– Как я понимаю, ты не хочешь бороться с двумя Иг’Моррутенами одновременно? – спросил Винсент.

– Учитывая Тобиаса – с тремя, – добавил Логан.

– Тем не менее речь не об этом. – Винсент поднял бровь. – Я не хочу провоцировать войну, но, судя по виду этой комнаты, нам бы не помешала помощь. У нас нет никаких зацепок, и мы на шаг отстаем от нее и Кадена. Снова. Нам нужно больше людей.

– Нет. Пока, – прошипел я отрывисто и коротко.

На этот раз Винсент не стал возражать.

Мой взгляд зацепился за темное пятно на дальней стене. Алые брызги расползлись во все стороны – насколько же сильным был удар, если кровь так глубоко проникла в древесину?

В дверь вошел молодой Небожитель, спотыкаясь о валяющиеся на полу обломки.

– Мы получили данные от владельца отеля, как вы и просили, – сказал он.

Он сосредоточился на Винсенте, казалось, не в силах выдержать мой взгляд.

– Это единственная найденная запись, на которой кто-то входит и выходит из этой комнаты.

Он развернул планшет к нам, нажав несколько кнопок. Вспыхнули огни, и экран ожил. На видео из коридора было видно, как несколько смертных входят и выходят из номера. Я подошел ближе, Логан и Винсент встали по бокам от меня, заслонив Небожителя. Он оставался на месте, несмотря на то что его руки предательски дрожали, отчего планшет слегка трясло.

Мое сердце замерло – на экране появилась компания женщин, они хихикали и пританцовывали. Одна из них выделялась. Вот. Она. Только это была не Дианна. Она приняла очередной смертный облик, но я мог узнать Дианну в любом обличье. Ее движения, ее мимика, ее жесты. Она могла спрятаться за фальшивыми масками и уловками. Но не от меня. Ее кожа была бледнее знакомого мне золотисто-бронзового оттенка, а короткие кудри были окрашены в розовый цвет, сочетавшийся с ее крохотным платьем. Она визжала и смеялась вместе с остальными, толпа девушек приблизилась к двери. Я поднял голову и оглядел комнату. Теперь я понял, почему запах крови и смерти был таким всеобъемлющим. Они все еще были здесь.

– Сначала, – начал юный Небожитель, – мы даже не подумали, что это была она. Прежде чем… Вот, смотрите.

Я посмотрел на планшет и увидел такой знакомый мне язык ее тела. В соблазнении она всегда использовала одну и ту же тактику – покачивание бедер, взмах волос и легкие прикосновения к груди. Дианна напоминала мне змею, медленно и намеренно заманивающую свою добычу, прежде чем впиться в нее ядовитыми клыками. Было больно на это смотреть, но я не мог оторвать взгляд. Я провел рукой по чисто выбритому подбородку, желая увидеть ее, даже если она была в чужом обличье. Наряды, которые она выбирала, всегда бросались в глаза, но и без них она привлекала достаточно внимания. Ее улыбка озарила коридор, привлекая всех. Ее смех был музыкой для моей души.

Мужчина подошел к ней сзади, обхватил ее за талию и прижал к себе. Они засмеялись, и у меня свело желудок. Он передал чемодан другому мужчине и открыл дверь. Остальные девушки забежали внутрь, но Дианна отступила назад, прислонившись к стене. Она подозвала его тонким пальцем – искусительница, заманивающая жертву в ловушку. Он с жадностью прижался к ее телу, его руки скользнули по ее бокам, обхватив ее задницу так крепко, что она зарычала и подскочила от неожиданности. Мои зубы заскрежетали, челюсти сжались – он впился в нее поцелуем.

Я знал, каково это – целовать эти губы. Это было чистое блаженство, и я ненавидел этого мужчину за то, что он посмел прикоснуться к той, что принадлежала мне. Боль скрутила мой желудок, агония была настолько сильной, что у меня перехватило дыхание. В юности меня чуть не зарезали насмерть во время урока боя, но это было еще хуже. Это была чистая, незамутненная боль – мне отчаянно хотелось схватить клинок Забвения и вонзить в его живот. Как он смеет прикасаться к ней, ласкать ее? Ему на нее наплевать. Она для него всего лишь очередное тело. В комнате замерцал свет, и на короткое мгновение экран планшета погас. Все замерли и посмотрели на меня. Нельзя терять над собой контроль. Что со мной не так? Я вздохнул, пытаясь успокоиться и унять свои эмоции.

