Сколько существует причин для того, чтобы убить человека? По-моему, не так уж и много, по большому счету всего две.

Первая – это непреодолимое желание завладеть чужим имуществом. Совсем неважно, сколько каратов в чьей-то бриллиантовой подвеске или банок маринованных огурцов в соседском погребе, сколько квадратных метров в пентхаусе с видом на море или тех же единиц измерения в покосившейся халупе. Всегда может найтись тот, кто позавидует чужому добру.

Вторая причина кроется в межличностном конфликте. Если один человек раздражает чем-то другого и не хочет или не может не делать этого, то второй иногда берется за оружие.

Конечно, здесь тоже существуют свои нюансы. Но каким бы ни был движущий мотив: необузданная страсть, кровная месть, панический страх или любое другое чувство – в конечном итоге причина одна: невозможность преодолеть межличностный конфликт другим способом, кроме как физически устранить своего противника.

Мне предстояло раскрыть убийство, которое милиция и прокуратура считали «глухарем». Надо признаться, что в какой-то момент я тоже засомневалась в успехе. Казалось, что молодую, красивую и состоятельную женщину зверски убили без всякой на то причины. Вы скажете, что такого не может быть, и будете правы. Мотив для этого убийства обязательно есть, и я должна его найти, и чем скорее, тем лучше, ведь на карту поставлена моя репутация.

Все началось со звонка секретарши одного чиновника. Девушка сухо, по-деловому уточнила мою фамилию и род моих занятий, а затем тоном, не терпящим возражений, и, не вдаваясь ни в какие подробности, назначила мне время аудиенции. Разумеется, я привыкла к более любезному обращению, но пришлось засунуть свои амбиции подальше и сказать, что буду у Андрея Георгиевича без опозданий.

Надо же, заместителю начальника Управления капитального строительства приспичило встретиться со мной через полчаса, и ему не было абсолютно никакого дела до того, что я как раз собиралась сварить себе чашечку любимой «Арабики»! Увы и ах! Пришлось поставить пустую джезву на разделочный стол: кофейное священнодейство не терпит суеты.

Открыв шкаф, я окинула взглядом свой немаленький гардероб, достала нежно-салатового цвета новый деловой костюм из натурального льна и быстренько облачилась в него. Не имея времени на длительные сборы, чуть освежила свой утренний макияж и через пятнадцать минут после звонка уже покинула квартиру. Прямо по-военному, не так ли?

В приемную я зашла за две минуты до назначенного срока. С учетом пробок на дорогах в час пик мной был поставлен настоящий скоростной рекорд, но секретарша посмотрела сначала на свои огромные наручные часы, а потом на меня и укоризненно покачала головой, будто я безнадежно опоздала.

– Я думала, что вы, Татьяна Александровна, уже не успеете, – заметила дамочка бальзаковского возраста, критически оглядев меня с ног до головы и показав мне своей пухлой рукой на левую дверь с табличкой «Басманов А.Г.». – Вас ждут.

– У вас, вероятно, часы спешат, – не смогла удержаться от замечания я. – Сверьте их с курантами, а то еще уйдете с работы раньше времени. Чего доброго, хорошего места лишитесь…

– Это вас не касается, гражданка Иванова, – надув губки, сказала секретарша. – У меня с часами все в порядке! Лучше проверьте свои часы!

Короче, мы обменялись любезностями, и я зашла в кабинет к чиновнику, у которого возникли проблемы, требующие немедленного вмешательства частного детектива.

– Здравствуйте, Андрей Георгиевич, – с порога поприветствовала я хозяина кабинета.

Это был интересный мужчина лет сорока – сорока двух с густой шапкой черных, слегка вьющихся волос, высоким лбом с двумя намечающимися поперечными морщинами, глубоко посаженными темно-карими глазами, несущими печать безмерного трагизма, чуть выпяченной вперед нижней губой и красиво очерченным подбородком.

– Здравствуйте, – сказал он резко, почему-то избегая моего взгляда. – Проходите, располагайтесь… Вам, вероятно, известно о несчастье, которое меня постигло?

