Существо, долгое время скрывавшееся под маской спасителя цивилизации, достало одну из пяти ампул и заученным движением отправило её в приёмное отделение, находящееся в собственном, практически полностью превращенном в искусственный, корпусе. Устройство жизнеобеспечения послушно приняло подношение, и по трубкам, заменяющим кровеносную систему, побежало спасительное лекарство. Как же любил великий магистр эти моменты, он словно бы вновь становился молодым и неутомимым, его собственный источник пси-энергии, уставший и одряхлевший, опять наполнялся бурлящей, буквально клокочущей силой.

- Да, - выдохнул Мирзо и шепотом произнес, - братья мои, время настало, - взгляд существа вновь сосредоточился на таймере, на котором в этот момент проносились последние секунды, растворяясь в неизвестности. - Как же долго я этого ждал.

Как-то буднично и совсем не торжественно отсчёт прекратился, и на экране заморгали нули, а вслед за этим, казалось, само мироздание содрогнулось. Сфера поглощения, расположенная рядом с Кури-Лам, взорвалась, породив мощнейшую волну, которая понеслась во все стороны. Первой у неё на пути встала планета, она приняла в себя непрошеное подношение и практически моментально пошла в разнос, силы гравитации, вышедшие из-под контроля, разрывали её на части вместе со всеми её жителями. Под удар попало множество кораблей, космическая станция, и всё это одномоментно перестало существовать. А волна неслась всё дальше и дальше, теряя свою разрушительную силу, но приобретая совсем иное качество, превращаясь в безумный поток высокоразогнанных субатомарных частиц. Крейсер самого великого магистра, заранее укрытый мощнейшим силовым полем, без труда пережил прохождение этого потока, ведь он оказался одним из немногих, кто был к этому готов или успел активировать защиту. Подобное в эту секунду происходило во многих частях галактики, миры, породившие миллиарды жизней, хранившие их, превращались в огненные болиды, погребая в пламенном чреве бесчисленные количества разумных.

Если бы кто-то смог отлететь достаточно далеко от терпящего бедствие рукава галактики для того, чтобы суметь окинуть её единым взглядом, и если бы этот некто обладал специфическим оборудованием, то он бы наверняка смог увидеть, как засветилась и ярко засияла чередой импульсов обширная область, складываясь в жуткое послание: «Сыны Кархеты, работа ещё не закончена».

И где-то там далеко-далеко, на просторах невообразимых бездн Вселенной, сигнал был получен. Получен, обработан, осмыслен и принят к сведению.

***

Ворвавшись в каюту Ники, я первым делом бросился к её подёргивающемуся тельцу и сразу же попытался заглянуть ей в глаза, одновременно с этим стараясь докричаться до неё.

- Ника, девочка моя, что с тобой? Держись, я сейчас отнесу тебя в медицинскую капсулу!

Ругар уже был здесь, и в мою голову ворвался его панический крик:

- Старший, я не понимаю, что с ней происходит!

- Не-е-е-т! - протяжно закричала девушка. - Нет! Они его убили, они его убили, твари, твари, ненавижу-у-у!

С моей подопечной явно творилось что-то невообразимое, её взгляд заволокло какой-то белёсой дымкой, а черты миловидного лица неуловимо исказились. В какой-то момент мне даже показалось, что я вижу на нем такие же чешуйки, какие появились у нее на теле, но на этот раз они светятся.

- Ника, успокойся, ничего не произошло, - зачастил я, пытаясь придумать, как ей помочь.

- Я всех вас убью, ублюдки! - заверещала девушка, и в этот момент меня настиг удар.

Поначалу мне показалось, он похож на предыдущий, что я почувствовал совсем недавно, когда Ника выбила бронированную дверь после того, как меня попытались при помощи оной заблокировать. Но дальше начало происходить вообще что-то невообразимое, мир словно разделился на несколько слоёв, и я стал видеть то, чего секунду назад здесь ещё не было. Какие-то энергетические линии, волны, невообразимая круговерть всего этого буйства захлестнула меня, девочку, Ругара, весь наш корабль, казалось, что весь космос сейчас открыт передо мной, причём он то сжимается до мельчайших размеров, то вновь расширяется. В моей многострадальной голове неистово заломило, и вот тут я по-настоящему испугался, потому что то, что происходило в данный момент, оказалось выше моего понимания. Тело Ники, ещё недавно конвульсивно дёргающееся на кровати, плавно оторвалось от неё и взлетело сантиметров на двадцать, а она всё кричала и кричала, причём этот вопль превратился во что-то нечленораздельное. Я попытался сделать шаг вперёд, чтобы схватить её, но меня тут же откинуло в переборку. Отчаянный рывок Ругара тоже не увенчался успехом, его приложило рядом со мной, а в моём разуме, который за мгновения разогнался, наверное, до миллиардов операций в секунду, попыталась выстроиться хоть какая-то рабочая модель противодействия данной ситуации, но я её, к сожалению, не находил. Мне удалось лишь вытянуть перед собой руки и, по всей вероятности, вовремя, потому что в следующую секунду я увидел своим новоприобретённым зрением внезапно появившуюся пульсацию ярко-оранжевого цвета, локализующуюся в области головы девушки. Мне удалось насчитать шесть вспышек, которые следовали по нарастающей, увеличивая интенсивность, и после каждой из них круговерть энергетических всполохов, видимых мною, дико искажалась. Седьмая же вспышка оказалась финальной, тело Ники отчаянно дёрнулось, и во все стороны устремилась волна, показавшаяся мне в тот момент чистой плазмой. Я ещё держал руки перед собой в инстинктивной попытке закрыться, очень уж, видимо, мне хотелось в этот момент выжить. И мне это удалось, волна натолкнулась на едва заметный мерцающий защитный купол, обогнула его и устремилась дальше, а в следующую секунду нас с практически распятым на переборке зверем настиг ещё один удар, тот, которого я предугадать не мог. Меня скрутило в дугу, а синтетическая кожа, созданная при помощи кремнийорганических наноботов, начала лопаться, брызнула искусственная кровь, и в этот момент закричал уже я. Закричал, потому что почувствовал, что ещё чуть-чуть, еще совсем немного, и я растворюсь в этом диком хаосе. Напрасно я думал, что мне плевать на собственную жизнь, нет, жить мне очень даже, оказывается, хочется, вернее, не так, мне не хочется так умирать.

