— Сударь! Еще слово и…

— Факты, сударь. Сухие факты. Нет цели вас оскорбить. Что же до короля… — я глянул в его глаза и сменил тон: — Опасения ваши верны и всегда были таковыми.

Не дожидаясь ответа, я отвесил поклон.

— За сим мы откланяемся, господа. Попутного вам ветра.

Оставив адмирала Ашера в некотором недоумении, мы покинули алтарный зал. «Черное лезвие» взмыло ввысь, едва нога моя коснулась палубы.

— Куда теперь? — глядя на остатки своего флота с высоты, спросил Олаф.

— Время навестить королеву. Вы готовы?

— Думаю об этом с содроганием… Но от судьбы не уйти. Я никогда не буду готов, так что лучше сделать это сейчас. Вы намеренно не взяли с собой Натали?

— Отчасти. Она испытывает к вам нежные чувства, и я бы не хотел их омрачать.

— Благородно с вашей стороны. Некоторых вещей ей лучше не видеть.

Путь к замку Лорены занял почти три дня. Насиловать Шарк Раал я не стал, шли на крейсерской скорости, ниже линии облаков. Подниматься в эфир не стали, чтобы не мерзнуть без надобности.

— От чего же сир Торвик так печален? Не доволен результатом?

Амалия Ортос поднялась ко мне на крышу рубки, и отвлекла от мыслей. От женщины разило спиртным.

— Нечему радоваться. Да, лишних жертв пока что удалось избежать. Но общей картины я все еще не вижу.

— Тебе нужно отвлечься. Разгрузи мозг, дай ему отдохнуть. Вино, например, отлично в том помогает.

— Несомненно, — я не сдержал улыбки. — Но не сейчас.

— А еще, говорят, женщины хорошо отвлекают… Это намек, если что.

— Вы о себе? — удивился я. — С чего вдруг? У вас ко мне романтические чувства? Вот бы не заподозрил.

— При чем тут чувства?! Не думай, что я просто пьяна, это не так. После всего пережитого мне нужна разрядка. Не к принцу же идти… Я знаю, что ты имеешь своих кобылиц рогатых время от времени. Чем я хуже?

— Все дело в харизме, — усмехнулся я. — Их просто ко мне тянет.

— Так и меня тянет, Торвик. Ты самое сильное существо в этом мире. Я млею рядом с тобой, хоть и боюсь. В конце концов, ты же проклят и похоть тревожит тебя постоянно. Разве я неправа? Если дело в Венге, то я уже договорилась. Она не против.

— Что вы сделали? Амалия, при живом то муже? Что скажет ваша дочь?

— Я тебя умоляю… это было в прошлой жизни. Уж ты то должен понять. Не факт, что Эдвард вообще простит меня. Я попыталась его обнять, но он оттолкнул. А если и простит, то когда еще это будет?! — она обреченно вздохнула. — А я сейчас жить хочу, понимаешь?

Я молча кивнул. Упрекнуть ее в лицемерии сейчас было бы кощунством.

— Сегодня я сплю в вашей постели милорд, смиритесь с этим.

Амалия ушла раздраженной. Вечером, умывшись и совершив свой обычный моцион на кормовой палубе, я вернулся в каюту. Венге и госпожа Ортос терпеливо ожидали моего появления. Пару бутылей вина уже опустела, Венге во всю работала над третьей. Амалия, развязав пояс шелкового халата улеглась посреди постели, оголив свои прелести. Как и прежде, каюта представляла собой одну большую поверхность, состоящую из досок уложенных поперек корабельных коек и застеленных матрасами, простынями, и одеялами. Подушек здесь тоже было немало. Закрыв за собой дверь, я взглянул на Венге, но она лишь пожала плечами.

— Если женщина тебя хочет, какой смысл отказывать? К тому же, она красива и в самом соку. Не стесняйся, мой господин, я с удовольствием понаблюдаю. Свою плату я уже взяла.

Амалия показал укус на своем предплечье. За удовольствие быть со мной она заплатила кровью. Что ж, если дама пошла на такие жертвы, мне ничего не остается кроме как приласкать ее.

— Вы ведь помните о моем проклятии? — на всякий случай спросил я.

— Да сударь, я помню о нем.

— Я постараюсь быть нежным, но если перейду грань, немедля скажите об этом.

