Хантер вздохнул

— Через некоторое время я бросил попытки. Решил, что лучше буду их бесить. В этом я был хорош, — на его губах заиграла болезненная улыбка.

Я открыла рот.

— Не надо, — он покачал головой, сдерживая гнев. — Неважно, каким придурком меня считают люди, я все вижу и слышу. Я знаю, что они говорят обо мне.

— Ты не придурок.

— С каких это пор? — насмешливо фыркнул он. — Кажется, я припоминаю, как ты однажды говорила Колтону, что я придурок. Страшный, злой и неудачник тоже всплывало много раз.

Я поежилась и опустила взгляд на руки. Я действительно говорила такое.

— Когда я вспоминаю времена до аварии, то словно смотрю фильм… про другую девушку… ту, которая счастливо существовала в одномерном мире. Я больше не она.

— Ты хотела бы ей остаться? Той девушкой, которой была раньше?

Я медленно выдохнула, подбирая слова.

— Нет, — я покачала головой. — Раньше я словно ходила с закрытыми глазами. Я даже не думала о возможности видеть больше, но теперь, пусть это и больно, и жестоко, я не хочу возвращаться назад.

Хантер понимающе кивнул.

— И мне жаль, что я называла тебя так. Ничего из этого неправда.

— О, мне даже нравилось быть страшным, — он опустил голову, чтобы посмотреть на меня, ухмыльнувшись.

Я улыбнулась, повернувшись к нему лицом.

Его взгляд встретился с моим, и по моему телу пронесся электрический разряд. Парень быстро отвел глаза.

— Маленький секрет. Я не наркоман, и никогда не пробовал ничего тяжелого, — слухи о том, что он принимает и продает наркотики, были широко распространены в нашей школе. Он ни разу не пытался изменить это мнение о себе. — Травку я курил всего один раз, и она мне не понравилась. Не мое.

— Тогда почему ты позволяешь людям так думать?

Он повернул голову ко мне. Как магниты, наши глаза встретились. Стыд тяжелым грузом залег у меня в животе, когда мой взгляд скользнул по его губам. Я хотела их на своих. Призрак Колтона был там, но он не отпугнул меня от Хантера, как следовало бы.

— Потому что мне все равно, что обо мне думают, — его взгляд глубоко вонзился в мой, держа меня в заложниках.

— Тогда зачем ты рассказал мне?

— С тобой мне вдруг стало не все равно, — его взгляд стал более пристальным, брови слегка приподнялись. Хантер поднял руку и костяшками пальцев коснулся моей щеки. Я вздрогнула. — Кто это сделал? — прошептал он. Его пальцы опустились к моей разбитой губе, нежно скользнув по ней.

Я почувствовала, как легкие сдавило. Сердцебиение отдавалось в ушах.

— Саванна, — ответ едва вырвался из моего горла. — Я ушла из команды сегодня вечером.

«Джейм, вставай. Уходи!» — кричал мой разум, но моя спина осталась прижатой к стене.

— Серьезно? — брови Хантера удивленно приподнялись.

Я кивнула.

— Никто, включая меня, не хотел моего присутствия. Пора было перестать себя заставлять делать то, что больше не приносит мне радости. Нужно начать отпускать прошлое.

Между его бровей появилась морщинка.

— Что?

— Ничего, — он покачал головой, глядя вниз. — Как твоя рука? — парень протянул руку и взял меня за пальцы, поглаживая ушибленные костяшки.

— Н-нормально, — мой голос дрогнул, его прикосновение лишило меня воздуха.

— Прости, — пробормотал он, снова взглянув мне в глаза. — Я должен был тебя поддержать.

Мягкий свет из окна отбрасывал тень на его лицо, от подбородка до губ, отражаясь в его голубых глазах. В них появилось то, чего я раньше никогда не видела — желание. Жар затопил меня, покалывая кожу. Жажда приблизиться, прикоснуться к его губам, поглотила меня, лишив возможности сделать вдох.

— Чего ты хочешь от меня, Джеймерсон?

— Я не…

— Нет, — он резко оборвал меня, наклоняясь ближе, а затем облизнул нижнюю губу. — Чего ты хочешь? Зачем ты сюда пришла?

Завороженная его губами, я выдавила:

— Потому что я идиотка, — казалось, он приближается, и мой голос охрип. — Потому что я не могу держаться от тебя подальше.