Вопрос хозяина кабинета застал меня врасплох, потому как я не имела даже приблизительного понятия, о чем идет речь. Изворачиваться и оправдываться не в моих правилах, поэтому я ответила коротко и без промедления:

– Нет.

Басманов вскинул на меня удивленные глаза и пояснил:

– Убита моя жена.

Признаюсь, по дороге я пыталась предугадать, в чем суть басмановского дела, но не смогла попасть в точку. Меня сбило с толку место встречи, поэтому все предположения сводились к профессиональному кругу интересов чиновника. К тому же только вчера я довела до конца одно заковыристое дело, и все, что не касалось его хотя бы краешком, в одно ухо влетало, а в другое, как говорят, вылетало.

Наверняка местные средства массовой информации сообщали об убийстве жены заместителя начальника областного Управления капитального строительства, но частный детектив Татьяна Иванова не заострила на этом свое внимание. Вот уж действительно стоило приехать минут за пять-десять до аудиенции, задобрить секретаршу и выудить у нее «полезную» информацию! А я зачем-то поругалась с ней, хотя обычно бываю очень терпимой к представительницам этой профессии, в конце концов они много знают о своих шефах и даже могут поделиться интересными для следствия материалами. Признаюсь, сегодня допустила оплошность, поэтому на неожиданное сообщение клиента не нашла ничего лучшего, как отделаться дежурной фразой:

– Приношу вам свои соболезнования.

Андрей Георгиевич привычно кивнул, а потом сказал твердо и даже как-то угрожающе:

– Я хочу знать, кто и почему это сделал! Милиция и прокуратура, на мой взгляд, бессильны. Вы возьметесь за расследование? Предупреждаю сразу: мне архиважно, чтобы убийца был найден в самый кратчайший срок.

Еще не зная подробностей этого преступления, я согласилась:

– Да, Андрей Георгиевич, я к вашим услугам.

– Это произошло в прошлую субботу. – Басманов придвинул к себе настольную рамку, вероятно, с фотографией жены, и казалось, он обращался к ней, а не ко мне. – Моя супруга работала бухгалтером в фирме «Тарпластмет», которая занимается установкой пластиковых окон и металлических дверей. По случаю пятилетия ее руководство решило устроить банкет. Я отговаривал Наташу туда идти, но она меня не послушала.

– Почему? Я имею в виду – почему вы отговаривали?

Басманов вскинул на меня свои удивленно-печальные карие глаза, словно мой вопрос показался ему совершеннейшей глупостью.

– Мы были женаты всего три месяца, и Наталья еще не осознала в полной мере, что теперь принадлежит, – чиновник замолчал, глядя на фотографию, а затем поправился, – стала принадлежать к совершенно другому кругу… На ту корпоративную вечеринку были приглашены абсолютно все сотрудники фирмы: монтажники, сварщики, уборщицы, причем со своими семьями. Я пойти туда отказался сразу! Наташа на этом и не настаивала. У меня уже был опыт неприятного общения с ее боссом. Узнав, за кого Наталья вышла замуж, Турилкин заявился ко мне вот в этот самый кабинет и попросил, нет, даже потребовал, чтобы я обеспечил его фирму заказами. Представляете?

Я показала мимикой лица, что также считаю выходку Турилкина верхом неприличия. После этого Басманов продолжил свой рассказ:

– Я, конечно, постарался объяснить ему, что строительные фирмы сами вольны выбирать партнеров, но он меня не понял. Стал предлагать хороший «откат», и это после того, как посадили за взятку председателя областного комитета по культуре!

– Да, Андрей Георгиевич, я вас понимаю.

«Прыткий же был шеф у Натальи, – подумала я. – Такие вопросы нахрапом не решаются. Будь Турилкин поделикатнее, глядишь бы, дело и выгорело. Хотела бы я посмотреть на чиновника, который живет без „отката“, и этот наверняка грешен, но зачем-то пытается пудрить мне мозги, что кристально честен. Интересно, это имеет отношение к убийству или нет? Кстати, а почему Наталья продолжала работать в этой фирме? Мог бы найти жене местечко потеплее, чтобы не стесняться ее круга общения».