– Это ты поддержал меня тогда? Когда я падала, а корабль улетал прочь?

Его теплый бестелесный поцелуй был ей ответом.

Позже они лежали, прижавшись друг к другу, но не нарушая негласных границ. Возможно, им обоим хотелось запечатлеть этот момент, будто они знали, что впереди их ждали не взлеты, а одни лишь падения в темную бездну. Кем они станут после войны? Друзьями или врагами? Выживут ли? Придется ли им направить свою силу друг против друга? Лали боялась этого больше всего. Ей не хотелось бы делать подобный выбор.

Выбор. Она так ненавидела выбирать. Какой дорогой пойти, что сказать, кому улыбнуться. Все это так или иначе влияло на то, кем ей предстояло стать.

Прежде чем уснуть, Кейто все же рассказал ей про Виктора: он ушел в Запределье, чтобы спасти Юви, чему Лали даже не удивилась. Виктор всегда был готов на все ради своей Тейры. А Кейто? Насколько он дорожил Юви? Ведь она – любовь всей его жизни, а Лали не сомневалась, что так любить можно только раз.

Любила ли она Роши? И почему так легко отпустила, когда могла удержать?

А может, она просто хотела посмотреть, готов ли он удержать ее.

Любовь – это огонь, в котором могут сгореть все, кого он коснется. После этого пламени, если и выживешь, уже не будешь прежним.

Кейто нехотя рассказывал о Викторе, но Лали была благодарна и за эти крохи. Ее беспокоило лишь возвращение брата. Даже Кейто не мог предугадать, каким Виктор вернется из Запределья. Ведь смерть меняет людей не хуже любви.

Когда на рассвете Лали открыла глаза, Кейто еще спал – а может, притворялся. Она повернулась лицом к озеру, сладко потянулась и застыла на месте.

С неба крупными хлопьями падал снег.

Кейто привстал на локте и сразу заметил Лали на террасе за пределами комнаты. Постель еще помнила ее тепло, но кружащийся за окнами снег приносил с собой холод, который не шел ни в какое сравнение с физическим. Этот холод рождался глубоко внутри.

Еще ночью у Кейто возникла мысль, от которой гудели все его заново ожившие нервные клетки. Но он позволил себе расслабиться и ни о чем не думать.

Кейто поднялся с их импровизированной постели, и тени рассыпались, превращая ее в дым. Он нащупал в складках плаща два кармана – он до сих пор слегка стыдился подарка, который приобрел для Лали на ярмарке, поэтому для верности взял еще и нож.

В последнее время он был сам не свой, в какой-то миг все перевернулось с ног на голову. Кейто знал, что ему нужно делать, но поддавался сиюминутным желаниям и творил нечто совершенно другое. Его не покидало предчувствие, что здесь ему осталось недолго, и как только он выполнит отведенную роль, то Запределье заявит на него права.

Кейто выудил из кармана предмет, с которого все когда-то началось, и зажал в кулаке. Каждый его шаг к Лали эхом отдавался в голове. И в сердце. Отчего оно так нестерпимо болело? Он ведь так долго ждал того, что собирался сделать.

– Лали, – позвал он, а когда она обернулась, подошел и опустился перед ней на колени. В темно-карих глазах плескалась грусть. Он понимал, что значил для нее этот снег, а вот она даже не догадывалась, о чем он хотел попросить. – Лали, – повторил чуть нежнее. Птичка, которую он столько времени жаждал напугать, а теперь боялся вспугнуть.

Она коснулась пальцами его волос, щеки, губ. Не давая ей возможности сделать первый шаг, он протянул ей ладонь, на которой лежал перстень. Тень Самуна. Камень, с которого началась его череда убийств. Глаза Лали распахнулись – очевидно, что она узнала драгоценность.

– В моей… предыдущей жизни, назовем ее так, – проговорил он, – я сделал важный для себя выбор. Я решил получить все, чего хочу, но пошел короткой дорогой. Короткой и тернистой. Узнал из древних легенд о ритуале для возрождения деструкторов и привел их в этот мир. Для этого мне пришлось убить Роши.

– Я знаю, – вздохнула она, но он мотнул головой.

