему, думаешь, яд до сих пор не подобрался к твоему сердцу, фэн-луни?

Лали сощурилась, не понимая, о чем он.

– Печать Феникса, которую тебе поставили на церемонии. В ней заключен ремесис. Твоя сила при тебе, Лали, осталось только разбудить ее. Я помогу… Я пойду с тобой.

Ксиу хотела остановить его, но он был непреклонен.

– Обещай мне, что вернешься, – взмолилась она.

– Сделаю все, что в моих силах, – ответил Самсон, крепко поцеловав ее.

– Я тоже иду, – поднялся на ноги Роши. – Я не знаю ничего: ни кто я такой, ни жив даже или нет, кроме одного – именно ты, Лали, наполняешь меня жизнью. Юви вернула мне ремесис. Тот кинжал забрал лишь часть моей силы, оставив деструкцию и позволив Риоку еще больше манипулировать мною. Деструкция и ремесис – две стороны одной силы, и нам, тем, кто воскрес, подвластны обе.

– Кейто? – вдруг позвал Виктор.

Демон выступил вперед, приближаясь к Юви и Виктору.

– Спасибо тебе, – проговорил Виктор. – Возможно, мы больше не встретимся в этом мире, поэтому спасибо.

– Ох, Виктор, брось уже эти трепетные прощания, – ответил Кейто, заставив Лали чуть улыбнуться, но ее улыбка померкла, когда она увидела лицо Дженни. Сестра стояла неподвижно, будто окаменела, и не реагировала на них. Время утекало, и пора было двигаться дальше. Лали не хотелось оставлять правителей в таком состоянии, она боялась больше никогда их не увидеть.

Лали знала, что нужно делать. Она, сомневаясь, получится ли, начертила в воздухе квадрат, призывая Тайный Архив. Лали чуть не подпрыгнула от радости, увидев синюю голову дахини.

– Ты пропустишь нас, госпожа? – обратилась к ней Лали. Даже бесстрастная дахини изумленно посмотрела ей за спину, где стояли ее новые союзники – принц Фениксов, Дракон и демон Запределья. Трое мужчин, с судьбами которых ее связали. Она не одна, раз у нее за плечами такая сила.

Истинный Феникс был готов одолеть тьму.

Великий Князь Тайцу не торопился: он так долго пробыл божеством времени, что мог себе это позволить. И всегда любил выждать подходящий момент – разве не в этом сила могучего полководца?

Он спустился к самому источнику магии, который десятилетие назад распечатали Виктор и Юви, и вот-вот добьется желаемого – отныне ничто не будет стоять между ним и его любимой. Однако на сердце, если оно еще у него осталось, было пусто.

Все тайны были открыты, почти все. Его руку прожигали ключи Ремесиса, сопротивляясь деструкции. Просторная пещера, в которой он оказался, наполнялась новыми звуками – сюда стекались стражи города, защищая самое дорогое им. Магию. Стражам приходилось, ощерившись, отступить, уйти с его пути: как-никак ключи были у него.

Тайцу усмехнулся и сдавил артефакты в ладони, впиваясь в них деструкцией, заставляя существ скулить от боли. Жалкие создания. Рано или поздно он бы добился своего, это лишь мелкие камешки под его ногами, они только и могли что вызывать раздражение, но не причинять настоящего вреда. Его уже никто не мог остановить.

Он мечтал вернуться к жизни и обрести полную власть, но при Захвате Ремесиса все поменялось в один миг. На казни магов он увидел прекрасное бесстрастное лицо. Девушка тоже была среди поверженных мартимьян, она принадлежала к семье Журавля, и на ее глазах только что погибли сестра и отец. Ни один мускул ее величественного лица не дрогнул, хотя в сверкающих черных глазах Тайцу видел боль. Ее выдержка внушала восхищение. С тех пор он не мог избавиться от мысли, что должен сделать эту девушку своей. Даже став рабыней, она никому не принадлежала. Рита всегда поступала так, как считала разумным для всех и для себя. И даже их любовь ничего не изменила.

Риок хотел избавиться от оков, которые связывали его с перстнем и с Октавианом, но план провалился из-за упрямства Риты. Если бы она позволила вернуть ее! Он бы сделал это немедленно! Тоска по ней превратила его жизнь – жизнь, которую он так жаждал, – в мучение. Теперь смерть была недоступной и даже желанной. Разрушить миры ради любимой? Ему это было по силам, но, конечно, с помощью других.

Столкнуть главных игроков лбами оказалось не так уж и сложно. И Тайцу всегда был рядом, оставаясь в тени. Он и сам был Тенью, Великой Тенью деструкции, в черной душе которой однажды вспыхнул свет любви. Если бы Тайцу решил создать новую стихию – то это была бы Любовь, самая буйная и свирепая сила, которая способна взбудоражить такое древнее существо, как он. А теперь больше не останется границ. Он разрушит их и объединит миры, и они с Ритой начнут все заново.

Тайцу приблизился к плите, на которой некогда покоились ключи, и разложил их по каменной поверхности. Потом занес над ними другой ключ – саму деструкцию. Сверкнуло зеркальное лезвие стиги, засияли яшмовые камни в рукоятке, послышались крики сотен тысяч несчастных, заточенных внутри теневого меча – для великих деяний требовались жертвы, кровь, мучения.

Раздался страшный треск, когда Тайцу опустил меч и разрубил плиту надвое, уничтожая ключи Тейр, распахивая двери в Запределье. Теперь остается лишь ждать, пока воды Глубины не захлестнут мир живых, а когда все уравняется, он найдет ту, которая дороже ему всего на свете.

Однако Рита первая нашла его.

– Риок, – раздался ее полный силы и грусти голос. – Риок, обернись и посмотри на меня.

Неужели? Так скоро? Готов ли он к тому, чтобы открыть ей свой истинный облик?

Тайцу зажмурился, сердце ожило и затрепетало. Он сможет снова обнять ее. Он уже представлял себе мир, который они создадут вместе.

Обернувшись, Тайцу увидел, что Рита пришла не одна. Какой интересной компанией она обзавелась! Рядом с ней стояла Лали, за спиной которой возвышались четыре мужские фигуры. Тайцу расхохотался в голос.

– Ух, мне теперь следует бояться? – насмешливо спросил он, стискивая в руках теневую стигу.

Даже призраком Рита сохраняла грацию и изящество. Бледно-розовый подол платья, украшенный лепестками вишневого дерева, развевался у ее ног, которые не касались пола. Длинные черные волосы, скрепленные одной лишь заколкой с хрустальным колокольчиком, покачивались в такт, будто лежали на поверхности воды. На лице Риты застыла решимость и, как ни странно, безмятежность.

– Риок, – снова заговорила она. – Что же ты наделал, дорогой?

Он шагнул вперед, но Рита остановила его взмахом руки.

– Я делал все ради тебя, – ответил Тайцу, желая поскорее прикоснуться к любимой, но она еще не обрела физическую форму.