Хуже всего то, что сержант совершенно прав. Голова у него на плечах имеется, и звание свое он однозначно получил не зря. Ну а то, что он знает лишь малую часть реальной обстановки, так это совсем не его вина. Вступать с ним в конфликт я совершенно не хочу, но, боюсь, избежать этого не получится.

— Сержант, вы ведь военный человек, — я говорю спокойно, но достаточно твердо, чтобы было понятно, что отменять свое решение я не собираюсь. — А значит, должны знать, что для каждого командира в командной цепи всегда существует свой уровень необходимой информированности. И сейчас причина наших разногласий именно в этом. Вы просто не владеете всеми исходными данными, на основе которых я принял решение, которое кажется вам ошибочным. Раскрыть вам эти сведения я не могу. Мне понятны ваши мотивы, но у меня тоже есть свое начальство и поставленная им задача. Да, она входит в противоречие с вашей, однако вы совершенно правильно заметили, что в данный момент именно я ваш командир, пусть и временный, так что выполняйте полученный приказ. Для вашего спокойствия я готов отдать его в письменном виде.

— Разрешите хотя бы выделить вам в усиление капрала Савченко и двух рядовых стражников, — Скобов уже понимает, что безнадежно проигрывает это противостояние, но пытается добиться от меня хоть каких-то уступок.

— У ваших людей есть опыт выживания и ведения боевых действий в Змеином лесу?

— Нет, — вынужденно признает сержант, мрачнея ещё сильнее. О том, куда именно мы с Шелой собираемся отправиться, я ему пока не говорил, и эта новость его явно не радует.

— В таком случае они только затруднят нам выполнение задачи. Давайте лучше уточним место нашей будущей встречи, — я извлекаю из рюкзака и разворачиваю карту. — Из Лигово вы выйдете с рассветом. Ждать нас будете примерно в десяти километрах от деревни, вот здесь. Надеюсь, к вашему прибытию мы уже будем на месте, но если нет, ждите нас до полудня, а потом отправляйтесь в город, мы доберемся самостоятельно и, возможно, даже быстрее вас.

После того, как мы с Шелой растворяемся в темноте, сержант ещё какое-то время задумчиво смотрит нам вслед. У нас нет фонарей, и это о многом должно ему говорить. О существовании морфов Скобов наверняка знает, так что, скорее всего, он уже пришел к вполне очевидным выводам. На самом деле, это не очень хорошо. Обо всём увиденном он наверняка доложит начальству, а значит, эти сведения быстро доберутся и до полковника Павлова. К тому, что он знает о моих способностях, рассказ сержанта вряд ли добавит что-то существенное, а вот Шелой Особая канцелярия теперь наверняка заинтересуется.

С ночным зрением у моей союзницы никаких проблем нет. Её контактные линзы исправно превращают ночь в день и в дополнение к этому имеют ещё целый ряд полезных функций, начиная с режима дополненной реальности и заканчивая защитой глаз от ярких вспышек и даже мелких осколков. С последними, впрочем, прекрасно справится и компактный генератор индивидуального силового щита, закрепленный на поясе Шелы.

Выглядит он, как довольно толстая и слега изогнутая пластина из матово поблескивающего серебристого металла, чуть отливающего синевой. Чтобы не бросаться в глаза, прибор спрятан в чехол из потертой кожи. Кстати, умеет он не только защищать свою хозяйку от пуль. С маскировкой у Шелы тоже всё очень неплохо. Правда, по этому параметру я союзнице не уступаю, спасибо подаренному Тапаром амулету. В остальном же Шела экипирована гораздо лучше меня. Разве что пистолет-пулемет у неё несколько слабоват, но для леса — самое то, особенно с учетом того, что её продвинутое маскировочное поле вполне способно почти полностью гасить звуки стрельбы и вспышки выстрелов.

Вот только наличие у Шелы столь серьезного артефакта имеет и оборотную сторону. Если кто-то решит вдумчиво покопаться в её вещах, у нас могут возникнуть неприятные проблемы. Объяснить, зачем она повсюду таскает с собой довольно тяжелый кусок неизвестного сплава, Шеле будет непросто, да и отжать у нее явно очень ценный образец инопланетного материала тоже могут захотеть очень многие.

