В дверной проём проник огонёк.

Огонёк оказался факелом в тонкопалой руке, кажущейся рукой ребёнка. Особенно, учитывая сгорбленность и неказистость фигуры, факел сжимающей. Но лицо. Если это можно было назвать лицом. Большелобое, исполосованное шрамами и разрезами, лишённое части носа, с глазами будто разных размеров, слюнявым ртом и лысым черепом. При этом взгляд лица был холодным, цепки и светился странно выражаемым умом, будто въедающимся в того, на кого обращены были эти глаза.

— Кха-кха-кхе-кху-кх-кха, — раскрыл рот и проскрипел некто, увидев человека, — очень неожиданно. Весьма неожиданно, приятель! Вот как бывает в жизни, приятель: искал заключённого, что повалил Иерихона, а нашел другого. А может и двоих? Наверняка и тот где-то прячется, таясь.

— Кто ты такой? – спросил Рыцарь.

— Меня зовут Эдгар, — ответил карлик, продолжая пялиться в точку куда-то за затылком того, с кем говорил, — но это, приятель, это не имеет никакого значения, хе-хе-хе-хе-хе... Куда важнее то, приятель, что у меня для тебя есть!

Этот голос казался странно-сладким и взгляд глаз напряжённо подавлял и будто убаюкивал. Но, если тряхнуть головой… можно ли доверять первому встречному в таких местах? Нужно ли вообще доверять ему?

— Что же? – Рыцарь продолжал удерживать меч в боевой готовности.

— Идём-идем, приятель, покажу, — махнул рукой Эдгар, — это недалеко отсюда. Но это очень важная информация. Твоё тело ещё столь чисто и обладает такой восхитительной кожей, что… что осквернять подобное царапинами, ранами и синяками, скитаясь здесь было бы преступлением! Лучше уж, давай окажу тебе помощь. Хе-хе-хе-хе-хе.

Идти куда-то с полоумным невысоким и донельзя странным человеком Рыцарю не хотелось, хотя меч и был чуть опущен, но взгляд его оставался направлен точно на Эдгара, а глаза сужены в подозрении:

— Не пойдёт! Мне нужно спешить, а не исследовать эти коридоры, в поисках непонятно чего! У меня есть дело. Это ты можешь пойти со мной и помочь мне быстрее решить важный вопрос, а уже потом займёмся другими вещами, что ты там хотел показать, если на это будет время.

— Время? – округлил глаза Эдгар. — Ты, заключённый, не понимаешь! — Он практически шипел. — Мне нужно тоже спешить! Где в этом месте найду второй такой экспонат! Ты замечательно подойдёшь к моей коллекции! Куда лучше того немногословного беглеца. Идём со мной! Сейчас же!

— Коллекции? — меч Рыцаря вновь вернулся в боевую позицию. — Коллекции чего? Что ты собираешь?

— Эмоции людей, приятель, рождённые под моими умелыми пальцами! – отвечал Эдгар. — Они рождаются здесь! На этих столах, когда я высекаю их из плоти!

Рыцарь скривился. Так вот кто занимается пытками в этих местах? Стоп. Нет. Такого быть не может! Но в таких застенках оживают всякие ужасы…

— Скажи, — чуть хрипло спросил Рыцарь, — пытал ли ты здесь невинно осуждённых людей?

— Кого только не пытал, — был ехидный ответ, — уже и не упомнишь!

— Жалкое отродье, носящее имя героя лишь по недосмотру своих родителей! – процедил Рыцарь сквозь зубы. — Какой ты человек? Выживший из ума глупец! Это ты заслуживаешь пытки.

Рыцарь делал угрожающие движения своим оружием, не решаясь ещё нанести удар противнику, но с содроганием наблюдая за искажающей его лицо кривой усмешкой.

