— Раньше я ездил в низовья, — охотно рассказывал Лютер. — Дорога проложена через перевал много лет назад. В Поселениях ее называют Дорогой Мертвецов. Раньше по ней ехали сотни паломников, но сейчас она опустела. От братьев мне достались два мула и повозка. Я собирал фрукты, иногда орехи или дикие ягоды. Повозка и сейчас стоит позади дома, но животные… Что б мне вечно гореть в аду! Первый заболел чем-то вроде падучей. У мулов это редко бывает, но иногда все же случается. Мне пришлось забить его мотыгой — слишком мучился, бедняга. А второй... — на лице Лютера отразилось выражение бесконечного горя. Он закатил глаза и сложил руки в молитве.

— Господи милосердный! Одна из этих адских кошек подобралась ночью к дому и загрызла его прямо в стойле. Господи милосердный!

— А как же твой оберег? — Килар поднял взгляд от тарелки. — В следующий раз кошка может забраться прямо к тебе в дом и расправиться с тобой также, как и с несчастным мулом. Тебя это не беспокоит?

Лютер сгорбился и низко опустил голову. Линн показалось, что по его губам пробежала усмешка, но скорее всего это была игра света и тени.

— Оберег стережет меня, но он, увы, бессилен, когда кто-то хочет причинить вред моему имуществу. Господь заповедал легко расставаться с нажитым. Вам понравились лепешки? Кажется, я недостаточно хорошо перемолол муку в этот раз.

— Все было очень вкусно, — заверила его Линн.

Лютер начал собирать со стола посуду и класть ее в жестяной таз возле рукомойника. Доски на полу слегка поскрипывали под его весом.

— Мы можем задержаться здесь на день или два? — спросил Килар.

Линн облокотилась спиной о стену и вытянула ноги под стол. Желудок отяжелел. Все неприятные мысли растворились в облаке сытой неги. Даже раненая рука не беспокоила ее с самого утра. Ей надоела постоянная борьба за выживание. Хотелось расслабиться, насладиться покоем и вкусом хорошей пищи. Килар постоянно дает понять, что их время ограничено. Но здесь он намерен задержаться. Его как будто заклинило.

Она сосредоточилась на хозяине, попыталась угадать, что скрывается за его смиренной личиной. Он действительно опасен для них или просто себе на уме? Лютер смотрел на Килара открыто и дружелюбно, разве что с легкой озабоченностью. Не верилось, что этот человек мог таить в себе какое-то скрытое зло. И все же...

— Ты можешь переночевать у меня, путник, но завтра уходи, — медленно, с расстановкой произнес Лютер. — Я соберу припасы в дорогу и расскажу, как добраться до Поселений. Завтра, с восходом Пальмиры, ты должен уйти. Так будет лучше и для тебя, и для меня. По-моему, ты спешишь, так зачем терять время?

— Откуда тебе знать, что мы куда-то спешим и почему ты говоришь «ты», а не «вы»? — Голос Странника немного просел от напряжения. Тонкий намек в словах Лютера вызывал свежую порцию подозрений. — Мы путешествуем втроем, так почему ты обращаешься персонально ко мне? Кажется, ты намерено оговорился?

— Не нужно серьезно относится к моим словам. — Хозяин попытался улыбнуться, и на этот раз его улыбка выглядела фальшивой. — Конечно вас трое. Но ты все равно уходи и больше никогда не возвращайся.

— Если ты настаиваешь, мы уйдем, — Странник поднялся из-за стола и демонстративно поправил кобуру на бедре. — Это твой дом, твои правила, и мы здесь гости. Но мне непонятна твоя настойчивость.

— Тебе не нужно ничего понимать. Поверь, так будет лучше.

С минуту они молча мерились взглядами, потом Лютер повернулся к гостям спиной и взялся за мытье посуды, а Килар направился к выходу. Робинс положила на стол винтовку и достала из рюкзака набор для чистки оружия.

— Что происходит? — Линн попыталась привлечь внимание Странника. Ноль реакции. Он даже не обернулся и не замедлил шаг.

— Эй! Какого черта?

— Мне нужно пройтись.

Линн заставила себя дышать ровно, как перед стрельбой по мишеням. Все равно далеко не уйдет, они еще успеют поговорить… Как бы не так! Нервы не выдержали, она вскочила из-за стола и бросилась догонять Странника.

