Когда с утра она принесла кофе, я пытался увидеть в ее глазах хоть что-то, что подсказало бы, что она у меня забыла. Но видел только волнение и неопытность нового сотрудника.

— Что там по камерам? — спросил я у Миши. — Наша юная шпионка лезла куда-нибудь?

Михаил отрицательно мотнул головой.

— Вообще ничего.

— А чем она весь день занималась? — уточнил я после ее первого рабочего дня.

— Работала, представляете, — хмыкнул он. — Рита дала ей поручения, вот она их и выполняла.

— И все? — удивленно переспросил я.

— И все.

— А телефон доставала?

— Один раз. Я пробил звонок ей — это реклама какая-то была.

Конечно, меня иногда напрягал мой начальник охраны, который уже и телефонный номер моей сотрудницы мог пробить. Боюсь представить, что он со мной может сделать. Но его сноровка и связи сейчас были как никогда кстати.

— Дай я погляжу на нее, — попросил я, включая монитор.

Я просмотрел запись с камер за весь день, естественно, в ускоренном режиме. Но Миша был прав — и впрямь ничего подозрительного. Работает. И видно, что старается. Даже когда Риты нет на месте, она все равно продолжает работать.

Мелькнула мысль, что она знает про камеру в приемной, но я ее отмел. Никто кроме меня и Миши о ней не знает. Я поставил ее тогда, когда Рита пришла на работу. До этого очень долго у меня работала секретарем прекрасная женщина. Но она ушла по состоянию здоровья, а Маргарита тогда была новым для меня человеком. Вот я и решил проследить. А потом просто не стал убирать камеру. Пускай будет.

Я вернулся мыслями к Юле. Но их, тех самых мыслей, не было. Ладно, понаблюдаю еще. Правда, я не знал, сколько смогу еще ломать эту комедию. В конце концов, у меня дел и так невпроворот, а тут еще приходится следить за наследницей Иванова. Но, думаю, она себя вскоре еще проявит. Надо просто запастись терпением.

День пятый — полет нормальный. Пока еще никто на меня косо не смотрит, Астахов мною не интересуется, а Маргарита привыкла к тому, что у нее есть помощник и, похоже, очень этому рада.

На самом деле, я пока смутно представляла, как могу найти что-то на Астахова. Все, что мне было доступно — сплетни и слухи, коих было немного. А еще я запоминала всех его визитеров, а потом дома гуглила, кто они такие. Не знаю, что я хотела найти, не придет же к нему киллер в офис на встречу, записавшись через секретаря.

Но и каких-то подозрительных людей к нему не захаживало. Все, связанные с бизнесом.

Вообще, все чаще меня посещала мысль, что я зря трачу время. И эта идея, которая пришла мне в момент отчаяния, стала казаться абсолютно глупой. Не будет же Астахов хранить какую-то информацию о моих родителях на работе.

В общем, отработав неделю, я поняла, что либо нужно как-то действовать, либо просто уходить оттуда, пока я дров не наломала. И я пока не могла понять, чего я больше хочу.

То я думала о том, что пора бы отпустить ситуацию и дать следователям разобраться во всем, то вспоминала тот ужасный день, и вновь появлялось желание рваться в бой.

Это стало напоминать манию. Все выходные я провела за компьютером, пытаясь хоть что-то нарыть. Постепенно, от Астахова я перешла к фирме отца, и искала хоть какие-нибудь конфликты, проблемы, мутные схемы.

Но интернет, хоть и держит в себе много информации, нужной мне не предоставлял.

Я почти отчаялась. Решила, что отработаю еще следующую неделю, а потом будь, что будет. Уволюсь, займусь наследством, фирмой отца, своим делом. Да хоть чем-нибудь, что поможет мне пережить потерю.

Но случай подвернулся неожиданно.

В понедельник, уже ближе к вечеру, я стала замечать, что Маргарита какая-то дерганная. Обычно, она спокойна, как удав, а сегодня была сама не своя.

В итоге я решила поинтересоваться, что случилось. На тот момент я и не думала о своей цели, просто по-человечески хотелось помочь.

— Маргарита, у вас все в порядке? — подойдя к женщине, спросила я. — Вы сегодня, словно, сама не своя.

