Через некоторое время, выйдя из задумчивости, Гильдебранда двинулась в сторону дома и тут лицом к лицу столкнулась с неожиданно возникшей перед ней Бертой. Ей показалось, или действительно в выражении лица служанки промелькнуло что-то странное, а в глазах отразилось удивление?

— Вы уже встали, госпожа? — неуверенно проговорила она.

— А чему ты удивляешься, Берта? Сейчас не так и рано. И мне хотелось посмотреть, как чувствует себя наш новорожденный жеребёнок.

С языка девушки готово было сорваться множество вопросов к служанке, в том числе и куда и зачем она ходила так рано. Но она сдержала себя. Здравый смысл, унаследованный от отца, подсказывал ей, что нужно молчать и наблюдать. И какой-то внутренний голос, незнакомый ей прежде, гнал её обратно в опочивальню. Зачем? И вдруг она поняла — надо спрятать чашу от молока, чтобы никто её не увидел, в том числе и Берта. Не осознавая, почему и для чего она делает это, Гильдебранда быстро прошла в свои покои и убрала с глаз пустой сосуд.

— Скорей бы вернулся отец, — с отчаянием прошептала она, — мне так страшно. И я не могу доверять никому. Даже Берте после сегодняшнего утра. Никому.

Раньше она пошла бы в комнату брата и поделилась с ним своими тревогами. Но в последнее время, уже года два, Лиуфрида как подменили. Он стал раздражительным и даже злым. С ней говорил свысока и очень неохотно. Даже мама замечала, что с мальчиком что-то происходит, но относила это за счёт болезни, которая лишила его возможности ходить, и очень огорчалась. Рождение неполноценного наследника было для неё тяжёлым ударом. Отец успокаивал её, как мог, говорил, что они, любя друг друга, произведут на свет ещё много сыновей, но этого не случилось. После рождения дочери с графиней произошло что-то непонятное, и она больше не смогла понести, ни разу, какие бы горячие ночи любви не оставались позади.

Нервы девушки были напряжены до предела. Она готова была видеть опасность за каждым углом, за каждым поворотом коридора в замке, таком огромном и старом. И только сейчас ей пришла в голову мысль, что в замке, поставленном на этой земле много лет назад, вполне могут быть потайные ходы и разные ловушки. Гильдебранда самым тщательным образом обследовала все стены в своей комнате, пол и даже, сколько могла достать, потолок. Но всё было спокойно, придраться не к чему. Она стала каждый вечер запирать свою дверь на большой надёжный засов, сорвать который не под силу и трём крепким воинам. Только окно оставалось теперь слабым звеном в её обороне, и девушке снова приходилось бодрствовать до рассвета, внимательно следя за пробитым в толстой стене отверстием, закрытым одной лишь шкурой. Разве это преграда, если кто-то действительно хочет убить её?

Наконец пришло известие, что граф Гунфрид возвращается домой. Гильдебранда испытала огромное облегчение. Ей казалось, что с её плеч свалился тяжеленный камень, который было уже не под силу нести, а сбросить нельзя. Отец — он такой сильный, он может всё! Он защитит её.

Графа ждали к обеду, а где-то после полудня в замке случилось ещё одно несчастье. Молодая служанка из числа тех, что убирают господские покои, была обнаружена в дальнем коридоре первого этажа уже окоченевшей. На её теле не было найдено никаких повреждений, а между тем девушка была мертва, и на лице её сохранилось выражение ужаса и боли. Поднялся страшный переполох. Но старый управитель замка Дрейхон, служивший ещё отцу почившей графини Ренегинды, быстро навёл порядок, отправив всех по рабочим местам и призвав на помощь свою жену Глинит и местного священника. Глинит была очень спокойной и разумной женщиной, никогда не впадавшей в панику и слёзы. Она внимательно осмотрела тело погибшей служанки и только покачала головой.

— Тебя что-то смущает, жена? — спросил внимательно наблюдавший за ней супруг.

— Пока не пойму, Дрейхон, — женщина подняла на него глаза, — но мне всё это ужасно не нравится, и я склонна думать, что нам нужна помощь кого-то знающего. Сами мы эти загадки не разгадаем.

— О каких загадках ты говоришь? — удивлённо открыл глаза управитель. — Перед нами мёртвая служанка, и это всё. Правда, отчего она умерла, непонятно.

— У тебя, мне кажется, короткая память, муж мой, — заметила в ответ Глинит, — если ты забыл смерть графини, неожиданную гибель Ривы, личной служанки молодой наследницы, и некоторые странности, которые случаются в последнее время в замке. Что-то происходит, я это чувствую. Но не могу понять, что именно, и откуда ждать следующего удара.