Я сжал кулаки за спиной, и экран снова загорелся. Никто ничего не сказал – к счастью для них же. Примитивная часть мозга, отвечающая за самосохранение, подсказала им оставаться неподвижными и безмолвными. Я не был на сто процентов уверен, что не сожгу кого-нибудь по ошибке. Я никого не хотел и не желал больше тысячи лет, но Дианна разбудила давно умершее, забытое чувство. Пустота и одиночество, ставшие привычной реальностью моего существования, исчезли благодаря ей. Теперь ее не было. Она показала мне, что значит чувствовать покой, а затем его лишила.

Мужчина на экране поднял Дианну за бедра. Она обвила ногами его талию, прежде чем они исчезли за дверью.

– Почему мы это смотрим? – спросил Логан, желая за меня вступиться.

– Я… мне очень жаль.

Небожитель нажал еще одну кнопку, маленькие белые цифры на краю экрана побежали вперед. Они находились там уже несколько часов. Гнев захлестнул меня, и я изо всех сил старался не представлять себе все то, что они делали. Он трахал ее во всех уголках этого чертового номера? Ей это нравилось? Издавала ли она те же звуки, которые когда-то издавала для меня? Я подавил стон, чувствуя себя так, будто меня выпотрошили.

– Видите эту часть? – сказал Небожитель, вовремя отвлекая меня от мыслей.

Он замедлил видео. Дверь открылась, и темный коридор озарился оранжевым сиянием. Дианна вышла в своем истинном облике, ее темные волосы волнами спадали по спине. Она развернулась и пошла по коридору, не оглядываясь и не обращая внимания на пламя, которое языками вырывалось из комнаты.

– Она ушла без чемодана. У мужчины, с которым она пришла, был чемодан, а ушла она без него. Значит, он все еще здесь.

– Ты заставил меня смотреть это ради чемодана, о котором мог просто сказать? – спросил я, едва сдерживая рычание.

Небожитель сглотнул, взглянув на Винсента, прежде чем пробормотать:

– Я-я…

– Ты уволен, – сказал я.

Винсент выхватил планшет из его рук, и Небожитель поспешил прочь. Я отвернулся, борясь с желанием пойти за ним и задушить его голыми руками.

– Самкиэль, спокойно. – Логан приблизился ко мне, его голос был едва громче шепота. – Почему она позволила себя заснять? Она знала, что здесь есть камера. Таким образом она хочет отправить тебе послание. Думаю, она недовольна твоим решением закрыть Онуну. Подумай как следует и, при всем уважении, больше никого не увольняй.

Я проигнорировал Логана, не в силах осознать то, что он говорит. Остальные Небожители избегали моего взгляда, показательно углубившись в работу. Я встал и направился к центру комнаты. Логан и Винсент последовали за мной, но остановились, когда я засучил рукава. Они быстро изменили направление, жестом приказав Небожителям отойти к стене. Сосредоточившись на растущем комке боли в груди, я призвал свою силу. Кожа на моих руках засияла причудливым узором, татуировки горели расплавленным серебром.

Комната завибрировала, когда обугленные и сломанные предметы начали восстанавливаться. Небожители цеплялись за стены, пытаясь удержаться в вертикальном положении. Я поднял руки, возвращая комнату к тому состоянию, в котором она находилась всего несколько часов назад. Стулья, столы и диваны приняли свой изначальный вид. Когда комната вновь стала такой, какой была до пожара, несколько Небожителей отпрянули и поспешно выбежали в коридор.

– О боги.

Мне не нужно было смотреть, чтобы понять, что там. Я чувствовал запах смерти. Это был уже не запах горелого мяса, а аромат свежей крови.

– Самкиэль.

Я увидел лицо Логана, ужас и боль наполнили его глаза. Это было не сострадание к тому, что осталось от мужчины на кровати или к другим телам, разбросанным по комнате, а страх за пропавшую жену. Если Дианна была способна на такое, то что мог сделать Каден?

– Мы найдем ее. Я обещаю.

Я протянул руку, положил ему на плечо и слегка сжал пальцы. Он кивнул и выдавил короткую улыбку. Я смотрел мимо него. Молодая женщина, работавшая на Винсента, наклонилась и подняла с пола пару красного кружевного белья.