Один психолог призывал всех жить здесь и сейчас. Я нашёл в библиотеке несколько книг его авторства с красочной пометкой «бестселлер», что означало востребованность сего чтива в хорошие времена. Но на своём опыте могу заявить: жить одним днём – довольно печальная практика. Я бы хотел строить долгосрочные планы и мечтать о том, что со мной будет через десять лет. Но не получается. Одно могу сказать точно – я не позволю Льду умереть. Дело даже не в том, что он один умеет нормально управляться с поездом. Было бы неплохо стать со Льдом друзьями, помогать и поддерживать друг друга. Наверное, здорово, когда есть рядом тот, кто поднесёт воды или поможет дойти до отхожего места, когда тебе плохо. В детстве я хорошо общался с соседским мальчиком, но он погиб в здании, которое внезапно обрушилось.

Кстати! Возможно, кому-то будет интересно отвлечься от моих унылых рассуждений и побольше узнать про наш быт? Признаюсь, меня порой ужасно раздражало в книгах, когда автор сосредотачивался на сюжете и опускал некоторые подробности. Например, читая о запертой в башне принцессе, я терзался мыслями о том, что она там ела. Ловила в силки птиц, присевших на подоконник? Или охотилась на мышей? А может, дракон таскал ей овец и воровал обозы с продуктами у торговцев? И как она мылась? Вряд ли у неё был водопровод. Но в финале сказки не было сказано, что принц в ужасе шарахнулся от принцессы, швырнув в неё мыло. Значит, как-то же она блюла свою красоту? По себе знаю, как иногда занятно прочесть о гигиене в древние века или, например, причудах китайских императоров. Клянусь, я как-то читал про некоего Ди Синя (или Синь Диня?), у которого во дворце было озеро из вина в окружении деревьев, – на их ветки слуги накалывали жареных цыплят и вешали вяленое мясо, чтобы гуляющий император мог угощаться. А ещё в том саду резвились прекрасные обнажённые девушки и юноши, от чего променад Ди Синя становился ещё веселее. А вот у нас в поезде всё гораздо прозаичнее. Я всё ещё главный поборник чистоты, поэтому в наших вагонах мы убираемся регулярно. Есть санитарный прицеп с дырой в полу для понятных причин, кроме того, в нём стоит железная кадушка и пара вёдер. С водой пока проблем нет – кругом достаточно талого снега, который мы кипятим на печке. А вот что делать летом – я пока не знаю; возможно, будем искать водоёмы по дороге. Или обоснуемся надолго у какой-нибудь реки. Да и наш поезд вряд ли продержится долго. До болезни Льда мы ползли с черепашьей скоростью, периодически останавливаясь, чтобы убрать с путей серьёзные препятствия, к тому же у нас не было освещения, поэтому мы могли ехать лишь в светлое время суток. А сейчас и вовсе стоим на месте, поскольку наш главный машинист не в форме. Приличного крупного города на горизонте не видать, и это вызывает у меня беспокойство, поскольку запасы провианта знатно истощились. В ветхой деревеньке, кроме книг и уже выпитой бутылки зелья, ничего полезного не нашлось. Надо поскорее ставить на ноги Льда или идти пешком на поиски еды подальше от железной дороги. Но это опасная затея. Кто знает, на что можно наткнуться в здешних краях?

Лёд ужасно кашляет. Неужели это замечаю только я? Я больше не могу сидеть и писать в своём дневнике, делая вид, что всё в порядке. Я и так закрываю глаза на многое. Первым делом я решил покопаться в медицинских бумажках Врача, а потом в его лекарствах. Возможно, от этого будет больший толк.

Тень

Mutantur tempora et nos mutamur in illis[22].

Я не узнаю самого себя, видно, коварный иблис одурманил мой разум и сбил с верного пути. Гордыня – грех мой великий. Ибо даны мне глаза, чтобы узреть истину, дан мозг, чтобы её постигнуть, даны руки, чтобы созидать согласно законам природы. И дано сердце, чтобы достичь уровня Творца. Почему же нынче все помыслы мои обращены к разрушению? Как я мог стать столь уверенным себялюбцем? Если я буду отнимать жизнь по воле своей, то чем же я буду отличаться от верных адептов Жнеца? Нет! О нет! Таким, как они, никогда не дастся в руки тайна вечной жизни, она сгниёт от мерзких миазмов, выделяемых их зловонной плотью. Женщина-ключ стала причиной того, что я чуть было не поддался соблазну. Я всё ещё вижу, как в ней соотносится всё, что я знаю о золотом сечении. Дайте мне чернила и линейку, и я впишу её в круг и квадрат, прочерчу мерные линии, заново подтверждая симметрию человеческого тела – микрокосма Вселенной! О, Витру-вий! О, Леонардо! Вы размышляли о соразмерности, стройности и гармонии, ставя мужчину в центр как эталон пропорций. В то время как секрет спирали жизни испокон веков сокрыт в женщине! Точка отсчёта есть материнское лоно. Колыбель жизни и тайна зарождения сущего. Хитрые женщины прятались за спинами мужей, скрывались в их тени, ибо чувствовали, что могут положить конец цепи перерождений и стать центром схождения всех линий! Глупцы философы и политики! Вы всегда пытались держать Еву под своей пятой, в то время как она хохотала вам прямо в лицо, откусывая от сочного плода познания и слизывая липкий сок с пальцев. Древо Жизни, в чьём саду теперь ты растёшь? Viam supervadet vadens[23]. Но я пока не сделал и шага. Я не знаю, с чего начать и как не загубить всё раньше времени. Меа maxima culpa![24] Но кто же из нас безумнее?

