- Я против, - сказала Огнеслава, самая старшая из собравшихся. – Нас по этому договору призовут на помощь, а огры или короли-ренегаты ударят с другой стороны. Разголаны – народ чести, и мы пойдем на помощь. Наши города будет надлежащей защиты. В том, что другие короли пойдут к нам на помощь, я совсем не уверена. Многие из них двуликие.

Яролика и остальные Старшие Матери согласно кивали головами.

- Может наймем наитцев или рурийцев? – предложила Златояра, Старшая Мать Каменного города. – Чем заплатить у нас есть, наемники из этих государств – люди чести. Тем более в Белом городе сейчас присутствует нонхелла-рурийка. Можно ее попросить быть нашим послом.

- Это хорошая мысль, - сказала Яролика, - но рурийцы – это телохранители или убийцы. Их очень мало осталось, поэтому вряд ли с ними что-то получится. Наитцы хороши будут для открытых боев, а не к лесным атакам. Многие из них сейчас уже находятся на службе у разных королей и не переметнуться к нам ни за какие деньги. Свободных с хорошим боевым опытом быстро не найти, а времени у нас мало. Обычных наемников я не рискнула был брать на службу, больно они продажны.

- Тупик? – спросила Старшая Мать Речного города, Лагода.

- Пока еще нет, - сказала Яролика. – Нужно идти к Ветране, может она что-то подскажет.

- Я после визита к ней три дня болела, - нахмурив брови, зло проговорила Избора.

- Вопросы нужно задавать правильные, - сухо сказала Огнеслава.

- А что он спросила? – удивилась Лагода.

- Что делать, чтобы мужик хотел только ее, - ехидно улыбнулась Златояра.

- Молодость, ничего не и не скажешь, - улыбнулась Яролика. – Я могу пойти. У меня с ней хорошо получается общаться.

В дверь забарабанили и, не дожидаясь разрешения, в комнату заглянул один из воинов, стоявших на посту:

- Не гневайтесь, но воевода срочно зовет вас к воротам.

- Что случилась? – строго спросила Яролика. – Огры возвращаются?

- Нет. К нам ворожея идет.

Старшие Матери переглянулись.

- На то она и ворожея нашего рода, - сказала Огнеслава и первой пошла к выходу.

Когда Старшие Матери подошли к воротам, там уже стояла огромная толпа разголанов. Чуть впереди от всех стоял воевода Ратмир. Он уже себя хорошо чувствовал, но был бледными. Все с благоговением взирали на подходящую к городу уже не молодую женщину, рядом с которой шла огромная росомаха. Женщина была одета в простое тканое платье с большим разрезом, чтобы было проще идти по лесам и полям. Ее ноги облегали плотные штаны. Обута она была в черные высокие сапоги.

Старшие Матери выстроились перед ней и низко поклонились в ноги.

- Приветствую тебя, Ветрана! – сказала Яролика. - Проходи в мой дом, отдохни с дороги.

- Некогда мне рассиживаться с вами, хочу догнать врагов, нарушивших священные границы наших земель, - приятным, но строгим голосом сказала ворожея. – Я пришла дать вам совет, раз все Старшие Матери собрались вместе. Без помощи мага и молодых Хранителей нам не справиться с нашим ворогом. Нужно просить их поспособствовать в защите наших лесов. Это поможет всем народам нашего мира оставаться свободными.

- А что именно у них просить? – спросила Огнеслава.

- Я все сказала. Мне нужно идти.

Ветрана развернулась и пошла прочь. Ее огромная кошка потрусила с ней рядом. Пройдя шагов двадцать, она растворилась в воздухе.

- Всегда так делает, - сквозь зубы сказала Избора. – Тумана нагонит, а ты потом ломай голову.

- На то ты и Старшая Мать, - строго сказала Огнеслава. – Если тебе в тяжесть это бремя, скажи. Сейчас не то время, чтобы быть беспомощным.

Избора только опустила голову и прикусила губу. Молодая кровь бурлила в ней, заставляя делать совсем не то, что требовала война.

- Я иду к магистру Гверну, - сказала Яролика.

- А мы? – спросила Лагода.

- Он просил, чтобы его сильно не тревожили. Он ослаб после боев. Возраст дает о себе знать.

- Мы будем ждать тебя, сестра, - молвила мудрая Огнеслава. – Нам нужны ответы.