Сквозь дикую боль я услышал мысленный скулеж у себя в голове: «Старший, я больше не могу!»

Ругар, как же я мог забыть о тебе!

«Держись, малыш», - попытался мысленно прокричать я в ответ, но услышал ли он меня или нет, так и осталось тайной.

Наш чудесный космопес был прижат к переборке где-то совсем рядом со мной, и если поднатужиться, то, возможно, я смогу увеличить размеры этого защитного поля, чем бы оно ни было. Я начал стараться, вспоминать, тянуть из себя это вообще никогда имевшееся во мне знание, и вот наконец-то смог открыть глаза, увидев перед собой едва заметное марево. Его не хватило на то, чтобы полностью прикрыть чешуйчатого пса, и тогда я постарался одной рукой дотянуться до него и втащить его весьма немаленькую тушу в защитную зону. Каждый миллиметр собственного движения давался с неимоверным трудом, мое прежде безотказное кибернетическое тело явно не справлялось с яростными потоками энергии и гравитации, которые бушевали вокруг. Перед внутренним взором не вовремя начали вспыхивать отчёты о повреждениях собственного искусственного тела, а что уж творится с его биологическими составляющими, я и подумать боюсь, но сейчас надо попытаться сделать всё, чтобы спасти это живое существо, на это у меня должно хватить сил. Добраться до Ники нет никакой возможности, вот она, недалеко, и от неё во все стороны по-прежнему проистекает невероятная дикая сила, что я могу противопоставить ей? Медленно, слишком медленно тянется рука, миллиметр за миллиметром я приближаюсь к чешуйчатой лапе рождённого в неизвестных просторах космоса зверя. И вот в какой-то момент наконец-то мои пальцы смогли сомкнуться на ней, и я попытался затянуть её поближе к себе. С таким же успехом, наверное, можно было двигать простому человеку танк, но я не сдавался, я тянул и тянул, второй рукой по-прежнему формируя защитное поле. Почему я вообще умею это делать? Сигналы о полученных повреждениях поступают лавинообразно, но сейчас нельзя экономить, придётся откупоривать кубышку и выплескивать наружу все запасённые наноботы. Наконец-то команда прошла, и во внутреннюю полость начали поступать неутомимые труженики, и хоть на этот раз их движения оказались какими-то замедленными, но тем не менее я тут же начал получать телеметрию. Мой, хранившийся и существовавший долгое время в электронном виде, разум сам собой начал разбиваться на отдельные сегменты, уберегая себя от возможного повреждения, и каждый из них был назначен мною на выполнение какого-то определённого действия. Стало полегче, мультизадачность всегда была моим коньком, именно поэтому я сразу же смог определить аномальную активность той самой железы, которая появилась в моём головном мозге после событий, случившихся в результате нападения Селесты. Это странное образование пульсировало, и данный факт явно был следствием всего происходящего. А между тем я тянул и тянул, по миллиметру затаскивая своего чешуйчатого друга, в надежде, что он ещё жив, ведь даже скулёж мысленный и тот я уже перестал слышать. Напряжение оказалось столь велико, что я подумал в какой-то момент, что не справлюсь, но всё-таки мне удалось, Ругар оказался целиком под защитой силового поля, я попытался до него докричаться, но не преуспел. Пришлось сосредоточиться на поддержании этого кокона. Что же всё-таки происходит, ни о чем подобном я никогда даже не слышал, показания датчиков, которыми нашпиговано мое тело, вообще запредельные. А попытка соединиться с искином «Лазаря» также закономерно не увенчалась успехом, как не смог я подключиться и к удалённому управлению кораблём. Казалось, что весь мир исчез, и остался лишь его крошечный фрагмент в данной конкретной точке пространства, ограниченной этой небольшой каютой.