Я листал бумажки Врача, старясь не фиксировать лишний раз взгляд на «смертельных» примечаниях, но это было выше моих сил. Поэтому я подсел ко Льду – он не спал, а отрешённо смотрел в потолок. Мне было безумно интересно, в чём проявляется его дефект восприятия времени, ведь, по сути, ни один человек не обладает чёткими встроенными часами. Мы лишь приблизительно ориентируемся в часах и минутах, особенно если за окном пасмурно. Ранее я записывал рассказ от лица Эй, и мне понравилось, как это выглядит в дневнике, поэтому решил также оформить слова Льда.

Человек не рождается с чувством времени, а постепенно ему обучается, впитывая координаты и меры, принятые обществом. Младенец не в силах адекватно оценить длительности и скорость протекания временных отрезков, а также выстроить всё в нужную последовательность. Малыш не различает ночь и день, родственники приучают его принимать пищу и ложиться в постель в определённые часы суток. Особо неугомонных порой насильно укачивают заботливые матери. Но когда ребёнок предоставлен самому себе с самых ранних лет, никто не обратит внимания, что он потерялся во времени и совершенно не понимает, когда нужно спать, как часто надо есть и почему сорванный цветок завял, стоило лишь моргнуть.

Старший брат был иногда добр ко мне. Именно ему пришла идея подарить мне старенькие механические часы. Он думал, что так сможет помочь мне усвоить законы времени. Но часы нервировали меня – стрелки то неслись как сумасшедшие, то испуганно замирали. А кроме меня, этого никто не замечал! Уже тогда я понял, что безопаснее скрывать все свои странности и молчать в присутствии взрослых, а лучше вообще не попадаться им на глаза. И уметь за себя постоять. Часы я утопил в пруду. Это было весьма символично, поскольку люди воспринимают время как реку с течением. Я же большую часть детства болтался в потоке событий, подобно бумажному кораблику в необъятном море, готовый уйти на дно в любой момент. Я не помню, когда встретил Эй. Сейчас мне кажется, что она всегда была рядом со мной, пытаясь как-то структурировать и упорядочить моё поведение. Первой её идеей было заставить меня держать руку на собственном пульсе – биение сердца должно было рассказать мне, сколько секунд прошло. Но организм играл со мной злые шутки, я не мог уловить никакой последовательности, промежутки между ударами были явно не равны! Потом она дарила мне песочные и водяные часы… Толку от этого было не много.

Ты спрашиваешь, как, имея такой хаос в голове, я умудряюсь чинить и конструировать механизмы? Но для меня мир вещей гораздо понятнее и осязаемее, чем обиталище живых организмов, изменяющихся и непредсказуемых. Поезд реален. А ты, как это смешно ни звучит, постоянно ускользающая тень, теряющаяся в потоках времени. Всё равно не понятно? Приведу пример. Вот этот паровой котёл – я чувствую его одновременно в трёх плоскостях: в настоящем, прошедшем и будущем. Я знаю, что могу реально сделать, чтобы он начал работать или, наоборот, потух. Я понимаю, что если нет огня, то его надо снова разжечь. Я могу всё проверить прямо сейчас и подкинуть топлива, взять весь процесс под пристальный контроль. А вот ты – чем отличаешься от себя вчерашнего? Или завтрашнего? Может, мы так два дня сидим, молчим не минутами, а часами? Говоришь, я бы тогда проголодался. Но я привык всегда быть голодным, и для меня это вовсе не показатель. Да, ты можешь сейчас при мне отрезать, к примеру, волосы. Это на минуту-другую позволит мне покрепче за тебя ухватиться в несущемся времени. Но потом я начну думать: как давно ты подстригся? Как часто ты это делаешь? Раз в месяц? Для меня это слишком сложно и непрогнозируемо. Давай посмотрим на Эй – сколько ей лет? Мы росли одновременно, и все её изменения пронеслись для меня каким-то рваным вихрем. Я с трудом могу извлечь из памяти образ маленькой Эй, с тех пор прошло, видно, лет десять или пятнадцать? А может, и все двадцать? Какой, кстати, сегодня год? А имеет ли в нашем мире это значение? Время субъективно. Даже сердце у каждого из нас бьётся по-своему. Вот, сравни. Чувствуешь, моё и впрямь неритмично. Наверное, из-за этого так напуган Врач. Но я не умру, мои клапаны так функционируют с рождения, от этого в ушах постоянно шумит, особенно перед сном. Мне вообще кажется, что у меня два сердца, которые бьются по очереди, но логики в их смене нет. Человеку с одним сердцем-то трудно синхронизироваться с реальностью, что уж говорить про меня. Что насчёт Эй? Она – моя точка привязки, сумма квинтиллионов снимков реальности. Хотя из-за своего беспокойного нрава Заноза становится причиной секстиллиона погрешностей. Не округляй глаза, это не производная от слова «секс». Секстиллион – цифра с двадцатью одним нулём. Неважно.