Четыре Старшие матери остались около входа в пещеру. Яролика вошла в нее сама. Там на полу с закрытыми глазами лежала Будана.

«Благослови меня, Буданушка», - обратилась к Старшая Мать Белого города. – «В тяжелом положении оказались наши земли. Много защитников полегло, а враг не уймется, пока не захватит наши города. Нам нужна помощь, чтобы наши города защитить. Хочу к дядюшке Гверну пойти, испросить помощи или совета».

«Благословляю. Мне самой больно от стольких смертей моих детей. Я жила их молитвами, ведала об их чаяниях и желаниях. И теперь уж многих нет. Гверн давно тебя ждет. Иди», - проговорила медведица, не открывая глаза.

Перед комнатой с древним алтарем сидел, развалившись в кресле, Эберн. Он в глубокой задумчивости курил трубку, пуская кольца дыма в потолок. Когда вошла Яролика, он окинул ее вопросительным взглядом. Потом вдруг сказал:

- Я принял его предложение.

- Что?

- Я согласился быть его помощником. Магистр предложил мне стать его секретарем.

- Потом расскажешь, - прервала его Яролика. – Мне нужно поговорить с дядюшкой.

- Погоди, Старшая Мать, - сказал гном, спрыгивая с кресла и загораживая вход в комнату. – Я спрошу у него.

- Не забывайся, мастер, - вздернув подбородок, процедила Яролика, - что ты у меня в гостях. Я вольна ходить в этом городе, где мне вздумается. Сейчас кликнут стражников, и они вынесут тебя отсюда, а потом и из города.

«Послушай его, Яролика», - велела вдруг Будана.

Старшая Мать замерла на мгновение, потом погасила накатывавшую ярость и, в конце концов, просто кивнула головой.

- Спроси у магистра, может ли он меня принять?

Эберн низко поклонился и вошел в комнату, тщательно закрывая дверь. Там в полумраке на древнем алтаре лежал магистр Гверн. Он сильно изменился за последнее время. Кожа его сильно побледнела, волосы стали практически прозрачными, а на руках вздулись вены. Войдя в комнату, гном кашлянул и тихо поведал о причине своего визита.

- Погаси факелы. Пусть останется только один, - велел маг на удивление сильным голосом. – Как только Яролика войдет, отправляйся и собери моих спутников. Уже далеко за полдень, и Хранители должны уже проснуться.

Эберн кивнул и молча вышел.

- Магистр ждет тебя, Старшая Мать.

Яролика коротко кивнула и вошла в комнату. Ее поразила темнота, в которой лежал маг. Она начала озираться и часто моргать глазами, чтобы привыкнуть к мраку. Будана тоже не любила яркого света, но тут было практически темно. Один факел, горевший в дальнем углу, позволял разве только не споткнуться на что-либо и не упасть.

- Присаживайся, девочка, - сказал Гверн. – Позволь, я буду говорить лежа. Сил встать нет.

- С тобой все хорошо? – волнуясь, спросила Старшая Мать. – Может пусть тебя отнесут в нижние купальни?

- Достаточно воды из древнего колодца. Не беспокойся за меня.

- Да как же не беспокойся. Ты не ешь уже столько дней.

- Будет тебе, - она в темноте поняла, что маг улыбнулся, - я же сказал, что со мной все хо-ро-шо.

- К нам приходила ворожея Ветрана, и она посоветовала просить у тебя помощи или совета.

- Я все знаю. Присаживайся и слушай. Все, что ты сейчас услышишь, должно остаться в этой комнате, если ты желаешь добра разголанам.

Яролика от удивления подняла брови, дыхание у нее слегка сперло, и ей пришлось даже потереть с силой по горлу и груди, чтобы восстановить дыхание.

- Я готова тебя выслушать, дядюшка.

Стоявший перед закрытой дверью Эберн услышал, как пододвигается стул, ухмыльнулся и пошел звать Хранителей и остальных членов их маленького отряда.

Проще всего было найти Лоттана и Агну. Они сидели на веранде дома, в котором жили, и поглощали еду. Ребята выглядели слегка бледноватыми, но скорость, с которой они зачерпывали рагу и бросали в рот, говорила, что у них все хорошо. Эберн радостно взбежал по ступенькам и без спросу уселся за стол, пододвигая к себе огромное блюдо с жареным барашком.