– Только к одному. Его звали Муну, ― растерянно ответил Эдриан, не без труда смиряясь с новыми обстоятельствами своей жизни. ― Я теперь даже не знаю, обнять тебя должен после стольких тысячелетий разлуки или поклониться.

Бог огня сам шагнул к нему и обнял. Должно быть, божественная сила ещё не успела убить в нём все простые человеческие чувства, поскольку в крепких объятиях лорд Дайлу почувствовал прежнюю отцовскую любовь.

– Я рад снова тебя видеть, сын, ― негромко произнёс бывший огненный дракон, неожиданно для самого себя возродившийся богом.

Эдриан наконец-то нашёл ответы на все свои вопросы. Никто не похищал дух его отца. Дворец Айлань был сожжён огнём божественной силы, а не фениксами. А путеводная звезда Мирим погасла из-за того, что новый бог нечаянно уничтожил всю магию, связанную с вершиной горы Девяти Ветров. Отцу и сыну было о чём поговорить спустя больше тринадцати тысяч лет после расставания. Пока огненный дракон спал и восстанавливал утраченные силы, в мире многое изменилось. Он не скучал по богине Айлань, с которой прежде был связан лишь узами брака, но не любовью, зато тосковал по Эдриану. Узнав о том, что его сын ждёт перерождения жены, бог огня вспомнил и о своей истинной любви. Она была огненным драконом, как и он. Ещё до того, как полубоги со всеми своими потомками ушли в Облачное Царство, люди поймали и убили ту драконицу.

– Если она и правда предназначена тебе судьбой, то не нужны никакие путеводные звёзды. Сердце само укажет путь, когда придёт время. Моё болит уже много сотен тысяч лет, но я всё ещё не умер от душевных страданий, поэтому продолжаю верить, что Лиин может вернуться.

– Но ты же теперь бог, ― напомнил отцу Эдриан. ― Все прежние чувства должны угаснуть.

– Должны, ― согласился бог огня. ― Они угаснут, а надежда останется. Мы не сможем снова быть вместе, но мне хватит и знания, что Лиин жива. Я подумаю, что можно сделать для твоей Мирим. Для смертной она что-то слишком долго не может переродиться. Так не должно быть. И если получится, я избавлю её дух от родственной связи с фениксами. Нехорошо, что судьба выбрала для тебя такую пару. Попробуем это исправить. А от шестикрылых птиц держись подальше, я сам с ними разберусь. Никогда бы не подумал, что им достанет ума смешивать свою силу с пламенем Пустошей. В этот раз Аан Хуо точно не будет рад новой встрече со мной.

Отец и сын провели вместе не один час и были бы рады оставаться вместе подольше, но у богов много обязанностей. Эдриану тоже нужно было возвращаться в королевство Эсмар, где его наверняка уже заждался юный ученик. Другого дома теперь всё равно нет. На восстановление дворца Айлань потребуется много времени и сил, но желания заниматься этим у лорда Дайлу не имелось ― на вершине горы Девяти Ветров всё равно больше никто не живёт, а сам он возвращаться туда пока не намерен. На прощание отец пообещал ему скорую встречу. «Моя божественная сила только навредит твоему ученику, но я ведь не единственный бог Занебесья. Сам до сих пор удивляюсь тому, как там всё устроено. Жди меня с ответом для мальчика в следующее новолуние. Не призывай, я сам приду», ― так он сказал, после чего ещё раз крепко обнял сына и исчез.

В святилище под горой Девяти Ветров снова стало пусто и тихо. Эдриан провёл там ещё некоторое время, чтобы прийти в себя после неожиданной встречи с отцом, а потом вернулся в своё поместье в Эсмаре, где огорошил новостями своего верного стража. Дворец Айлань сожжён дотла, Муну мёртв, а огненный дракон Дайлу переродился в нового бога огня ― такие известия сложно принять сразу. В этот день у Ясара не было занятий, потому что оба его наставника закрылись в хозяйских покоях и напились вина до беспамятства. Проснувшись на следующее утро, Эдриан обнаружил, что рисунок ожогов на его запястьях изменился ― одно кольцо исчезло. Мирим наконец-то вернулась в этот мир. «Всё-таки иногда к лучшему, если богам есть до тебя хоть какое-то дело», ― подумал лорд Дайлу. Вслух поблагодарил отца и улыбнулся, чего не делал с тех пор, как больше трёх с половиной тысяч лет назад сложил погребальный костёр для своей истинной любви.