Щит и маскировка — это, конечно, хорошо, однако больше всего мне в снаряжении Шелы нравятся контактные линзы с режимом дополненной реальности. Мне бы такие тоже очень пригодились, но, увы, после воздушного боя и падения десантного бота в Каинову чащу, из имевшихся на борту пяти комплектов экипировки разведчика-нелегала с трудом удалось собрать и заставить нормально работать только один.

Идти приходится быстро, иногда даже переходя на бег. До лагеря бандитов больше пятнадцати километров, а времени у нас не так много. На берег реки мы выходим минут через сорок. Никаких мостов здесь давно нет, но рыбы в реке хватает, и местные жители регулярно ставят здесь сети, даже несмотря на то, что на противоположном берегу иногда появляются модифицированные животные. Особо впечатлительные рыболовы даже утверждают, что видели здесь тварей тайкунов и роботов кибов. Впрочем, почти все рыбаки, как известно, отличаются очень развитым воображением, так что всерьез относиться к этим байкам я бы не стал.

Воздушный разведчик выводит нас к одной из припрятанных в кустах лодок, поэтому форсировать реку вплавь нам не приходится. Сталкивая в воду тяжелую деревянную посудину, Шела тихо ругается на примитивность и никчемность местных транспортных средств, но особо в этом не усердствует, прекрасно понимая, что я могу в любой момент напомнить ей, чьи именно предки довели нашу цивилизацию до столь убогого состояния. Впрочем, от подобных комментариев я всё же стараюсь воздерживаться. Один раз уже не сдержался, и хватит. Трения с союзниками мне сейчас совершенно не нужны.

Движение по окраине Змеиного леса впервые напоминает мне легкую прогулку. Весь наш маршрут просвечен сканерами летающих разведчиков, готовых предупредить нас о любой опасности. Впрочем, никто нам помешать и не пытается. Одинокий модифицированный волк, забравшийся в эти края исключительно в поисках пропитания, нас просто не замечает. Будем считать, что ему улыбнулась удача. Теперь обратно в лес с берега реки серый хищник уйдет уже с обнуленными параметрами модификации и установленным безусловным запретом нападения на людей. Однажды я такую процедуру уже проделывал, так что освобождение волка от навязанных ему директив мне удается провести прямо на ходу.

— Как там пленные? — задаю вопрос на общем канале.

— Пока без изменений, — отвечает Кан. — Гости прибыли в лагерь, но допрос решили отложить до утра. Слуцкий заявил, что его слишком утомила дорога, а предстоящая процедура требует свежей головы.

— Не врёт, — неожиданно вставляет свой комментарий Тапар. — Ментальное принуждение к правде требует большой сосредоточенности и значительного расхода скрытой силы. Редкая способность, кстати, даже у нас.

Я немного успокаиваюсь, и дальше мы идем, ни на что не отвлекаясь.

— Пятьсот метров до цели, — предупреждает Кан. — Внутри лагеря небольшая часть территории прикрыта слабым маскировочным полем, созданным одним из наших старых устройств. Похоже на генератор маскполя от боевого скафандра имперского десантника. Только работает он не на полную мощность. К тому же поле растянуто на слишком большую площадь.

Очень интересно. Судя по всему, и в нашем баронстве есть специалисты по старым устройствам кибов, пусть и не столь продвинутые, как у ближайших соседей.

— По периметру лагерь защищен сигнальной системой, выставленной конструктом иншеров, — продолжает доклад Кан.

— Насколько всё это серьезно? — слегка замедляет шаг Шела.

— Твоя маскировка справится, — отвечает за инженера Ло. — Насчет Сергея точно не скажу, но, судя по всему, он тоже способен преодолеть охранный периметр незамеченным.

— Способен, даже не сомневайтесь, — в голосе Тапара звучит легкое пренебрежение. — Полтора века назад тоже встречались книжники, знавшие толк в охранных амулетах, но за эти годы появились новые подходы к созданию пологов скрытности. О них в те времена никто даже не слышал. К тому же эта защита явно поставлена кривыми руками, и работает она едва в половину своих реальных возможностей.