— Пытки! – Эдгар оживился. — Это то... через что Эдгар уже прошёл, преобразившись! Теперь черёд других измениться и стать лучше! Ты же не мог не заметить висельников, Рыцарь? Ты видел, видел насколько они изменились! Их страдания не скрыли их инстинктов! Человек всегда был слаб. Слаб и тёмен. Лишь во время наказания, истязания, он раскрывается с неожиданной стороны! Кто-то проклинает, кто-то молит о пощаде. Но мне не доводилось встречать равнодушных! Все они раскрывались до, или же уже потом, в агонии, когда мои руки снимали с них шкурку миллиметр за миллиметром, резали их плоть или кости Понимаешь? Они становились совершенно другими, через страдания приближаясь к истиной свободе и пониманию вещей! И ты тоже можешь приобщи…

Ответом ему был блеск холодной стали. Меч легко рассёк руку Эдгара. Тот хотел выхватить из ножен собственный короткий клинок, но удар меча пресёк эту попытку, отделив кисть с зажатым в ней оружием. Оружие звякнуло об пол. Сам Эдгар раскрыл рот в крике, но не заорал, а скорее зашипел:

— Глупый человек! Как ты смеешь!

— Точно, — холодно ответил Рыцарь, — у тебя же есть ещё одна рука. Рука, которой ты творил боль!

Удар. Ещё удар! Ещё один удар Несколькими взмахами меча Рыцарь лишил Эдгара второй конечности и подрезал ноги, заставив шататься истекая кровью. Но Эдгар на удивление ещё стоял, повернув уродливую голову на бок.

— Мне нужен был всего лишь ученик. Моё дело не должно было пропасть зря. Всё что протоколировал. Найдётся ли кто-то, кто продолжит мои изыскания? Ты… Ты бы мог стать хорошим экспонатом для…

Удар! Уродливая голова отделяется от шеи и улетает куда-то во тьму, где с глухим звуком отскакивает от стены, разбрызгивая кровь. Обезглавленное тело стоит некоторое время, а затем обрушивается, будто проседая под своим небольшим весом и падает на пол бесполезным кулём плоти. Кажется, оно ещё подёргивается. Рыцарь кривится. В этой схватке нет чести. Но есть толика справедливости.

Рыцарь выдохнул. Этот краткий поединок съел на удивление много его сил. Почти не глядя на тело, Рыцарь двинулся дальше в темноту, пытаясь держать оружие наготове и освещать себе дорогу.

Вот и коридор. Уходит вправо-влево, выходишь из пыточной. Наверное, многие мечтали выбраться отсюда хотя бы в спасительную темень этого коридора.

Вдруг показалось, что прямо скрипнула дверь. Рыцарь осветил дорогу факелом. Так и есть! Дверь! Но, не закрыта полностью! Кто-то наблюдал из-за щели! Рыцарь решительно двинулся вперёд и распахнул дверь пинком, врываясь в сравнительно небольшую комнату.

— А-а-а-а, — донёсся из полутьмы комнаты жалкий вскрик, — не убивайте меня! Не нужно!

В угол комнаты жался мужчина в довольно дорогом, походном одеянии. Определённо он был дворянского рода. А, быть может, даже рыцарем, пускай и без доспеха. Рыцарем. Который забился в угол и сжался в комок. Рыцарь Клинков поджал губы. Да, с этакими «рыцарями» страна навоюет немного. Зря королевство так пренебрегает своими героями, меняя их на подобных. Но, он всё же дворянин. И, быть может, высокого титула. Нужно проявить если не дань уважению, то сочувствие.

— И не собираюсь убивать вас, — решительно сказал Рыцарь, — совсем напротив! Мне нужно найти выход.

— Делайте что хотите, только говорите тише! – бледнел Реголас, — если этот палач услышит!..

Рыцарь хотел не говорить подробностей. Взгляд его сосредоточился на кровати. Нужен отдых!

— А как вы тут очутились?

Мужчина чуть не подпрыгнул, лицо его немного преобразилось, он вроде даже стал ровнее дышать.