– Мне пришлось совершать поступки, которым нет оправдания. И я не могу обещать тебе, что этого не повторится. Я нисколько не изменился. Самое последнее, чего я бы хотел, это утянуть в эту бездну тебя. – Он передал ей перстень, обхватывая ее ладони своими. – Не скрою, я с самого первого дня пытался избавиться от тебя. – Лали усмехнулась, но улыбка быстро исчезла с ее лица. – А теперь знаю, что только ты можешь разрушить эти цепи, которые удерживают меня. – Лали непонимающе сощурилась, ее хрупкие ладони напряглись. – Ты можешь освободить меня от нашего проклятья прямо сейчас. Только ты и можешь.

Лали резко вдохнула и отступила на шаг, их руки разомкнулись.

– Лали… – снова позвал он. – Ты отпустишь меня?

Повисла пугающая тишина.

– Я не знаю как, – шепотом ответила Лали, выдыхая облачко пара.

– Ты сможешь.

На мгновение ему показалось, что она откажет, сомнение вытеснило из ее взгляда грусть. Но вот она кивнула, поджала губы и закрыла глаза, окунаясь в неисчерпаемый источник своей силы. Кейто стиснул зубы, ожидая неизвестно чего. Что значило для него оказаться в этом новом мире свободным? Не прибегать по каждому ее зову? Не чувствовать ее?

Что-то изменится для него?

Ему нужно было это выяснить. Вот только он не стал говорить Лали, к чему могло привести разрушение ритуала, затеянного леди Малис. Но так он сможет обезопасить Лали, ее жизнь больше не будет зависеть от его судьбы.

Лали распахнула глаза. Ладони ее, сомкнутые вокруг кольца, будто окаменели, покрываясь черной коркой, но все это время она неотрывно смотрела на него. Поначалу Кейто думал, что теневая стига, которой он лишился, могла бы разрубить эту связь, но не знал, как это может отразиться на девчонке. А теперь он увидел, как Лали окрепла, и даже огонь, что сиял сейчас в ее глазах, был преисполнен спокойствия.

Внутри будто лопнула натянутая тетива, и Кейто, не удержавшись, рухнул на пол, выставляя перед собой руки.

– Спасибо, – с благоговением перед ее силой произнес он.

Демон, который валялся у ног девчонки. Правда, только сейчас он заметил, что ступни ее не касаются пола: она парила, а в глазах все так же сияло пламя.

Когда Лали приняла более человеческий облик, они двинулись в обратный путь до Дворца. Всю дорогу оба молчали. Пыхтя, поднимались по ступеням, будто договорились об этом заранее. Странная легкость и пустота поселились внутри Кейто, что его радовало и вместе с тем огорчало. О чем думала Лали, он даже не догадывался. Главное, что Циаре уже нет смысла охотиться на нее.

Ближе к вершине лестницы он замедлил шаг и повернулся к Лали.

– Я хотел отдать тебе кое-что, – возможно, впервые в жизни он не мог подобрать слов. Он достал из кармана плаща свернутые ленты – алые и сиреневые – и вложил ей в руку. – Если тебе нравится носить их, так и делай. Ты не обязана кого-то слушаться. В первую очередь помни о том, что велит тебе сердце.

Мысленно Кейто усмехнулся. Ну разве не лицемер? Разве он делал все, что говорил ему этот загадочный орган, притаившийся, словно хищный зверь, у него в груди?

Лали молча приняла подарок, и они пересекли торию, возвращаясь к прежней жизни. Или так они думали.

Празднование свадьбы наметили через пять дней после первого снега, а тем временем двор принца собирался к поездке в столицу, где по такому случаю устраивали Зимний бал, совпадающий с самой церемонией.

Кейто следовал за всеми тенью, пытаясь понять, в какой момент его жизненная сила совсем угаснет. Возможно, он исчезнет, и никто этого и не заметит.

Он уже улавливал первые признаки слабости: перемещаться в тенях становилось труднее.

Все это время он не видел Лали и гадал, не стоило ли вернуться в Ремесис сейчас, пока он еще мог. Или же найти Виктора.

Но Кейто остался – он должен был увидеть церемонию собственными глазами, убедиться, что Лали в надежных руках. По крайней мере, она будет под присмотром, подумал Кейто, глядя на одиноко гулявшую среди собранных сундуков Ксиу.