– Вас тоже это касается, хотя твои товарищи усиленно делают вид, что ничего не происходит. А как быть с «пьяным мальчиком» или тем гайцом, которого жена торгаша чуть ли не в прямом эфире переехала на своём «Бентли»? На Тверской дело было ещё в нулевых. Напомни, осудили её? Или у вас память избирательная? Когда ваших людей или членов их семей убивают богатые и влиятельные твари, вы дружно суёте языки в жопу. Или есть приказ жрать говно, значит, надо употреблять и делать вид, что это варенье? А ты сам не боишься? Ведь на месте этих девчонок может оказаться твоя дочь. Или твоего сына могут зарезать в подворотне, когда он попытается спасти от изнасилования соседку. Чего глазки опустил? Правда глаза режет?

– Ты чего, самый правильный? Или совесть вдруг проснулась? Куда вы все деваетесь, когда вас же на улицах среди бела дня грабят и насилуют? Свидетелей не найдёшь, хотя их десятки, – гауптман неожиданно возбудился.

– А может, они боятся? Вас боятся – людей, которые должны нести справедливость и закон. Это мне сегодня повезло, что народ идейный попался и на своём стоит. Ты оттого и бесишься, что нельзя статью мне впаять. Денег ты на этой падали бородатой и так заработал. Может, не ты, а твоё начальство. Вот так вы и заботитесь о безопасности граждан. Ты бы хоть поспрашивал знакомых, как народ к полицаям относится. Спасибо смешному премьеру, что переименовал вас в полицию. Ненавидят вас лютой ненавистью, как бы ты здесь ни разорялся. Людей не обманешь. Можно снимать сериалы или рассказывать иные сказки в новостях, но народ давно глаза открыл и выводы сделал.

Я же всё не мог успокоиться от слов про то, что народу делают одолжение. Ранее уже слышал такую идиотскую риторику в разговорах с ментами. Но никогда не мог понять суть их извращённой логики. То есть за наши деньги, а всех этих слуг народа содержим мы, можно организовывать свои гешефты и использовать полномочия в личных целях. Ещё мы и должны? А людям делается одолжение, когда те просят выполнять обязанности, за которые государство содержит всю эту громоздкую систему. Хорошо товарищи устроились, я тоже так хочу.

– Капитан, вот скажи. А ты никогда не задумывался, что будет потом? Когда они станут реальной силой. Побежишь из России или без разницы, кому служить? Главное, чтобы паёк вовремя выдавали и разрешили мелкие делишки проворачивать? А ведь они вас тоже ненавидят. Потому что любой пэпээсник может остановить и докопаться, просто так. За страх, который они испытывают, видя человека в форме. И за это тоже придётся кому-то платить. Но это они пока вас боятся, а что будет, когда перестанут?

В общем, нехорошо мы так поговорили с полицейским. А дело замяли. Решалы из диаспоры быстро о чём-то договорились с майором. Тот, в свою очередь, долго беседовал с родителями девочек, и консенсус был найден. Меня поставили перед фактом. Да и не собирался я далее лезть в бутылку. От наших органов предпочитаю держаться подальше, целее будешь. Ну, а то, что четверо мигрантов могли и, скорее всего, собирались изнасиловать несовершеннолетних, мало кого волнует. Вернее, меня волнует и мужика, вписавшегося за чужого человека, тоже. Значит, ещё не всё прогнило в нашем обществе. Но такими темпами скоро люди будут отворачиваться и проходить мимо, видя творящееся преступление.

Иду домой по своему району. Благо от участка до дома недалеко. Смотрю на лица прохожих и не могу понять. Когда нам сломали хребет? Ведь все понимают, что вся эта коррупционная система начала ускоренными темпами пожирать простой народ и страну. Ладно сопротивление, на это не каждый решится. Но ведь многие даже не хотят задумываться, что так жить нельзя. Я не хочу революцию, не мальчик и понимаю, чем это может закончиться в России. С другой стороны, страна стремительно катится под откос, и выхода просто нет. В таком препоганейшем настроении поднялся на свой этаж.

– Калмыков, тебе больше всех надо? Тебе сколько лет? Детство в попе заиграло, что ты в драку полез?

Сижу, успокаиваю нервы коньяком под упрёки своей благоверной. Даже про алкоголь не заикнулась, но отыгралась на другом. Уже по третьему кругу мозг мне проедает и не думает успокаиваться.

