– Уэбстер был бестолковым торговцем оружием, который продавал не только оружие. Он заслуживает того, что получил.

– Если не хочешь, чтобы я тебя нашел, тебе не следует поджигать отели. – Я остановился, слова рвались наружу против моей воли. – Или оставлять свое кружевное нижнее белье.

– Кружевное нижнее белье? – Она рассмеялась своим мурлыкающим смехом. – Это называется «трусики», Самкиэль. Ты это знаешь и видел их сотни раз.

– Да, но твои я помню отчетливее всего.

– Я рада. Я оставила их в качестве прощального подарка, – ответила она, коснувшись пальцем подбородка. – Еще один способ сообщить, что девушка, которую ты так отчаянно пытаешься спасти, давно исчезла и больше не вернется.

Я ухмыльнулся, игнорируя ее явную попытку меня оттолкнуть, хотя ее слова разрывали сердце на части. У меня был другой план.

– Признаюсь, мне нравится тот факт, что ты думала обо мне, когда была с другими, – крикнул я сквозь бурю. – Это помогло тебе кончить или ты все еще не удовлетворена, моя Дианна?

Какой бы ответ она ни приготовила, он растворился в ту же секунду, когда эти слова слетели с моих губ. Дианна запнулась, и хотя она тут же приняла обычный вид, я успел уловить ее реакцию на то, что я назвал ее своей. Я снова увидел проблеск той самой Дианны, словно она все еще жаждала слышать эти слова. В тот момент я понял, что выиграл. Она тоже это знала.

– Будем считать, что молчание равнозначно слову «нет».

Я видел, как она покачала головой, капли дождя стекали по ее лицу.

– Что я слышу? Неужели могучий Губитель Мира, герой легенд, ревнует? Не припомню, чтобы раньше с тобой такое случалось.

– Мне не нравится, когда другие трогают то, что принадлежит мне.

– Тебе? – У нее вырвался резкий смех, за которым последовало облачко дыма. – Напомни, когда мы об этом договаривались? Может, когда мы друг друга ненавидели? Или в ту ночь, когда ты наконец меня коснулся? Или тогда, когда я осталась с тобой, а ее похитили? Как ты думаешь?

– Дианна.

Ее имя прозвучало как мольба.

– Самкиэль, – издевательски повторила она, цокая языком. – Кроме того, твоя ревность в отношении Мэлоуна неуместна. Он продержался всего несколько минут, прежде чем я разорвала его на куски.

Ее улыбка была смертельной.

Я пытался вести себя так, словно ее небрежное упоминание о связи с другим мужчиной не раскалило мои нервы, но небо меня предало. Сверкнула молния, за которой последовал оглушительный раскат грома – шторм бушевал с удвоенной силой. Заметив это, она откинула голову и горько, жестоко рассмеялась. Дождь хлестал ей в лицо, вода стекала по шее.

– У тебя проблемы, любимый? Не спишь?

Она взглянула на меня, пока небо продолжало раскалываться на части.

– Я буду честен, если ты будешь честна со мной в ответ.

– Хочешь честности?

– Да. Честно говоря, ты помогла мне больше, чем думаешь, и я планирую сделать то же самое для тебя. Не важно, какими словами и оскорблениями ты бросаешься, не важно, как сильно пытаешься меня уколоть. Я не позволяю тебе и дальше идти по этому разрушительному пути, Дианна.

Она посмотрела вниз и кивнула, словно обдумывая мои слова. Вода капнула с кончика ее носа, прежде чем она снова взглянула на меня. Даже сейчас она была такой красивой. Ничто в ней не могло меня напугать, как бы она ни старалась. Клыки, глаза, каждая часть ее тела по-прежнему принадлежала ей, и она была единственной, кого я хотел. Я тосковал по ней: по густым ресницам, по пухлым чувственным губам, теперь накрашенным темно-алой помадой, по волосам, зачесанным назад и опускающимся на спину. Я видел, как ее изменили потеря Габриэллы и вся выпитая ею кровь, но для меня она все еще была милой, самоотверженной, заботливой, пламенной Дианной.

– Что ж, как пожелаешь. Я буду честна.

В ее глазах мелькнул проблеск чувств, и разъяренная, жестокая Дианна на секунду исчезла. Она сглотнула, продолжая смотреть на меня.