Она вздохнула и мотнула головой.

— Ребенок заболел. Температура высокая, и не сбивается. Сын с бабушкой, но я все равно очень нервничаю, — призналась секретарь.

— Так идите к ребенку, здоровье — это главное.

— Не могу. Нужно еще расписание встреч Ярослава Андреевича доделать и документы все отправить. Еще на час работы, как минимум.

— Если хотите, — предложила я, — давайте я сделаю. Вы мне скажете, что нужно, если я что-то не пойму, то позвоню вам.

Было видно, что Маргарита в смятении. И у меня закрались некоторые сомнения по этому поводу. Такое чувство, что ей запрещено давать мне хоть какие-то документы, потому что за ту неделю, что я проработала, с бумагами я дел не имела. Даже в шредер все ненужные договоры и прочее запускала все Маргарита, хотя это уж точно ерундовое дело.

Мысли тут же пронеслись в моей голове. А что, если это Астахов запретил подпускать меня к бумагам? Тогда, получается, он знает, кто я? Или же просто опасается нового человека? Или вдруг там есть что-то такое, что не нужно видеть никому лишнему.

И в этот момент у Маргариты зазвонил телефон.

— Да, мам. Хуже стало? Скорую будешь вызывать? Господи…

Честно, мне было очень жаль Маргариту, и я ей сочувствовала, но также понимала, что это мой шанс. А он может больше и не представиться.

— Маргарит, езжайте, я все сделаю. Вы нужны ребенку, — проговорила я, когда она положила трубку.

— Да? Спасибо вам, Юля. Но вам придется, скорее всего, задержаться, здесь работы немало.

— Ничего, — улыбнулась я.

Еще минут десять секретарь проводила мне инструктаж, а затем вызвала такси и уехала к ребенку.

Первые полчаса я и впрямь работала, потому что в офисе еще много было народу. Астахов давно уже уехал, у него какая-то встреча сегодня была. И после нее он уже не возвращался в офис.

Но потом коллеги стали постепенно уходить по домам. Пускай я и сидела в приемной, но ко мне то и дело заглядывали посетители, а сейчас их становилось все меньше. Да и слышала я постоянные шаги за дверью.

Все спешили домой. Наверняка, их кто-то там ждет. Меня же никто не ждал, и перспектива просидеть здесь подольше казалась мне очень заманчивой. Учитывая то, что у меня теперь есть доступ к компьютеру.

Вскоре стало достаточно тихо. Я взглянула на время — десять минут, как закончился рабочий день.

Я для вида еще минут двадцать делала вид, что работаю, на случай, если решит заглянуть какой-нибудь трудоголик, а затем начала действовать.

Перво-наперво, я полезла в документы, которые лежали у Маргариты на столе. Там были какие-то контракты, договоры и всякая прочая информация, не имеющая для меня никакого значения.

Затем я свернула рабочую папку и стала смотреть, что еще есть на компьютере. И снова какие-то заказы, клиенты, партнеры.

Я мельком изучала всю информацию, но естественно, на самого Астахова не было никакого компромата.

Я взглянула на кабинет. Дверь к шефу закрыта, но у Маргариты есть ключ. Я сама видела, как она как-то открывала дверь, когда Астахов звонил ей и просил взять какую-то папку у него со стола.

Я стала искать ключ, и довольно быстро его нашла. Похоже, о безопасности тут совсем не заботятся. Или же Ярославу Андреевичу нечего скрывать? Сомневаюсь.

Сердце колотилось, как бешенное, когда я осторожно, постоянно оглядываясь, решила ворваться в местное логово.

Я открыла дверь и вошла в кабинет. Включила свет и начала смотреть по сторонам. Понятно, что в компьютер мне не влезть, но может, найду что-то в столе.

Я начала листать папки, смотреть записи на стикерах, изучать лежащие бумаги. И так увлеклась, что не услышала шагов.

И когда дверь в кабинет открылась, явив моему взору довольно сурового мужчину, я поняла, что я провалилась. Я не знала, кто он, но понимала, что мне не выкрутиться. Ложь не поможет.

— Юлия Александровна, вам надо проехать со мной, — произнес он.