— Мы жили в том доме, когда отец прятал нас здесь, — она кивнула в сторону обветшалого дома и опустила глаза.

— Ты скучаешь по ней, — заметил Роланд, положив ладонь на плечо девушки.

— Очень. Мне не хватает ее любви, — призналась Рея тихо, закусив дрожащую губу.

Она снова поежилась, но Ротмант сомневался, что от холода, и Рея осторожно придвинулась ближе с блестящими глазами, когда он повернул ее к себе. Девушка утянула его в объятия, ища утешение и поддержку, и, хотя Роланд по-прежнему не привык, когда к нему прикасались, все же положил ладони ей на спину, не ожидая такого поворота, но чувствуя тепло. Вообще он заметил, что Рея очень тактильна, и ее язык любви выражался в прикосновениях и ласке, которому мужчине еще предстояло научиться.

— Пообещай мне кое-что, Рея, — глухим голосом произнес Ротмант.

— Что угодно, — не отрываясь от него, сказала Рея.

— Если возникнет хоть какая-то угроза твоей жизни, ты спрячешься здесь.

Рея вздрогнула в его руках, прижавшись ближе, и Роланд молился всем богам, чтобы ситуация, при которой ей понадобится укрытие, никогда не настала. Теперь он нес ответственность за нее, и ее жизнь стала для него ценнее собственной.

— А что, если это я представляю угрозу? Что, если другие люди могут из-за меня пострадать? — маленький червячок сомнения поселился в ее неопытном разуме. Манипуляция Фабиана сработала отлично.

— Я эгоистичный ублюдок, Рея. Мне плевать, что будет с другими. Для меня важна только твоя жизнь. Чтобы ты была живая и здоровая, — рыкнул Ротмант низким голосом.

Рея грустно улыбнулась, почувствовав вибрацию в его груди, и нежно, почти болезненно посмотрела в глаза мужчине, в которого ее угораздило влюбиться. Она убрала несколько прядок волос с его лица, как обычно делал с ней он, и, привстав на цыпочки, прижалась своими губами к губам Роланда, отчаянно держась за его плечи. Ей никогда не говорили таких прекрасных слов, и чувство одиночества растворилось в невинном поцелуе, который совершенно не походил на тот, который случился на крыше. Они цеплялись друг за друга, заглушая терзавшую боль внутри, и исцелялись от внезапно накрывшей их любви.

Роланд оторвался первым, жадно глотая воздух и ощущая вкус ежевики на губах. Рея выглядела еще более притягательно с легким румянцем на щеках и растрепанными волосами, и Ротмант усилием воли не позволил себе вновь накинуться на нее с поцелуем. Девушка понимающе опустила глаза, словно это она владела телепатией, а не он, и улизнула в ближайшую дверь, которая по воле случая оказалась спальней Роланда. Он возвел глаза к небу, словно оно могло помочь, и уверенно пошел за Реей, чтобы закончить то, зачем они изначально пришли сюда. С ее появлением дом заметно преобразился, и Ротманту хотелось верить, что однажды они войдут в него, не прячась и не скрываясь, и ничто не помешает им быть вместе.

***

Темная река отражала яркие блики от солнца, но его теплые лучи не приносили заветного умиротворения в душу. Неспокойная водная гладь сильнее разжигала чувство тревоги и поджидавшей опасности, которое усиливалось с каждым днем отсутствия Ротманта. Директор отправил его в захолустья Арривии искать новых детей в школу, и последние экзамены в Тенебрусе проходили уже без него. Шла вторая неделя вынужденной разлуки, и Рея теряла ощущение защищенности, которым одаривал ее Роланд, находясь рядом. Даже желание упражняться с новой стихией исчезло, уступая место апатии и грусти. Девушка физически ощущала беспокойство магии на кончиках пальцев и приближающуюся беду, но вдалеке увидела лишь силуэт Эбби, стремительно подлетавший к ней. Рея улыбнулась подруге, которая опять лучилась радостью и весельем, и с удовольствием взяла ее под руку.

— Уже завтра нам объявят результаты экзаменов. Даже не верится, — Эбби хлопнула в ладоши, чем разогнала сидящую на ветке стайку птиц.

— Здравствуй, взрослая жизнь, — кисло ответила Рея, не сводя глаз с разбушевавшегося течения реки.

