Алекс чуть ли не разрыдался. Он уперся ладонями в лицо и шумно дышал.

-- Только изнурительные тренировки! Тренировки! Тренировки! Нет… Они не помогли мне.

-- Разве?

-- Если ты тварь дрожащая, -- швейцарец начал цитировать великих классиков. – То даже когда ты обретёшь физическую силу, технику – ты не станешь право имеющим!

-- Почему это так…

-- Потому, что сила воли – это самая слабо поддающаяся тренировкам мышца! Трусость – это нечто, лежащее гораздо глубже в характере. Это сам фундамент психики. А, как известно, ремонтировать фундамент – очень сложно. И дорогостояще!

-- Наверное…

-- Я уже ушёл из школы, уехал от коллектива, который превращал на протяжении всего детства мою жизнь – в ад! И только потом, мало-помалу я начал обретать уверенность. Я побеждал опытных противников. Я шёл. Шёл. Шёл, -- Алекс опрокинул ещё один стакан. И куда в него столько вмещается? – И так ни к чему и не пришёл, -- сказал Алекс. – Потому что первым делом – я испугался тех преступников. Я испугался! Я снова вспомнил те моменты, когда меня унижали перед девушками, которые мне нравятся! Ик!

-- Но ведь ты их всех легко уделал…

-- Это уже потому, что я пересилил себя. Они замахнулись. Отступать было некуда. А дальше включились инстинкты. Я боялся, но руки и ноги делали…

-- И сделали.

-- И когда я их всех побил… Когда увидел твоё восторженное лицо… Я просто просиял. Я вдруг понял, что я уже не тот полный трус и ничтожество. Я смогу защитить не только себя. Но и кого-то близкого… Я прошёл через адские тренировки. Через ломание характера. Я – починил свой фундамент! – Алекс вдруг встал и крикнул. – И теперь я – право имеющий!

-- Тихо-тихо… Кажется, ты перебрал… -- озирался Жека. Посетители ресторана хором покосились на Алекса.

-- Чё пялитесь?! – сказал он на русском. – Блять!

-- Тихо-тихо, -- паниковал Жека.

-- Слышь ты, -- Алекс выпятился на самого грозного и громадного посетителя. Тот сидел за столиком со своей семьёй. – А ну иди сюда. Ком цу мир, руссиш швайне!

-- Алекс, успокойся, чёрт возьми…

Охрана ресторана действовала оперативно – не зря это заведение обозвали «Блицкригом». Алекса быстро сковали сзади три борцухи – которых иностранец очень не любил – и вышвырнули за дверь.

-- Он ваш парень? – спросил толстяк-охранник с добродушным лицом.

-- Чёто типа того, -- промямлила Евгения.

-- Ему пора домой, надеюсь, вы понимаете.

-- Понимаю…

-- Мы не станем звать полицию. Но советую вам убраться.

-- Хорошо, -- Евгения кивнула. Хорошо, что обошлось без полиции.

Какой же этот Алекс всё-таки идиот…

-- Ты видела, как я их чуть ли не вшатал? – спросил Алекс, когда Евгения вышла из ресторана.

-- Иди домой, чёрт! – прикрикнул один из охранников. У него под губой была ссадина – всё-таки Алекс успел зарядить по ним хотя бы раз.

-- Да, хорошо вшатал, -- кивнул Жека. – А теперь пойдём, подышим свежим кислородом.

-- Надо ещё кого-то вшатать! – Алекс озирался по сторонам, в поисках достойных противников. Евгения подхватила его по руку и последующий час пыталась менять взбыковавшееся внимание бешеного айтишника. Свидание, конечно, могло пройти и хуже, если бы они молчали. Но один хрен – Алекс умудрился его испортить своими выходками.

Со временем, агрессия Алекса стала сходить на нет. Теперь он брёл по улицам с пустым взглядом, изредка выдавая какую-нибудь реплику не по теме. А потом он бесцеремонно подошёл к ёлочке в парке, расстегнул ширинку и долго ссал, охая в облегченье.

-- Ты же европеец! Где твои… манеры?

-- Ёлочке будет полезно! Удобрения…

-- Мне стыдно за тебя, чувак! – Жека оглядывался, но прохожим, кажется, было абсолютно всё равно. Они к таким картинам уже привыкли.