Последовала пауза, затем его губы обрушились на мои. Меня словно ударило молнией, кровь закипела в венах. Ощущение его губ, жадно двигающихся навстречу моим, послало по телу волну лихорадочного желания. Но оно было смешано с горем, ненавистью, обвинением, виной и гневом. Мы не столько целовались, сколько пожирали друг друга. Пытались забыть свою бездонную боль.

Его руки скользнули под мой подбородок к затылку, пальцы грубо вонзились в волосы, распустив мой хвостик. Волосы рассыпались по плечам, и он притянул меня ближе с первобытной отчаянностью. Мои губы приоткрылись, впуская его внутрь. Низкое рычание исходило из его груди.

Жажда ощутить большего, больше его — растопила печь в моей крови. Она поглотила меня диким, безжалостным чувством. Впервые я не анализировала последствия. Я просто действовала. Я приподнялась и переползла к нему на колени, оказавшись сверху. Мои ногти вонзились ему в кожу головы, желая притянуть еще ближе. Он укусил меня за нижнюю губу, оттянув ее. Щетина на его подбородке колола мне кожу.

Он шире раскрыл мой рот, его язык проник внутрь, дразнящим движением. Одна рука парня осталась в моих волосах, прижимая меня к себе, другая скользнула по моим плечам, сдвигая куртку. Я сорвала ее с себя, не отрываясь от поцелуя.

Освободившись, мои руки легли ему на щеки и взметнулись в волосы, лишь бы быть ближе. Это было похоже на тлеющий огонь, вспыхнувший на полную мощность. Каждый нерв обострился, ощущая, как его руки блуждают по моей коже.

До этого вечера я целовала всего четырех парней, включая Колтона. Ни один из них не заставлял меня чувствовать себя так. Мне нравилось целоваться с ними. Очень нравилось. Пару раз дело чуть не зашло дальше, но я легко останавливала это. Страх всегда брал верх.

Сегодня вечером такого чувства у меня не было. Хантер был ни на кого не похож из тех, кого я встречала. Отчаяние и желание к нему были похожи на монстра, которого я не могла контролировать — нечто, что овладело мной и выжигало любые мысли или опасения. Я хотела его. Я позволила себе быть поглощенной этой потребностью.

Его грубые ладони скользнули под мою майку, поглаживая мои бока. По коже пробежали мурашки, и я тихонько застонала. Он прижался ко мне своим твердым телом, и это было потрясающе. Я хотела большего. Я вжалась в него, и он резко втянул воздух.

Его руки обхватили мои бедра, и он перевернул меня на спину, быстро проскользнув между моих ног. Его горячие губы накрыли мои с силой. Я обхватила его ногами, желая, чтобы он был ближе. Внутри.

Мои руки потянулись к спортивным шортам парня, стягивая их вниз. Я скользнула пальцами под его боксеры, притягивая его ближе к себе. Он прорычал мое имя и сорвал с меня майку через голову. С каждым прикосновением его рук или губ моя кожа становилась все более чувствительной, жаждая убрать все барьеры между нами.

— Хантер, — прошептала ему на ухо я, сообщая о своем желании. Я не хотела думать, быть ответственной или чувствовать себя виноватой. Раньше мной управляли доброта и страх. Теперь я хотела чувствовать, быть живой, жить той жизнью, которую чуть не потеряла. Утонуть в эйфории, где нет боли.

Опираясь на одну руку, он потянул за шнурок моих тренировочных шорт, его губы не отрывались от моих. Костяшки пальцев Хантера коснулись интимного места внизу моего живота, и мое тело сразу отреагировало. Я укусила его за губу, что только раззадорило его пыл. Он резко дернул мои шорты, сдвинув их с моих бедер.

Да. Сейчас.

Раздался скрип открывающейся двери. В глаза резко ударил свет, и я вздрогнула, отводя взгляд.

— Черт, — Хантер отпрянул. Я повернулась и увидела охранника, который вошел в комнату, оглядывая помещение с фонариком.

Хантер, подскочив на ноги, натянул свои шорты и схватил мою майку, лежащую рядом с ним. Он взял меня за руку и поднял на ноги, сунув мне в руки майку. Но прятаться было уже слишком поздно: мужчина направил на нас свет своего фонарика.