– А если бы на месте тех девчонок оказалась наша Катя? А рядом не нашлось нормального мужчины, который за неё заступился? Я же тебе рассказываю, вагон был заполнен и ни одна курва даже слова в защиту детей не произнесла. Наверное, тоже послушали жён и решили лишний раз не вмешиваться. Может, мне просто повезло, и все нормальные люди были в других вагонах. И ты считаешь нормальным прощать удар по лицу? Ты же сама меня уважать перестанешь, если я стерплю подобное.

Крыть нечем, но из чувства противоречия благоверная ещё долго пила мне кровь. Вот чего ей нужно? Ведь прекрасно понимает, что неправа. Сама за дочек переживает, когда те где-нибудь задерживаются. Но вдолбленная на подкорку уверенность, что все подобные конфликты должна решать строго полиция, не даёт понять утопичность этого заблуждения. А если её рядом нет? Сидеть, молчать и смотреть на творящуюся несправедливость? Я бы ещё подумал, влезать или нет в конфликт между взрослыми мужиками. Но сидеть и смотреть, как пристают фактически к детям? Да и не к детям тоже. Вопросов больше, чем ответов.

Нет, всё-таки мир Дёмки лучше и проще. Там даже у самого забитого крестьянина есть выход – помещика на вилы и в бега. Или в лес разбойничать. А здесь получается, что мы сами позволили построить такое общество, которое нас уничтожает. Вроде с виду всё культурно и пристойно, а за ширмой творится форменный ад. Ведь у некоторых категорий граждан фактически есть лицензия на убийство. Только сейчас понял, по какой тонкой грани я прошёл. Вот и думай, вооружаться или ходить тихо, дышать через раз, держась подальше от любых конфликтов. А как быть с совестью? Каждый решает сам. Потому я с радостью жду свой сон, чтобы уйти от реальности.

Чума дошла до Москвы примерно в таком же виде, что и в моей истории. Наша власть особой инициативностью никогда не страдала, свои дела идут неплохо, а чего там у черни – не важно. Доклад губернатору Шафонский написал и даже был вызван для разъяснений. Но особых действий по организации кордонов не было от слова совсем. Такое впечатление, что никто всерьёз не воспринял опасения нового старшего доктора госпиталя. Это нам ещё повезло с Радищевым, который начал бить тревогу и заставлять шевелиться калужские власти.

Мы же усиленно трудились на предмет разработки понятных правил гигиены, ещё док изводил меня постоянными просьбами ускориться. Но я же не могу ему вакцину родить. В общем, шёл обычный рабочий процесс. Постепенно организовывали команду, кто, собственно, и будет всем заниматься.

Несколько моих выходов в город не дали полной информации о реальном положении дел. Раздражала грязь, в которую погружалась Москва после дождей. Про миазмы, которыми фонтанировали некоторые улочки, даже не хочется вспоминать. Поэтому наступление заморозков принесло облегчение, всё замёрзло и по городу стало возможным перемещаться без опасения утонуть в грязи. При этом старый город был более или менее чист, улицы вымощены деревом и меня смущало отсутствие тротуаров. Не знаю как насчёт канализации, но навоз за многочисленными лошадьми точно не убирался. В общем, я увидел классический потенциальный рассадник разного рода заболеваний. С учётом того, что водопровода в нормальном понимании в городе не было, то ситуация была вообще печальная. Воду для питья брали из московских рек, куда же и сбрасывали нечистоты.

– А вы отделили потенциального носителя инфекции? – настороженно спрашиваю дока.

– Мы сделали это в первую очередь, заодно приготовили дополнительную палату, так как подозрение на заболевание есть ещё у нескольких человек.

Это меня и раздражает в этом мире, наравне с привычкой все сложные вопросы списывать на божье провидение. Здесь в колокола трезвонить нужно, делать заградительные кордоны, отделив госпиталь и вообще Лефортово от остального города. Вроде столько раз обсуждали это с Шафонским, но врачи ограничились внутренними мероприятиями. А ведь он мог принести заразу и домой, поставив под удар меня с ближниками. Сам я по госпиталю более не бродил, хватит мне этих страстей. Сейчас стараюсь работать через группу санитаров, приданных мне в распоряжение. Они и отвечают за чистоту и прочие мероприятия. Я больше углубился в составление методичек, вставлял в них всё, что удалось найти в своём времени и было бы понятно аборигенам. Заодно неожиданно увлёкся рисованием комиксов, в чём мне помогал несостоявшийся светоч русской словесности. Казаки же вообще воспринимали лубки как самое настоящее чудо. И тут вдруг такая страшная новость от Шафонского. А мы только начали договариваться с типографией для выпуска первого тиража лубков. В принципе одно другому не мешает, но времени на просветительскую деятельность станет меньше.