– Короткая же память у жителей Шаэна, ― начал юноша грозно. ― Вы хорошо помните кровавые ночные пиршества злых духов и ещё не забыли, что демонов нужно бояться, но почему-то запамятовали о том, когда и почему в ваши дома пришли мир и покой. Я напомню, меня это не затруднит. Восемнадцать лет назад правитель вашего королевства заключил перемирие с Огненными Пустошами, пообещав владыке демонов в жёны любую смертную девушку на выбор. Но владыка не мог сделать выбор, ведь климат Пустошей губителен для людей, и его невеста умерла бы ещё до свадьбы. Он долго думал, а потом всё же нашёл способ получить обещанное. Вы живёте спокойно, не опасаясь злых духов и демонов, уже восемнадцать лет, а владыка всё ещё не получил плату за ваш покой. Рядом с вами все эти годы росла его невеста, и вы знали об этом. Она почти ничем от вас не отличается, но свою ненависть к демонам вы вымещаете именно на ней, поскольку вам известно предначертанное ей будущее. Стали бы вы так поступать, если бы она действительно была огненным демоном? Вряд ли. Вы струсили бы. Глядя на вас, я начинаю думать, что перемирие было ошибкой.

– Да кто ты такой? ― выкрикнул какой-то смельчак из толпы.

– Кто я такой? ― переспросил юноша, удивлённо изогнув правую бровь. ― А если скажу, что я посланник владыки демонов и прибыл сюда для того, чтобы забрать его невесту, что вы будете делать? Убьёте меня? Будете бросать камни точно так же, как бросали в неё?

Толпа наконец-то пришла в движение, загудела взволнованными голосами и начала быстро рассеиваться. Первыми скрылись с глаз те, кто совсем недавно громко призывал других бить демоницу. Женщины засуетились, пряча за двери своих домов любопытных детей. Мужчины бросали на знатного молодого господина недоверчивые взгляды, но тоже расходились по домам, не имея ни малейшего желания выяснять, правду они только что услышали или нет. Демон этот юноша или просто высокородный выскочка ― проблем с ним в любом случае не оберёшься. От таких лучше держаться подальше. Поглазели и хватит.

Мирим наблюдала за происходящим с раскрытым ртом, не веря ни своим ушам, ни глазам. Судя по тому, что никто из селян не возразил ни единому слову молодого господина, он сказал правду. Но верить в такую правду… Невеста владыки огненных демонов? Кто? Трусливая дочь охотника-отшельника Мирим Лаор? Отец не стал бы скрывать от неё такое. Если бы всё действительно было именно так, разве демоны не присматривали бы за невестой своего повелителя? Разве позволили бы крестьянским детям на протяжении восемнадцати лет так жестоко издеваться над своей госпожой? Да за эти годы Мирим могла умереть от побоев сотню раз! И тогда, когда её заставили прыгнуть с обрыва, она и правда почти умерла. Отцу едва удалось выходить её. Если бы невеста владыки демонов погибла, перемирие закончилось бы?

– Зачем вы солгали? ― хмуро спросила девушка, когда на пыльной деревенской улице не осталось никого, кроме неё, молодого господина и его слуги.

Слуга, кстати, выглядел весьма внушительно. Когда Мирим удалось мельком на него взглянуть, у неё душа ушла в пятки. Этот человек ― воин. Самый настоящий. Не холёный стражник из охраны богатого дома, ни разу не видевший битвы, а свирепый головорез, один только взгляд на которого вызывает нестерпимое желание бежать и прятаться. Неизвестно ещё, чего селяне испугались больше ― слов изящного юноши или сведённых вместе над переносицей бровей его слуги.

– Солгал? ― переспросил молодой господин, вновь обратив свой взор на Мирим. ― И в чём же, позволь спросить, я солгал?

Он уже перестал злиться, но в ясных карих глазах всё ещё поблёскивали искорки гнева. Тёплый весенний ветер дунул юноше в спину и затылок, всколыхнув богатое платье и бросив на лицо длинную прядь волос, большая часть которых была собрана на макушке в пучок и закреплена изящной золотой заколкой. Господин небрежно смахнул волосы назад и нахмурился, ожидая ответа.

– Вы не посланник владыки огненных демонов, а я никогда не была его невестой, ― уверенно произнесла Мирим, невольно залюбовавшись собеседником.

– Первое я не утверждал, а лишь высказал как предположение, а во втором лжи совсем немного. Ты не невеста владыки, а всего лишь сосуд для её души, ― равнодушно ответил он. ― Мне нужно поговорить с твоим отцом, девушка. Отведи меня к нему.

