— Ты сегодня останешься у Стиви? — она с беспокойством сложила руки на груди, наблюдая, как я надеваю пальто.

— Да.

— Ее мать будет дома?

— Да, мама.

— Телефон с тобой?

— Разве он когда-нибудь не со мной? — я застегнула свою серую зимнюю куртку, схватила шапку и натянула ее на голову. — Мам, расслабься. Чем эта ночь отличается от любой другой, когда я куда-то собираюсь?

Она нахмурилась, опустив плечи.

— Прости. Я веду себя как ненормальная, да?

— Вроде того, — я сжала ее руку.

— Господи, — она ударила себя ладонью по лбу. — Я превращаюсь в свою мать.

Я фыркнула.

— В бабушку Пенни? Она не из тех, кто беспокоится по пустякам. Она бы сказала мне идти и пуститься во все тяжкие.

— Она не всегда была такой, — фыркнула мама. — Женщина, которую ты знаешь сейчас, — это не та, с которой я росла.

— Бабушка Пенни была занудой?

— Ты хочешь сказать, что я — зануда? — поддразнила мама.

— Нет.

— Она была довольно строгой, когда я была маленькой. Но после смерти дедушки сильно изменилась. Вместо того, чтобы превратиться в печальную, скорбящую вдову, она решила взять жизнь за рога и оседлать быка. Кажется, именно так она выразилась.

И ей это удалось. Она объездила весь мир со своей компанией по игре в бинго, прыгала с тарзанки, с парашютом и даже брала уроки живописи в Италии. Она была моим образцом для подражания. После того, как она потеряла свою любовь, она не сидела на диване и не следовала никаким траурным правилам. Она прыгнула в жизнь без спасательного круга. Она вдохновила меня прыгнуть вместе с ней.

Резкий стук в дверь прервал нас. Я закинула дорожную сумку на плечо, наклонилась и быстро обняла маму.

— До завтра, мам. Люблю тебя.

— Хорошо. Береги себя. И с наступающим Днем рождения, — она нежно погладила меня по щеке. — Развлекайся. Знаю, что я сильно беспокоюсь, но я правда хочу, чтобы ты отлично провела время.

— Спасибо, мам, — я резко обернулась и открыла дверь.

— Здравствуйте, миссис Холлоуэй, — помахала рукой Стиви.

— Пожалуйста, Стиви, зови меня Эми. Миссис Холлоуэй — это моя свекровь, — ее губы дернулись от раздражения.

Я снова посмотрела на Стиви.

— Думаю, ее выражение лица говорит само за себя. Поехали.

— Развлекайтесь, девочки, — мама помахала рукой из дверного проема.

— Обязательно. Не волнуйтесь, я за ней присмотрю. Защищу ее собственной жизнью, — Стиви пошла задом наперед, споткнувшись о клумбу. — Вот дерьмо.

— Теперь я боюсь еще больше, — мама с усмешкой покачала головой.

Мы попрощались и сели в ее машину.

— Ладно, какие приключения нас ждут сегодня вечером? — я потерла руки от волнения.

— Фонарик?

— Есть, — я достала его.

— Лыжная шапка?

— Есть.

— Паспорт, на случай, если нам придется сбежать из страны?

— Что?

Стиви ухмыльнулась, включая заднюю передачу.

— Чем больше времени ты будешь со мной тусоваться, тем быстрее поймешь, что я на самом деле не шучу.

***

Стиви свернула с дороги на большую, открытую площадку в двадцати минутах от города. Пригород уступил место полям и фермам. Лишь редкие уличные фонари освещали дорогу. Под колесами захрустел гравий, когда она припарковалась рядом с другими машинами. Около тридцати человек слонялись возле красного амбара со старой вывеской «Тыквенная ферма и кукурузный лабиринт».

— Так, ты меня окончательно запутала, — я попыталась разглядеть что-то в темноте. Один фонарь на амбаре освещал площадку, придавая ей жутковатое свечение. — Здесь жутко. Ты что, привезла меня сюда, чтобы убить? В стиле фильма "Дети кукурузы"?

Стиви взяла свою черную лыжную шапку и натянула ее на свои черно-белые волосы.

— Доверься мне. Тебе понравится.

Я распахнула дверь и вышла. На ее губах играла озорная улыбка, когда она закрыла машину и направилась к группе.

— Теперь я в ужасе, — я указала на ее выражение лица, идя рядом с ней.

Мы медленно приблизились к группе, которая скучилась у амбара, спасаясь от холода. Все были одеты в черное или темно-серое, из-за чего лица было трудно различить.

Стиви повернулась ко мне и схватила за руки.

— Только не убивай меня. Я слишком красива, чтобы умереть от рук детей в одежде амишей.

