И вот уже восемь месяцев портупей-поручик Турада заваривает чай, отваживает посетителей, клеит конверты, ибо покупные конверты, по мнению четвёртого сына Дубового клана легко вскрыть, да переписывает каллиграфическим почерком различные отчёты, предписания, регламенты и прочие документы, которым конца-края не видать.

Он открыл папку. Дело об убийстве! Великолепно, самое то, чтобы как следует показать свои способности. Тимми однажды попытался предложить свои услуги в качестве мозгового центра Королевской службы дневной безопасности и ночного покоя, но коррехидор удостоил его такого уничижительного взгляда, что без слов стал ясен пункт назначения, куда ему, Тураде, следовало отправиться под ручку со своим предложением.

Парень жадно принялся изучать документы, коих было совсем мало. Написанные мелкими, похожими на расползающихся насекомых, буквами заключение о смерти и протокол вскрытия, конечно же, принадлежали руке Занозы в заднице — госпоже чародейке. Осмотр места происшествия и протоколы опроса, а их обнаружилось ровно два, писал сержант Меллоун. И всё. «Настоящему детективу, — подумал, тонко улыбнувшись, Турада, — и этого более, чем достаточно. Вы, господин граф, будете удивлены, на что способен мозг, буквально самими богами предназначенный для распутывания самых невероятных преступных комбинаций. И тогда вам станет стыдно держать меня за роли переписчика и чайного распорядителя».

Окрылённый такими радужными перспективами, Турада принялся изучать документы, водрузив на нос пенсне, которое, как он считал, придавало его лицу должную солидность, а высказываемым мнениям — вес. Из бумаг выходило, что на улице Белых тополей обнаружился прорыв демонической сущности, которая умертвила неизвестную женщину. Установить личность убиенной не удалось. «По всей видимости, не больно-то и старались», — усмехнулся Турада, и продолжил читать. Выезжал на место происшествия Меллоун, а затем прибыли полковник Окку и коронер его королевского величества Эрика Таками. И, естественно, они никаких следов присутствия потусторонних сил не нашли. Все описанные странности чародейка объясняла естественными причинами разложения трупа убитой женщины, размытого дождевой водой из прохудившейся крыши. Бытовое убийство? Посмотрим. Турада хорошо поставленным голосом, потребовал от дежурного немедленно позвать сержанта Меллоуна.

После неудачной попытки сдать экзамен на детектива, коей руководил по доброте душевной сам Турада, а сержант же проявил непозволительную леность и глубокое нежелание усердно работать, их отношения несколько охладели. Поэтому, наверное, сержант Меллоун не особо торопился подойти в приёмную коррехидора. Тимми уже успел трижды прочитать документы и выписать себе в блокнот некоторые вопросы и несоответствия, которые буквально бросались в глаза.

— Звали? — Меллонун старался не встречаться взглядом с Турадой.

— Присаживайтесь, — предложил тот и, не дожидаясь, когда Меллоун дойдёт до стола, поторопился сообщить, — мне поручено расследования дела об убийстве на улице Белых тополей.

Сержант поднял глаза.

— Да, да, то самое, где предполагался демонический прорыв, — он для выразительности постучал карандашом по папке, — вы же там были? Не так ли? — Меллоун кивнул, — скажите, какое впечатление сложилось у вас лично. Что вы видели?

— Я поехал с дежурной группой после того, как поступил вызов.

— В вызове прямо говорилось о демонах?

— Ну да. Дежурный так и записал: «Злостное демоническое присутствие на втором этаже в квартире номер девять» и так далее.

Турада кивнул и записал текст вызова в блокнот под красиво выведенным заголовком: «Потустороннее убийство на Тополиной улице». Ему в голову даже пришла шальная мысль, что после успешного расследования, эта фраза вполне может стать заглавием детективного романа.

— Скажите, Меллоун, — проговорил Тимми, постучав карандашом по зубам, — вы во всём согласны с госпожой Таками.

— В смысле? — вытаращил глаза сержант, — она ж — чародейка, специалист. Поглядела на убитую и определила, как и когда её угрохали. Что я-то могу сказать?

— Очень даже многое можете, — тонкая улыбка тронула губы Турады, — разве специалисты или чародеи безгрешны? Они, что, не могут ошибаться?

— Могут, конечно, — смутился сержант и почесал мочку уха, — даже древесно-рождённые ошибаются.