Хватит с нее этих игр! И не важно, что она себе обещала. Пассивная тактика не работает. Килар решил до последнего оборонять свои бастионы. Лютер не так прост, как кажется. Возможно совсем скоро им придется воевать. Нужна ясная голова, а у нее все мысли забиты вещами, о которых не принято рассуждать в приличном обществе. Раньше чувства притупляла болезнь, но теперь Линн почти здорова. И месячные закончились. Больше суток из нее ничего не течет. Вряд ли она вытерпит еще хотя бы пару дней.

Чертов Килар! Как к нему подступиться, с чего начать? Ей катастрофически не хватало опыта. В отношениях с Жаром, колдун всегда был наставником и опекуном. Он увлекал ее за собой, предлагал решения, говорил, что и как нужно делать. Удивительно, какой мягкой и податливой она была. Ведь это так на нее не похоже. Может и правда все дело в магии? Но Килар не умеет колдовать. Он растерян, ему самому требуется поводырь. Его отстраненность — что-то вроде защитной брони, единственный способ справиться с безнадежной ситуацией. Можно ли проникнуть под эту чешую? Кто бы знал!

Линн придержала ногой дверь и шагнула следом за ним наружу.

Килар вышел на свежий воздух и облокотился о шаткий поручень веранды. От быстрой смены комнатной полутьмы на яркий вечерний свет у него разболелись глаза. Здесь, в двух-трех километрах над уровнем моря, Пальмира жарила как огромный софит. Но когда с востока задувал ветер, становилось зябко. Близость ледников давала о себе знать. Температура тут вряд ли поднимается выше двадцати по Цельсию даже в середине дня, а ночью становится еще холоднее.

— Он тебе не понравился? — Линн встала рядом, скрестив руки под грудью.

— Я этого не говорил. Просто с ним что-то не так. И не только с ним. Это место имеет две стороны, и одна из них пока скрыта от нас. Во всем здесь присутствует скрытая фальшь. Я должен понять, откуда это берется.

— Ага. Как светомаскировка, — Линн поежилась и обхватила себя руками за плечи. — Он странный. Говорит много и непонятно, а еще пришел из восточной глуши… как ее там, Ганимея или Ханимея? Ты когда-нибудь слышал о таком месте?

— Знакомое название. Его упоминают в религиозных текстах. Я и раньше догадывался, что наши миры имеют общую историю. Вряд ли Иисус Христос посетил все планеты в галактике, чтобы прочитать нагорную проповедь, воскресить Лазаря и превратить воду в вино. Но Лютер вещает как проповедник из моего времени.

— Кто такой Иисус Христос?

— Бог, который стал человеком.

— Как Прародительница?

Килар коротко рассмеялся и пожал плечами.

— Думаю, между ними много общего.

— Давай уберемся отсюда, пока не поздно.

— Мы останемся. По крайней мере на одну ночь, — Странник встретился с ней глазами и вдруг ощутил потребность взять ее за руку. Она отвела взгляд и смахнула со лба тонкую прядь волос. Килар постарался привести мысли в порядок.

— Я не могу просто уйти. Тут что-то не так, мы все это чувствуем. Но мне кажется... понимаешь, если мы побежим вслепую, все может осложниться еще больше. Мы подставим спины врагу, разорвем круг, нарушим правила игры. Весь наш поход построен на фатальной предопределенности событий. И еще этот Крест… Мы будем ждать и наблюдать. Что-то должно случиться. В любом случае, я не уйду отсюда пока все не выясню.

— Дело твое. — Линн смотрела на запад — туда, где розовел закат. — Ты обратил внимание на его глаза? Они меняются время от времени. Похоже на стеклянные витражи, за которыми кто-то прячется.

Странник кивнул. Она заметила, и Робинс, наверняка, тоже. От взгляда сержанта Эйден даже блоха не скроется. А это, в свою очередь, означает, что он не обманулся в своих подозрениях и у него нет никакой паранойи. Хозяин Хижины на самом деле способен выворачиваться наизнанку. Как двуликий Янус.

— Прогуляюсь по полю. — Он ненадолго замолчал и продолжил: — Пока меня не будет, вы с Робинс должны все время держаться вместе. Не отходите друг от друга ни на шаг. Следите за хозяином и держите оружие наготове. Здесь происходят какие-то подозрительные вещи. Возможно, к нам они не имеют никакого отношения, но скорее всего имеют. Считайте, что оказались на вражеской территории.