Ком подступил к горлу.

— О чем ты говоришь?

Она повернула меня лицом вперед, и мой взгляд мгновенно упал на источник ее беспокойства.

— Я собираюсь убить тебя, — пробормотала я ей, не отрывая взгляда от фигуры напротив, разговаривающей со своими друзьями — Дагом, Джонсом, Меган… и Санни.

— Ты знала, что он будет здесь? — спросила я.

— Да. Я узнала об этом от него.

— Стиви, — воскликнула я, повернувшись к ней лицом.

— Я знаю. Мне жаль… ладно, это ложь. Мне не жаль.

— Как я должна пережить смерть Колтона, оставить позади Хантера, если ты постоянно меня с ним сталкиваешь? — прошипела я.

— Я думаю, ты все неправильно поняла.

— Что ты имеешь в виду?

— Мне кажется, ты уже пережила смерть Колтона, и в этом, возможно, и заключается проблема, — она подняла руку, пресекая мой протест. — Конечно, ты скучаешь по нему. И всегда будешь скучать. Твоя проблема в том, что ты боишься отпустить его. Боишься начать встречаться с кем-то другим, чувствуешь вину за то, что хочешь этого.

Я покачала головой.

— Я не готова встречаться с кем-то другим.

— Потому что ты уже встретила кое-кого, — она схватила меня за руки, не позволяя отвернуться. — Я видела вас вместе. То, что он брат-близнец Колтона, ужасная случайность. Но посмотри дальше его сногсшибательной внешности и неудачного семейного родства, — она игриво подмигнула. — Тебе хорошо с Хантером? Вы смеетесь с шуток друг друга? Ты скучаешь по нему, когда его нет рядом?

Я сглотнула и посмотрела на свои ботинки.

— Ситуация отстойная, но жизнь — штука грязная, детка. Не отказывайся от чего-то из-за страха или того, что подумают другие. Ты его любишь, я вижу. Просто так получилось, что это брат Колтона, — она сжала мне руки. — Я не знала тебя с Колтоном, но даже то, как ты о нем говоришь, больше похоже на друга. Тебе стоит увидеть, как ты оживаешь, когда рядом Хантер.

Я глубоко вздохнула, поднимая голову.

— Теперь хочешь убить меня чуть меньше?

— Может быть. Только чуть меньше, — она ухмыльнулась, заставив меня рассмеяться. — Боже, ты могла бы продать лед эскимосу. Мне стоит нанять тебя своим психотерапевтом.

— Фу, нет. Слушать, как люди ноют весь день? Я хочу слушать только себя… и иногда тебя.

— Ух ты, спасибо.

— Для чего еще нужны друзья? — она пожала плечами. — А теперь пошли веселиться.

Она схватила меня за руку и потащила в толпу.

— Стиви. Ты все-таки приехала, — высокая, стройная девушка с длинными, шелковистыми каштановыми волосами, оливковой кожей и темными глазами помахала ей. Она была просто красотка.

— Ух ты. Это что, Покахонтас? — пробормотала я.

— Ага, — Стиви мечтательно затрепетала глазами. — Горячая, правда?

— И она тебе нравится?

Стиви толкнула меня бедром, и я хихикнула.

— Привет, детка, — Стиви подошла к ней и обняла. Пока они разговаривали, у меня начало покалывать лицо. Я повернула голову и увидела, что Хантер смотрит на меня. Мой желудок сжался, напоминая о том, как будто я съезжаю с огромной водной горки. Весело, волнующе, но страшно. Я подняла руку в приветствии.

Он кивнул в знак приветствия, не сводя с меня глаз. Было достаточно холодно, чтобы пошел снег, но мое тело горело жаром. Куртка прилипла ко мне, словно душила. Вот дерьмо. У меня большие проблемы.

— Всем привет! Большинство из вас меня знают, но для новичков — я Уилл, — парень оторвал мой взгляд от Хантера, переключив его на большую тележку с сеном сбоку амбара. Он выглядел на двадцать с небольшим лет и был одет во все черное, как и все мы. Он запрыгнул на ограждение тележки, чтобы все его хорошо видели. — Добро пожаловать на наши четвертые ежегодные прятки с фонариками и поиски сокровищ! — раздались громкие возгласы одобрения. — Как многие из вас знают, это мероприятие секретное, и мы каждый раз меняем место, потому что копам не нравится, когда мы веселимся, — толпа неодобрительно загудела. — В этом году охота проходит в лабиринте. Предмет, который вы ищете, — это ключ, а приз находится в том, что открывает этот ключ, — я чувствовала, как в воздухе нарастает волнение, оно передавалось и мне, и я в предвкушении подпрыгивала на носочках.