— А теперь пораскиньте мозгами, Меллоун, и скажите, каковой может оказаться причина, что его сиятельство граф Окку доверил МНЕ это важное и весьма неординарное расследование? Не потому ли, что он сам засомневался в правильности выводов госпожи Занозы и желает досконально проверить правоту её мнения.

Меллонун не знал, что ответить. С одной стороны он недолюбливал и побаивался неуживчивую и острую на язык некромантку, с другой стороны обострённое чувство субординации не позволяло сомневаться в компетенциях коронера его величества, поэтому он предпочёл промолчать.

— Если мы с вами, — Турада уже успел записать его в свою команду, — раскроем это дело, мы получим одни сплошные бонусы: предотвратим проникновение демонов в столицу Артании, раскроем убийство и заслужим награды. Вам, например, за такое легко зачтут экзамен на детектива, потому как вы блестяще проявите себя в реальном расследовании, а не в теоретических умствованиях при решении учебных задач, а я получу повышение по службе и покину, наконец, этот скучный стол, где моя яркая индивидуальность буквально погребена под бумажной лавиной.

Меллоуна перспектива заработать желанное звание детектива окрылило, и он с радостью согласился работать над важным расследованием под началом Турады.

— Как всякий уважающий себя детектив, — проговорил адъютант, вставая из-за стола, я не могу довольствоваться скупыми строчками отчётов, которые написали посторонние люди, моё доверие к коим имеет весьма ограниченные рамки.

— Вы не доверяете господину коррехидору? — не поверил своим ушам Меллоун.

— Естественно, речь не идёт о графе Окку. Я не особо доверяю этой выскочке-Занозе.

— По-моему, мистрис Таками — знающий сотрудник, — засомневался сержант, — никаких нареканий по части вскрытий и всего прочего у неё не было.

— И всё же, — Турада принял вид умудрённого опытом и житейской мудростью человека, — проверить не помешает. Всегда возможны ошибки, торопливость, невнимательность. Нам следует незамедлительно отправится на улицу Белых тополей и увидеть место преступления собственными газами.

Меллоун кивнул.

Однако ж, в доходном доме господина Цубаки их ждало разочарование. Комната за номером 10, в которой было совершено убийство, была уже тщательно прибрана, вычищена и вымыта, хозяева даже разорились на новую кровать и заменили циновки на полу. О происшествии напомнило лишь неопределённого вида тёмное пятно на потолке бывшей комнаты торговца шёлком, в то время как сам господин Чжао благополучно переселился в пустовавшую комнату студента. К удаче сыщиков господин Чжао оказался дома, он слегка простыл и сидел, укутанный в тёплое одеяло, поглощая огромное количество чая из пузатого медного чайника. Казалось, делиец, даже обрадовался возможности поведать представителям Королевской службы дневной безопасности и ночного покоя историю обнаружения прорыва демонов в мельчайших подробностях.

— О, господа, — оживился больной, увидев в посетителях благодарных слушателей, — это было поистине ужасающее зрелище. Представьте себе только: возвращаюсь я из удачной поездки (шелка мне удалось приобрести самого наилучшего качества по устраивающим меня расценкам) и застаю на собственной кровати целое озеро какой-то омерзительной жижи с запахом, от которого все ваши внутренности готовы выпрыгнуть наружу, — мужчину буквально передёрнуло от отвращения, — а потом приехали ваши коллеги и обнаружили распотрошённую женщину.

— И вы сразу предположили демоническое присутствие? — Турада вытащил дорогой блокнот в переплёте из кожи и вооружился карандашом, — что натолкнуло вас на подобное предположение.

— На моей родине, — господин Чжао скосил глаза на девственно-чистую страничку блокнота, — принято более серьёзно относиться к демонам. И, как мне кажется, у нас эти существа гораздо чаще вторгаются в жизнь людей, поэтому-то каждый уроженец Делящей небо знает, как проявляется это самое вторжение, — он с опаской поглядел на собеседников, будто опасался, что его остановят и заявят о ненужности продолжения разговора. Однако ж, ничего похожего не произошло, и Чжао продолжал свой рассказ, — вернейшим признаком появления демона является смерть и разложение, — на этих словах он поставил на стол бокал с недопитым чаем, словно одни эти слова вызывали глубокое отвращение, — гниль, запах, истечение жидкостей различной противоестественной природы недвусмысленно указывают на присутствие демона.