У всего имеется цена, и вмешательство богов в человеческие судьбы не является исключением из этого правила. За возможность снова передвигаться самостоятельно Ясару пришлось поплатиться своими мечтами. Отец Эдриана сдержал своё обещание ― он нашёл способ поставить мальчика на ноги без использования духовной силы магических зверей или росы бессмертия. В назначенный день в большое поместье лорда Дайлу в Эсмаре из Занебесья спустились два бога, а не один ― бог огня привёл с собой низшее божество, покровительствующее целителям во всех существующих мирах. Конечно же, личности гостей Эдриан предпочёл оставить в секрете, чтобы не привлекать к своему жилищу ещё больше ненужного внимания. Он представил богов небожителями, согласившимися позаботиться о несправедливо пострадавшем простом смертном мальчишке. Бог целительных сил осмотрел Ясара и сказал:

– Я могу помочь тебе, мальчик, но эта услуга будет стоить очень дорого. После моего вмешательства ты никогда не сможешь поднять меч или пустить стрелу точно в цель. Любое оружие в твоих руках будет превращаться в бесполезный хлам. Ты не станешь воином, но в обмен на эту жертву обретёшь возможность стать величайшим целителем вашего мира. Даже небожители будут обращаться к тебе за советом, поскольку их знания не безграничны. Подумай хорошенько, готов ли ты принять такое изменение в своей судьбе, потому что обратного пути уже не будет.

Ясар мечтал быть доблестным воином даже после того, как стал калекой. Из-за отсутствия духовной силы он не прошёл бы испытания на острове Яй и не попал бы в Облачное Царство, но защита своего королевства и живущих в нём людей тоже почётны. Служба в королевской гвардии была для Ясара пределом мечтаний, поэтому условия бога целительства поставили мальчика в тупик. Зачем лечиться, если воином всё равно не стать? Десятилетнему ребёнку сложно правильно оценивать перспективы, а советы взрослых подчас кажутся глупыми и неправильными.

– Дай ему время всё обдумать и не настаивай на том, что считаешь верным. Пусть он сам примет решение, чтобы этот был только его выбор, ― посоветовал бог огня сыну.

Думал Ясар долго, поскольку был сильно обижен на несправедливость судьбы. Есть ведь и другой способ. Можно исцелиться силами духовных зверей. Их всё равно убивают, так почему же нужно обязательно жертвовать своими планами на будущее? Эдриан устал давать ему одни и те же объяснения. Если бы однажды в их очередной спор не вмешался Юнай, неизвестно, сколько бы ещё продолжалось это противостояние разных точек зрения на одни и те же ценности. Бессмертный воин решил проблему просто ― он привёл в поместье одинокую старушку, в жилах которой текла испорченная человеческой магией кровь оборотня. Эта женщина не подходила на роль источника чистого ядра духовной силы, но она могла превращаться в маленькую безвредную змейку. Именно в таком виде Юнай её и принёс. Выпустил на стол перед Ясаром, вложил в руку мальчика нож и предложил убить духовного зверя. Ясар некоторое время сомневался, а когда всё же поднял руку для смертоносного удара, змея обернулась старушкой.

– Сердце находится вот здесь, ― указал Юнай точку на груди женщины. ― Убить нужно с первого удара, чтобы не потерять ядро духовной силы. Ну же, чего застыл? Бей сильнее. Это одно и то же существо. Если убьёшь её, то с помощью магии сможешь на пару месяцев встать на ноги. Потом убьёшь кого-нибудь ещё. И ещё.

Этого оказалось достаточно, чтобы Ясар оставил мысли об исцелении духовной силой магических созданий. Рождённый с добрым сердцем, он не был способен на убийство, хотя и задумывался об этом неоднократно. Эдриан извинился перед старушкой и предложил ей оставаться в его поместье в качестве гостьи сколько угодно, но женщина отказалась, потому что у неё имелись свои планы на остаток жизни. Она приняла в оплату за услугу мешочек с золотыми монетами и ушла, а после её ухода Юнай объяснил мальчику, что воин ― это не только красивые доспехи и звание. Воин ― это оружие в руке правителя. У оружия не может быть своей воли. Если хозяин прикажет убить даже невинного и слабого, воину придётся подчиниться. А позже, в мирное время, в памяти будут постоянно воскресать лица тех, чьи жизни отняты твоей рукой.