– У меня нет права на жизнь! – дико взглянула на него Аллегра.

– Они погибли, но ты жива! Так смирись с этим! – Умоляя Бога простить его невольную жестокость, Грей снова дал ей пощечину, и она дернулась от боли, спрятала лицо в ладонях и зарыдала.

Ридли крепко прижал Аллегру к груди. Вместе с ее слезами уходил и снедавший его гнев. Какой-то внутренний голос шептал ему, что с каждой слезинкой смываются боль и отчаяние прошлого. Потому что впервые за восемь долгих лет она позволила себе оплакать собственную судьбу.

Наконец истерика утихла, и Аллегра подняла красное опухшее лицо. Но в ее глазах Грей прочел неведомую ей доселе безмятежность. И он принялся осыпать поцелуями это милое лицо, чувствуя соленый вкус слез. Она нуждалась в нем, и Ридли был горд стать покорным рабом этого удивительного создания, полонившего его сердце.

– Лорд Ридли, начинается отлив, и вам бы лучше поторопиться.

Он растерянно обернулся. Один из матросов капитана Смита стоял на почтительном расстоянии, указывая на корабли.

– Ты поднимешься на борт со мной, милая? – спросил Грей, вставая и помогая встать Аллегре. – Бэньярд-Холлу давно не хватает женской руки!

– Пока нет. Разреши мне побыть немного одной. В Витби. В доме Тома. В моем доме. Это ненадолго.

– Вот как?

– Мне нужно похоронить мои призраки. И мою ненависть. Раз и навсегда. – Она грустно засмеялась. – Ну кто бы мог подумать, что Уикхэм окажется таким милым человеком? Почему его гибель принесла мне столько горя и печали? – Аллегра вздохнула. – Позволь мне отправиться в Йоркшир на корабле капитана Смита. А ты возвращайся в Лондон. – И она добавила, заметив его недовольство: – Не беспокойся обо мне, милый Грей. Я научусь заново жить и смеяться. Даю тебе слово. – Она ласково погладила его по щеке и спросила: – Ты обиделся?

– Я ужасно обиделся. Но я люблю тебя. И буду ждать. – Его лицо осветилось улыбкой. – А еще лучше, я сам приеду за тобой. Ровно через месяц. – И у него тут же упало сердце при мысли о стольких одиноких днях и ночах, не согретых близостью этой чудесной женщины. – Ну а потом, – заверил он, чувствуя, как его переполняют любовь и благодарность, – я больше ни за что с тобой не расстанусь!

– Бриггс, я доволен новой экономкой, миссис Кейри, – сказал Грей, продевая руки в поданный Джагат Рамом камзол. Придирчиво осмотрев себя в большом зеркале, хозяин обратил внимание на управляющего. Джонатан Бриггс выглядел положительно несчастным. Наверняка все еще вздыхает по Долли. Ну и упрямый же он дурак. Мог бы давно признаться. Есть богатство или нет – разве это столь важно в делах сердечных? – Остальная челядь приняла ее спокойно? – продолжал Грей вслух.

– Да, милорд. Она прирожденный организатор.

– И к тому же имеет премиленькую дочку, – с лукавой улыбкой добавил Грей.

– Милорд? – Бриггс опешил от такой фривольности.

– Неужели ты вообразил, что я стану заглядываться на других женщин, пока Аллегра ждет меня в Йоркшире? – рассмеялся Ридли. – Кажется, я не совершал таких глупостей, даже когда пьянствовал. И уж тем паче теперь, когда я трезвый…

Бриггс зашелестел бумагами, которые держал в руках. Несмотря на всю свою щепетильность, он не сдержался и высказал то, что лежало на сердце:

– Вам чрезвычайно повезло, милорд. Аллегра… прошу прощения, леди Бэньярд, с самого начала проявила свои лучшие качества. Хотя нам было неизвестно о ее благородном происхождении. Действительно, чрезвычайное везение.

– Да, – согласился Грей. – А про дочку экономки я упомянул, имея в виду тебя.

– Меня, милорд?

– Конечно. Разве тебе не пора жениться? Я был бы рад видеть тебя в кругу семьи. А дочка Кейри – такая милашка! Из нее получится отличная невеста. Я с превеликим удовольствием подарю вам кое-что на свадьбу, так что ты сможешь обзавестись собственным домом. Подумай. Что ты на это скажешь?

Выражение привычной тоски на физиономии Бриггса сменилось неподдельным ужасом.

– Свадьба?! – пискнул он.

