– А что по оплате? – подал голос Крис.

Хм… А правда, что? Я ведь даже не в курсе, сколько принцесса им обещала платить. Я повернул голову и взглянул на Фабиолу, предоставляя право ответа ей.

– Три твоих нынешних оклада. – звонко ответила принцесса. – Устроит?

– Более чем. – ухмыльнулся Крис. – Я с вами.

Циник и прагматик. Возможно, еще и дурак – подписывается, сам не зная, на что именно. Впрочем, кто я такой, чтобы судить? Может, его нынешняя работа настолько ему обрыдла, что он готов ее променять хоть на должность свинопаса?

Отказавшихся не было. Даже Амалия, от которой я подспудно ожидал отрицательного ответа, согласилась со всеми условиями. Договорившись встретиться здесь же завтра в девять утра, я проводил уходящих бойцов взглядом и повернулся к Фабиоле.

– Что скажешь? – тут же спросила она.

– Боюсь, не успею. – признался я. – Времени совсем мало, а их надо обучать прямо с нуля.

– Разве это для тебя проблема? – улыбнулась Фабиола. – Я думала, ты как раз этим и собирался заняться.

– Как бы не оказалось, что я замахнулся на кусок, который не способен прожевать. – я вздохнул. – Некоторые из них… Ну вот вообще не тянут на бойцов. Просто склад ума такой. Не видели боя, не понимают, насколько это серьезно, не доходит до них, что там вполне реально умереть.

– Конечно, они не понимают. – пожала плечами принцесса. – Как они поймут то, чего не видели никогда в жизни? Твоя задача и есть – объяснить им это.

– Я о том и говорю, что времени слишком мало. Объяснить то, научить этому, показать третье… Для этого нужно больше часов в сутках, чем есть.

– У тебя есть еще и кое-что четвертое. – ехидно улыбнулась принцесса и положила мне руку на плечо.

– Что, прямо сейчас? – удивился я.

– Ты не о том думаешь. – прыснула Фабиола. – Просто Винья просила нас зайти, она хочет кое-то показать.

– Что, прямо сейчас? – вздохнул я.

– Сказала, что дело не терпит отлагательств. – кивнула принцесса. – Так что идем.

– Ну как, похоже?

Винья просто сияла, когда задавала этот вопрос. Ее губы растянулись в такой широкой улыбке, что оставалось только удивляться, как лицо еще не пошло длинными извилистыми трещинами и не осыпалось, как древняя фреска. Глаза сияли, даже рукам не было покоя – придворный маг все не могла их никуда пристроить. То на груди сложит, то за спину заведет, то заткнет большие пальцы в крошечные карманы на жилете…

В общем, Винья была крайне взволнована тем, на что предлагалось обратить свое внимание и мне тоже.

Вот только я не понимал, что вызвало такой ажиотаж.

– Это же та самая таблица, о которой вы говорили! – не выдержала Винья.

– Спасибо, кэп. – на автомате изрек я, продолжая разглядывать большой лист бумаги на столе, расчерченный под таблицу.

Вот только здешняя таблица помимо длины и ширины имела еще и глубину и в общем представляла собой двумерной рисунок параллелепипеда, каждая грань которого была расчерчена горизонталями и вертикалями. На их стыках, как атомы в кристаллической решетке, были нарисованы небольшие, чтобы было понятно, где какие связи, кружки, в которых крошечным, едва различимым почерком, были вписаны названия химических элементов.

Я посчитал – элементов было восемьдесят семь. Намного меньше, чем в периодической таблице Менделеева, но это и не особо удивительно – часть элементов еще просто не обнаружена, ибо существует в столь малых количествах, что без микроскопа, лучше электронного, их просто не обнаружить. Местами в кружках не было написано вообще ничего, где-то что-то было написано, но небрежно зачеркнуто или даже соскоблено, судя по волокнам бумаги.

Ученые мужи явно как следует поломали голову над этим… манускриптом.

Только вот лично я ни хрена в нем не понимал.

– Винья, вы… Как бы это сказать… Вы знаете, что таблицы они двумерные? Плоские?