— Ты думаешь … — взволнованно начал управитель, но тут к ним подошёл священник, и разговор прервался.

Тело девушки надо было предать земле. Родственников и близких людей у неё не было, поэтому всё сделали быстро и без лишнего шума. К приезду графа всё должно было выглядеть вполне спокойно — не стоило сразу озадачивать его сообщением о новой смерти в его замке, мужчина и так ещё не пришёл в себя после гибели жены.

К большой радости управителя молодой графини при всём этом переполохе в замке не было, она отправилась на верховую прогулку в сопровождении двух стражников, одну её отец велел не отпускать. Однако по возвращении домой, Гильдебранда сразу же услышала от слуг трагическую новость, и сердце её сковал страх.

— Как это произошло? — взволнованно спросила она.

— Никто ничего не видел, госпожа, — был ответ, — её тело просто нашли в коридоре, и священник сказал, что она умерла уже несколько часов назад.

Встревоженная донельзя Гильдебранда отправилась в свою комнату и заперлась там, в ожидании отца. Вот и ещё одно убийство. Не сама же вдруг умерла молодая девушка, здоровая и весёлая. Значит это правда, что какая-то опасная сеть плетётся в замке, и следующей жертвой должна быть она, наследница. Но кто, кто мог посягать на чужие жизни и желать зла ей, не обидевшей за всё время и котёнка?!

Граф прибыл в свой замок ближе к вечеру, усталый и запыленный после дальней дороги. И сразу почувствовал, что дома что-то неладно. Бросившаяся ему на грудь дочь выглядела бледной и осунувшейся, почти что больной, и судорожно прижималась к нему, словно ища защиты от чего-то страшного, как в детстве.

— Что случилось, девочка моя? Ты сама не своя, — тихо проговорил он, склонившись к ней.

— Потом, папа, мы поговорим немного позднее.

Дочь оторвалась от него и постаралась сделать спокойное выражение лица, хотя это получалось у неё не слишком хорошо. На душе у графа стало совсем смутно. Он постарался быстро переодеться, пообедал в одиночестве и, наконец, пригласил к себе дочь. Гильдебранда пришла очень быстро. Отец посмотрел в её измученные глаза.

— Расскажи мне всё, детка, всё до капельки, что тебя волнует, — велел он.

И девушка рассказала — о страшной бессонной ночи, о своих сомнениях и подозрениях, о неожиданной смерти несчастной служанки.

— Это не мои выдумки, папа, — закончила она, — всё это действительно происходит, и я боюсь спать в своей комнате, всё время смотрю на окно, поскольку опасность теперь может прийти только через него.

— Я верю тебе, девочка, не сомневайся, — отец успокаивающе погладил её по голове. — Завтра же мы начнём ремонтные работы в восточном крыле, и ты переберёшься в комнату прямо над моей. Там вполне приличные покои, если их почистить и освежить. Насколько я знаю, там раньше жила твоя бабушка, а она ведь мирно умерла в своей постели. Так что опасаться не стоит. Хотя я так этого не оставлю, конечно, и завтра же начну расследование.

Он улыбнулся дочери:

— Ещё одну ночь, одну единственную переночуй в своей комнате, и оставь при себе служанку. А я поставлю возле двери и под окном по охраннику. Так что ты можешь выспаться в своё удовольствие. У тебя очень усталый вид, малышка моя, а нам всем понадобятся силы, если и действительно кто-то затевает недоброе в нашем замке.

— Благодарю, папа, — прошептала сквозь слёзы девушка. Какое счастье, что у не такой заботливый отец!

Гильдебранда ушла, а граф принялся мерить шагами свою большую, красиво отделанную деревянными панелями комнату. Да, дела шли из рук вон плохо. В замке творилось что-то непонятное и устрашающее, а в герцогстве и того хуже. После смерти прежнего короля Людовика Дитя на трон взошёл Конрад 1, представитель новой династии. Первым делом он казнил старого герцога Швабии Бурхарда, обвинив его в государственной измене и посягательстве на права и авторитет монарха. Пока что он не может похвалиться особыми успехами в войне с язычниками-венграми, бесконечно разоряющими земли Восточно-Франкского королевства, однако настойчиво стремится взять в свои руки все бразды правления. А в их герцогстве рвётся к власти пфальцграф Эрхангер, и неизвестно, что из этого получится, поскольку король ему не благоволит. И к кому можно обратиться за помощью в таком положении?