Алекс застегнул ширинку, вышел на тротуар, помотал головой, зевнул и прилёг на лавочку. Решил поспать.

-- Алекс, ты серьёзно, мать твою? – вздохнул Жека.

-- Мне надо немного… поспать…

-- Но не в парке же!

-- Люблю… природу…

-- Но ведь не в парке!

-- Птички свистят… -- сказал он и отрубился.

-- Эй?… Эй! Ты серьёзно?! Скажи хотя бы адрес своего отеля! Алло! Я закажу такси! Проснись!!

Но достучаться до Алекса не получилось. Слишком он много выпил пива. И чё теперь делать? Он же ему должен сто косарей!

Хотелось просто бросить этого болвана здесь. Но его обворуют местные бомжи – вот они обрадуются, когда достанут толстый кошелёк!

Жека вздохнул. Что же… Придётся везти его к себе домой. Почему бы и нет? Алекс наверняка оценит подобную помощь. Бросать его точно нельзя. Этот кретин ещё должен ему деньги.

Вот если ты назовёшься Иисусом — тебя упекут в психушку. Если ты назовёшься реинкарнацией пророка Мухаммеда – тебя скорее посадят на нож. У буддистов же в этом плане всё было придумано гораздо толковей. У них Будд – хоть жопой жуй. Так что если ты ебанулся и поехал крышей, то они это назовут просветлением и даже начнут ходить на твои платные сатсанги.

Игорёша этим невозбранно и умело пользовался. Он считал себя Иисусом, но постиг бытие, Господа и Великую Мудрость он при помощи усиленных многодневных медитаций в самых буддистских традициях. Так что вполне мог называть себя и Буддой в том числе, не испытывая особых угрызений совести перед окружающими.

Санитары же в тонкостях буддизма не разбирались. Для них любой духовно практикующий – это шизик, которого надо поскорее прикрутить тряпками к койке. Однако в нашей стране к Буддам всё же относились куда толерантней, чем к Иисусам, хотя казалось бы...

То, что Иисус один – всем и так понятно. А чел, говорящий про своё личное второе пришествие – это опасный сектант, о таких по телеку и на Ютубе сказано много страшных вещей: от нашего родного «бога Кузи», до пендосского Дэвида Кореша с последующей кровавой осадой Маунт Карвел. Будда же – по определению добрый чувачок, который сидит себе под деревом Бодхи и медитирует, мечтает о счастье всех живых существ и наслаждается фрактальноподобным безо всяких галлюциногенов. Чего плохого он может сделать?

Вот Игорёша и называл себя Буддой, устраивал среди своих поклонников коллективные медитации, мотивировал всех на пути к Свету, вводил фанатов в состояние религиозного экстаза при помощи одного лишь слова.

Звали его ласково – дядюшка Игорь. Но сам Игорь про себя знал, что на самом деле его зовут Иисусом. Просто никому об этом не говорил. Ему тридцать три, он чист, невинен и бородат. А, когда выдавалась свободная от борьбы со вселенским злом минутка, то Игорь подрабатывал таксистом.

В один ласковый и благодатный день, наполненный всепроникающей любовью Вселенной, в день, подаренный Господом ему и всем остальным грешным душам – на заднее сиденье плюхнулась сексуальная рыжая девушка.

-- Фу-у-ух… -- выдохнула она. – Извините. Мой друг напился вдребезги… Я сама затащить его не смогу… Помогите, а? Я оплачу сверху пицоткой за услуги грузотакси…

Игорёша сразу понял, что эта встреча произошла неспроста. Вообще, Игорёша в математические случайности не верил никогда, даже до того, как стал Иисусом. Всё в этом мире переплетено, всё образует гигансткую паутину, ниточки в которой тесно между собой согласуются. Всё в этом мире складывается по нотам и играет одну музыку -- Симфонию Судьбы. И эта рыжая девушка – определённо была важным звеном на его пути к восстановлению Царствия Божьего на Земле. Он чувствовал это. Не знал, но чувствовал – в пространстве Просветления знаний не существует… Существует лишь всеобъемлющее чувство, пронзающее пространство-время. Чувство, которое гораздо выше мыслительного.