Грей дождался, пока камердинер закончит завязывать ему галстук, и только тогда нанес последний удар:

– Да, Рам. Это вполне подойдет для брачной церемонии. Если, конечно, портной закончит в срок бриджи. – И он мрачно воззрился на Бриггса. – Все молчишь? Ну ладно, пусть тебе не нравится дочка Кейри. А как насчет кого-то другого? Барбара вечно дуется. А Маргарет ужасная плакса. Зато Верити не лишена обаяния.

– Милорд!!! – возопил неудержимо покрасневший Бриггс.

– Тебе не интересно? – пожал плечами Грей. – Ну что ж, может, оно и к лучшему. Ты мне сейчас очень нужен. А для подобного рода поручений вряд ли подойдет меланхолический влюбленный. – И Грей погрозил пальцем Джагат Раму, который чуть не прыснул со смеху. Ведь индиец был свидетелем каждого вздоха, который сопровождал его мысли о несравненной Аллегре!

– Какое поручение, милорд? – напомнил о себе Бриггс.

– Тебе известно, что я отправил ко двору Гиффорда с предсмертным заявлением барона Эллсмера. Мне бы хотелось получить королевское помилование Бэньярдам, чтобы поднести его Аллегре в качестве свадебного подарка. Если бы ты поддерживал Гиффорда своими знаниями и связями…

– Лондон? Но ведь я нужен здесь, милорд.

– По меньшей мере две недели не предвещают ничего нового. Урожай собран, и арендаторы довольны. Готовы верой и правдой служить своему лорду. К тому же теперь здесь миссис Кейри…

– Но… Лондон. У меня почти нет друзей при дворе, милорд. Да и мой брат не такая уж важная шишка. Наверняка если вы сами…

Грей отчаянно затряс головой. С каждым днем к нему возвращались силы, он смотрел на прошлое другими глазами, чувствуя, как затягиваются былые раны. Он давно перестал искать забвения в джине. Ему было о чем мечтать, и предчувствие счастья помогало похоронить ужасные призраки.

Однако ему все еще недоставало храбрости вернуться в свет. Виконт тайком останавливался в Морган-хаусе, пока Гиффорд наводил справки об Уикхэме и искал ростовщика, которому заложили кинжал. Вот и на обратном пути он задержался ровно настолько, чтобы привести себя в порядок и проследить, как Бейнс передаст захваченный корабль с контрабандистами. Он все еще не мог найти в себе силы появиться при дворе, или в Сент-Джеймс-парк, или в одной из тех кофеен или клубов, где прежде с таким радушием принимали лорда Ридли.

– Отправляйся в Морган-хаус и помоги Гиффорду, чем сумеешь, – приказал он Бриггсу. – Кроме того, есть еще одно дело. Оно ляжет целиком на тебя. Гиффорду и так хватит забот.

– Слушаю, милорд. Я весь к вашим услугам.

– Дело касается моих друзей. Я надеюсь, что леди Мортимер и лорд Холфорд помогут мне в устройстве брачной церемонии. Но наше расставание прошло довольно мрачно. Тебе поручается принести от моего лица глубочайшие извинения и сожаления, что так вышло.

То ли ему показалось, то ли в глазах Бриггса действительно мелькнула искра?

– Да, милорд, – промолвил управляющий.

– Ты должен понимать, что миротворчество требует времени, – продолжал Грей. – Узы дружбы так просто не возродишь. Тем более что леди Дороти чрезвычайно тонко чувствующая натура. Боюсь, что мое поведение слишком сильно ранило ее сердце.

– Но при ее способности прощать, при ее чудесном характере, таком добром и великодушном… – Тут Бриггс опомнился и покраснел до корней волос. Смущенно откашлялся и уставился на собственные башмаки. Когда он заговорил снова, его голос звучал скованно и тихо: – Я нанесу визит леди Дороти, как только попаду в Лондон. И постараюсь заверить ее в нашем раскаянии.

– Понадобится нечто большее чем простое заверение, – нахмурился Грей. – Я требую, чтобы ты навещал леди ежедневно. – Тут ему пришлось отвернуться. Невозможно было смотреть на физиономию Бриггса без улыбки.

– Каждый день? – пробормотал он.

– Каждый день. И ты должен будешь водить ее в театр по меньшей мере два раза в неделю. А также на прогулки по Пэлл-Мэлл, когда будет хорошая погода. – Грей в задумчивости поднял глаза к потолку и почесал подбородок. – Да, и не забудь угостить ее чаем в заведении миссис Твиннинг на Стрэнде. Насколько я помню, все леди любят там бывать. – И он добавил, небрежно взмахнув рукой: – Ну и прочие увеселительные заведения, которые придут тебе на ум и которые понравятся леди Дороти. Чтобы поскорее обзавестись приличным костюмом, попроси Гиффорда проводить тебя к моему лондонскому портному.