– Сосуд? ― нахмурилась Мирим, проигнорировав просьбу, которая прозвучала как приказ. – Что это значит?

Молодой господин вздохнул с таким видом, будто разговор невероятно его утомил.

– Боюсь, объяснения из моих уст только породят ещё больше вопросов. Отец давно должен был всё тебе рассказать. Здесь и немедленно я это делать точно не собираюсь. Найти дорогу к вашему жилищу я могу и сам, но будет быстрее, если ты поможешь. Там и спросишь у своего родителя, что означают мои слова.

– Я должна купить для него лекарства, – спохватилась Мирим. – Он болен.

– Он не болен, – возразил юноша. – Твой отец умирает.

– Умирает?

У молодого господина лопнуло терпение. Он наградил девушку сердитым взглядом, сделал неопределённый жест рукой, и у Мирим вдруг подкосились ноги. В мгновение ока она лишилась возможности говорить и двигаться. Начала падать. Слуга юноши успел подхватить её и бесцеремонно взвалил себе на плечо на манер мешка с мукой. Это было очень унизительно, особенно если учитывать, что жители селения продолжали наблюдать за происходящим из окон своих домов. Мирим подумала, что если незнакомцы вот так пронесут её по деревенским улицам, завтра насмешек и издевательств со стороны селян станет ещё больше, но разве она могла это изменить? Она могла только висеть вниз головой, проклинать свою несчастную судьбу и надеяться на то, что рослый воин её не уронит.

Странные гости действительно знали дорогу к её дому, но они не пошли по дороге, а воспользовались магией для того, чтобы исчезнуть в одном месте и появиться в другом. Отец рассказывал Мирим, что так могут делать только бессмертные из Облачного Царства или демоны и злые духи. Бессмертные уже давно отвернулись от людей, им незачем спускаться в мир смертных из своих заоблачных дворцов, поэтому вывод напрашивался сам собой – молодой господин и правда демон. Или дух. Так или иначе, но добра от его появления ждать было бессмысленно.

В скромной лачуге семьи Лаор пахло сыростью и болезнью. Сыро там было из-за того, что в начале весны речушка, протекающая по дну ущелья, сильно разлилась и подступила к самому жилищу. Вода уже ушла, но земляной пол хижины всё ещё не высох. Мирим каждое утро убирала сырую солому и разбрасывала сухую, только вот толку от её стараний было мало. От сырости Фэну становилось только хуже. Несколько дней назад он не смог встать с постели и начал кашлять кровью. В прежние годы такого не случалось, поэтому теперь Мирим очень сильно беспокоилась о здоровье единственного родного ей человека. Она боялась лишиться отца. Опасалась, что без его защиты и сама погибнет.

– Фэн Лаор! – громко произнёс молодой господин, войдя в хижину и жестом велев слуге посадить Мирим на узкую лавку рядом с дверью. – Ты помнишь меня, Фэн?

Мирим вмешалась бы, вступилась бы за отца, но разве кто-то собирался давать ей такую возможность? Измученный болезнью мужчина не без труда открыл глаза, посмотрел долгим взглядом на гостя и закрыл их снова.

– Лорд Дайлу, – пробормотал он пересохшими губами и больше ничего не сказал.

– Да, Фэн, – невозмутимо подтвердил юноша. – Ты верно запомнил моё имя. Только вот по какой-то причине забыл об условиях нашей сделки. Мы договаривались, что ты будешь всячески оберегать свою дочь и расскажешь ей правду, когда она достигнет брачного возраста. Сейчас я видел, как в неё бросают камни. А теперь я смотрю на тебя и понимаю, что ты не сделал ничего из обещанного. Ты глупец, Фэн Лаор. У тебя было достаточно времени для того, чтобы найти более сносное место для жизни. Ты мог увести невесту владыки очень далеко от селения, где все знают, что этот ребёнок особенный. Но ты остался здесь и подверг её опасности. Я даже понимаю, почему ты так поступил. Здесь похоронена твоя жена. Ты отказался заботиться о живой дочери потому, что всё ещё тоскуешь по своей мёртвой жене. Так много лет прошло, но ты так и не смог её забыть. Не дал дочери другую мать, не обучил девочку даже давать отпор мерзавцам, которые оскорбляют её и травят подобно зверю. Я хочу, чтобы сейчас ты сказал своей дочери правду. Она должна услышать это от тебя до того, как ты испустишь дух.