– Это была пустая трата времени. Каждая секунда, проведенная с тобой, была пустой тратой времени. Ты был средством для достижения цели. Ты должен был обеспечить безопасность моей сестры, но тебе не удалось даже это. Мне следовало уйти, как только у меня появилась такая возможность. Любой, у кого есть мозги, так бы и поступил. Теперь она мертва, и ты виноват в этом не меньше меня, потому что мы не смогли удержать наши чертовы руки подальше друг от друга. Каден убил ее из-за тебя и из-за меня. Мне в очередной раз напомнили, что я не обычная девушка, влюбленная в обычного парня, который дарит ей цветы и говорит, что она красивая. Я была глупа, думая, что в моей жизни может быть хоть что-то нормальное. Я была слабой, жалкой и не осознавала, что вся нормальность умерла в ту самую секунду, когда Каден свернул мне шею в горящей пустыне. Хочешь честности? Я больше никогда не буду такой.

Вот оно. Дианна пыталась спрятаться за насилием и любовниками, используя это как броню, чтобы защитить свое разбитое сердце. Она оставила послание, пытаясь доказать мне, что ее действительно больше нет. И все же я чувствовал, что это ложь. Она была Дианной, моей Дианной, и я ясно видел, насколько она сломлена. Слова, которые она бросила в мой адрес, должны были ранить меня, но они были порождением ее непреодолимого горя и боли. Той же боли, что пронзила и мою душу, когда пал Раширим.

– Ты ошибаешься, Дианна. Ты пытаешься убедить себя, но знаешь, что я бы сделал все для тебя и твоей сестры. Ты можешь винить себя и меня, но это ее не вернет.

Мое сердце замерло. Она повернулась ко мне, ее глаза загорелись чуть ярче.

– Я все еще беспокоюсь о тебе. Нуждаюсь в тебе. Хочу тебя. И всегда буду.

– В таком случае это твои проблемы, потому что я в тебе не нуждаюсь. Не после того, как это отняло у меня все. – Ее губы сжались в тонкую линию. – Ты этого не стоишь.

Я задел нерв, и она нанесла ответный удар:

– Не пытайся меня провоцировать. Я знаю тебя, даже если тебе это не нравится. Тебе не все равно. Я знаю, что я чувствовал тогда, и я знаю, что чувствовала ты. Это было более чем реально. Я уверен, что твои чувства остались прежними, и не остановлюсь ни перед чем, чтобы вернуть тебя. Я не позволю тебе страдать в одиночестве. Ты знаешь, что я не шучу. Я слишком упрямый.

По небу с шипением пронеслась молния. Она подняла взгляд, и уголок ее губ изогнулся. Сглотнув, она запрокинула голову.

– О нас пишут истории. Я, Иг’Моррутен, и ты, Самкиэль, Губитель Мира. Два существа, которым суждено проливать кровь друг друга, пока космос не превратится в пыль. – Она посмотрела на меня, наши взгляды встретились. – А не трахаться.

Я пожал плечами, игнорируя бурю.

– Что ж, времена меняются.

Дианна улыбнулась, но на лице мелькнуло раздражение. Она хлопнула в ладоши.

– Что ж, было весело, Самкиэль, но мне нужно убить одну ведьму. Так что…

Я знал, что она делает. Ее попытка закончить разговор была очевидна, но дело было не только в этом. Я знал, что она испытывает лучше, чем кто-либо. Когда мой отец умер, я уничтожил Раширим и заточил себя в обломках своего мира. Она же запирала свои эмоции внутри, пытаясь оттолкнуть меня, пытаясь забыть меня, пытаясь не чувствовать.

– Дианна.

Я сделал шаг вперед. Темное кольцо на ее пальце сверкнуло, в руке появился острый, зазубренный костяной меч, и она вытянула его между нами.

От удивления я замер на месте, живот скрутило. Невероятно.

– Как?

Мой голос превратился в прерывистый шепот.

Она вызвала меч из кольца. Невозможно, чтобы она обладала такой магией.

– Еще одно честное признание. Я помню все, чему ты меня учил. Как сражаться, быть быстрее, как уничтожить кого-то гораздо более сильного, чем я, как стать смертоносной. Каждую мелочь, которую ты показывал мне в том особняке, когда просто хотел быть рядом после нашей никчемной ссоры. Я помню каждое твое слово, включая то, что нужно всегда иметь при себе оружие. – Она окинула клинок оценивающим взглядом. – Камилла сделала его для меня. Понадобилось некоторое время, но все получилось.