– В плоской таблице не получалось уместить все элементы. – Винья развела руками. – А если предположить, что речь все же о кубе, то тогда все более или менее встает на свои места. Смотрите сами. Строки мы назвали "галереями", элементы в каждой группе изменяют свои свойства, в зависимости от порядкового номера, примерно одинаково, то есть каждая галерея похожа на другую. Столбцы мы назвали "периодами", в них все элементы похожи друг на друга, то есть, показывают примерно схожие физические свойства. Но при такой компоновке некуда было девать несколько элементов, которые дублировали собой один из периодов, например, магний по свойствами очень похож на натрий, а кальций – на калий. Так что один из профессоров поступил просто – он вынес такие элементы в отдельный период, расположив его параллельно с самым первым, но в другой плоскости. Получилось вот так.

Что-то такое вроде там было, да. Точно таблицу Менделеева, конечно, я не воспроизведу, но там явно было что-то похожее. Цветные ячейки элементов не шли строгими строками и столбцами, а чуть ли не в случайном порядке перемешивались, и поди разбери в этом месиве какой элемент куда относится.

Никогда не любил химию.

– А если просто взять этот "параллельный" период и поместить его после первого? Сделать его вторым, а второй соответственно третьим, и так далее? – спросил я. – Ведь так у вас нарушается атомный вес, он должен увеличиваться каждый шаг ровно на один, от единицы до… не помню скольки. А из-за этого параллельного периода получается перескок.

Винья распахнула глаза:

– Но тогда будет два одинаковых периода рядом!

Я пожал плечами:

– И что? Винья, не забывайте, это просто таблица, визуализация, если хотите. Ее, в принципе, можно рисовать какой угодно, или не рисовать вовсе, а держать в голове, или вообще работать без нее, как вы до этого работали – через "познание". Природе все равно, ее законы не изменятся от того, что вы как-то не так нарисуете таблицу. Но быстрее и проще запоминать ее будет, если она будет простой плоской таблицей, в которой атомный вес каждого элемента увеличивается ровно на единицу.

– Мне кто-нибудь наконец объяснит, что тут происходит? – скучающе вопросила из кресла Фабиола. Она лежала поперек, облокотившись на один подлокотник, и свесив ноги через другой. – У меня такое чувство, что без меня тут плетут заговоры.

– Легко. – я поднял палец. – Мастер, извольте ваш алюминиевый кубик.

Винья снова сделала удивленные глаза, но сходила до шкафа и вернулась с кубиком в руках.

Я забрал у нее требуемое и принялся рыскать взглядом по таблице. Ага, алюминий. Атомный вес тринадцать. Тринадцать протонов, тринадцать нейтронов… Нет, стоп, атомный вес указан двадцать семь, черт, да они оказывается даже про атомный вес знали и могли его высчитать, а менделеевку не состряпали! Так вот, атомный вес двадцать семь, а значит, нейтронов четырнадцать. Электронов тринадцать. Приступим.

Я закрыл глаза, сосредоточился на вращающемся перед глазами атоме алюминия и принялся скатывать кубик в ладонях, превращая его в неровный шар. Открыл глаза, и не глядя кинул его в сторону Фабиолы.

Шар глухо упал на пол.

– Ты-ы-ы!.. – с присвистом прошипела принцесса. – Ты-ы-ы-ы!..

Я повернул голову в ее сторону.

Фабиола больше не возлежала в кресле, она сидела в нем с ногами, сжавшись и подобравшись, как кошка перед прыжком. Ее губы были сурово поджаты, а глаз метал настоящие молнии.

– Ты что творишь?! – яростно выдохнула принцесса. – Ты как это сделал?!

Хм-да, я тот еще идиот. Совершенно из головы вылетело, что магия для Фабиолы – больная тема. Надо было подумать, прежде чем демонстрировать ей такие фокусы. Для нее мой молниеносный прогресс в магии – как ножом по сердцу.

– Я спрашиваю, как ты это сделал?! – не отставала Фабиола. – Ты кто вообще такой?! Люди месяцами пытаются познать материал, а ты!.. Ты!..

– Спокойно! – я примирительно поднял руки. – Спокойно. Ничего такого я, в общем-то, не сделал. Во всяком случае, сейчас. А вообще я дал Винье идею, как можно разработать особую систему, посредством которой маги будут тратить на познание материала не месяца, а считанные дни. Собственно, для того, чтобы показать мне получившиеся наработки, Винья и позвала нас сюда.