Амалия молча кивнула и подтянула колени, приглашая войти. Прелюдия ей не требовалась, тело и так уже все горело. Похоть дала о себе знать сразу. Как бы не сдерживал я порывы, член отвердел, приняв истинные размеры. Приласкав грудь Амалии пальцами, я вторгся меж ее бедер и попытался войти. Промежность пылала огнем и сочилась влагой, но вход был столь тесным, что я не смог осчастливить ее с первого раза. Стоило бы задуматься, нужно ли продолжать. Но Амалия, понимая мои сомнения, решила продолжить.

Было в этом что-то волнительное. Мы смотрели друг другу в глаза, когда вздыбленное мужское естество короткими ненавязчивыми толчками медленно растягивало ее преддверие. Амалия раскраснелась и уже была близка к экстазу, когда головка, наконец, неожиданно провалилась и влагалище сжалось. Она резко вскрикнула и прогнулась в спине, ловя ртом воздух. Первый оргазм был нечаянным и мимолетным. Пока она содрогалась в нирване, я медленно и осторожно проник глубже, вытесняя наружу блестящие девичьи соки. Когда взор ее снова обрел смысл, мы уже слились воедино и весьма плотно. Амалия Ортос прижала колени к груди, позволяя моему члену закончить начатое. Когда он вошел полностью, зубы ее сжались а ноги задрожали от напряжения. Я хотел было ослабить натиск, но она схватила меня за ягодицы, впившись ногтями, прижала к себе. В этот момент вторая волна блаженства накрыла ее с головой.

— Вы позволите мне оседлать вас? — едва отойдя спросила она.

— Как пожелаете госпожа архивариус… — я рывком повернулся на спину, придержав ее за талию.

Стон наслаждения вырвался из груди, едва она оказалась сверху. Медленно но верно Амалия выбрала темп, увеличивая амплитуду своих движений. Подавшись вперед, она выгнула спину и, балансируя на носочках, оперлась ладонями о мою грудь. Так член входил максимально ровно и глубоко, практически не изгибаясь. Чресла ее размякли, соки текли ручьем. Она скользила по кожаному древку легко и с завидным рвением, раз от раза растягивая эластичную плоть. Глаза Амалии были прикрыты. Процесс неистового совокупления поглотил ее всю. Она оставила последствия на потом и ничего вокруг не замечала.

Опьяневшая от вина и страсти Венге больше не могла оставаться в стороне. Я и глазом не успел моргнуть, как ее лобок уткнулся мне в нос. Судорожно поработав пальчиками, она оседлала анусом мой колючий подбородок и распластала свою девичью плоть поверх моих губ. Я чувствовал как щеки покрываются ее влагой. От этого член резко вздыбился, заставив Амалию вскрикнуть.

Толи вино дало о себе знать, то ли скрытые желания, но раньше Венге не позволяла себе таких вольностей. Впрочем, язык мой — враг мой. Чего греха таить, милая моя была без ума от таких ласк, и он уже привычно бороздил ее нежную мякоть в поисках упругого бугорка. Когда это случилось, Венге взвыла чуть слышно и дернулась так, что едва не сломала мне челюсть. Все же ростом и силой она обладала немалыми. Как впрочем и весом. Пришлось стерпеть…

Когда силы Амалии иссякли, сдерживаться смысла уже не было. Я спихнул с себя Венге и взял ее сзади, разомлевшую от любовного дурмана. Госпожа Ортос смотрела на нас так, будто пред ней спаривались породистые лошади. Ее я семенем обделил, но Венге получила сполна. Сцепив пальцы на ее шее, я звучно взбивал лобком плотные ягодицы. Когда демоница была близка, Амалия зачем-то переползла ближе и впилась губами в ее промежность, абсолютно не стесняясь моего члена. Последовал настоящий взрыв, буря эмоций и бессвязной брани. Пришлось крепко держать Венге, чтобы та ненароком не навредила Амалии. Она даже пыталась встать в горячке, но госпожа Ортос, и не думала отступаться. Женщина своими губами буквально выжала из демоницы все соки. Венге уже готова была упасть на колени, но в дело снова вступил мой член. Пришлось удерживать ее на весу, чтобы не выскользнуть. Пока рогатая принцесса истово извивалась в экстазе, сжимая в себе желанную плоть, семя мое ритмичными толчками заполняло ее нутро…

— Зачем же вы так, госпожа Ортос? Как неприлично с вашей стороны…

— Что в этом такого? Мне вдруг захотелось. Видела где-то давно, в другой жизни. Разве она выглядит несчастной?