— Обещай, что будешь писать мне, — Эбби резко остановилась, хватая Рею за плечи и слегка встряхивая ее, как тряпичную куклу.

— Исключительно по праздникам, — поддразнила Рея подругу, и та шутливо завалилась на нее вбок.

Они дошли до замка смеясь и подшучивая друг над другом, но тягучая и печальная атмосфера не покидала обеих. Остальные выпускники ждали скорого окончания учебы с волнением и смятением, поэтому последние дни в школе приносили не только радость, но и грусть. Уходило детство и огромный пласт жизни, связанный с Тенебрусом, который у большинства останется лишь в воспоминаниях, ведь мало кто вернется в эти стены снова. А некоторые ученики и вовсе никогда больше не встретятся.

В обеденном зале царила суматоха и беспорядок. Ученики обменивались адресами напоследок, гоняли посыльных в родительский дом и будущие места учебы или работы, и хаос несколько отвлекал от назойливых мыслей. Рея огляделась с надеждой, что отыщет среди студентов и преподавателей Роланда, но его место оказалось пустым. И место директора тоже.

Пока Эбби с энтузиазмом рассказывала о своих планах на лето однокурсникам, Рея решила вернуться в спальню, чтобы упаковать остаток вещей. Неизвестность будущего пугала ее, и еще больше пугало то, что чувства артефактора к ней останутся в замке и не выйдут за его пределы, поэтому она рвалась поскорее отвлечься, пока негатив не накрыл ее лавиной цунами. Повода думать именно так Роланд ей не давал, но жизнь научила девушку готовиться к худшему, поэтому тихие шаги сзади Рея восприняла как злую насмешку судьбы.

— Какой чудесный вечер, не так ли? — директор поравнялся с ней на лестнице, и сердце Реи от неожиданности совершило кульбит.

— Да, действительно, — Рея вымученно улыбнулась и двинулась дальше, но Уильям не отставал.

— Не составите мне напоследок компанию в одной небольшой поездке? — мягким, но не требующим возражения голосом сказал Фабиан, и у Реи засосало под ложечкой.

— Мне нужно собирать вещи, директор, — Рея постаралась вежливо отказать и найти достойный предлог, чтобы уйти.

— Вам хватит времени, чтобы их собрать, — пообещал Уильям, и они двинулись в противоположную сторону.

У Реи дрожали руки от предчувствия чего-то плохого, и каждый шаг давался с трудом, но девушка продолжала следовать за директором, не теряя достоинства. Ватные ноги несли ее на погибель, мысли кружили вокруг Роланда, и живительный кислород поступал в легкие рывками, из-за чего дышать стало тяжелее. Она обернулась, словно в конце коридора мог появится тот, кто вырвет ее из лап отчаяния, но перед глазами мельтешили только первокурсники.

Повозка уже ожидала их у заднего входа в замок, поэтому Рее не составило труда догадаться, что Фабиан спланировал все заранее. Она медлила, опасаясь садиться в экипаж, и ее нерешительность вызвала раздражение на лице директора. Разве он давал повод сомневаться в его порядочности?

— Вы боитесь меня? — скептически поинтересовался Уильям, открывая перед девушкой дверь.

— Нет, сир, — солгала Рея и крепко ухватилась ладонью за ручку дверцы, чтобы сесть в повозку.

Следом за девушкой по ступенькам ловко поднялся Фабиан и стуком в окошко дал кучеру знак трогаться, после чего экипаж покатил по каменистой дороге к центру Рейвенхарта. Рея запоминала сменяющиеся картинки за стеклом, чтобы в любой момент быть готовой выпрыгнуть из повозки, и Уильям с легкой ухмылкой наблюдал за ее попытками спрятать нервозность за напускным спокойствием. Она сидела перед ним словно на ладони бледнее обычного и от него не скрылось то, как ее тонкие изящные пальцы тревожно крутили кольцо Ротманта, а взгляд метался в поисках лазейки, чтобы вовремя улизнуть. Фабиан вполне мог успокоить девушку, заверив об отсутствии желания причинять ей вред, но страх Реи так сильно забавлял его и подпитывал темные уголки души, что мужчина упорно молчал, сравнивая девчушку с птицей в клетке.

— Долго нам еще ехать? — спросила Рея, когда повозка свернула с городской площади налево.

— Нет, — ответил Фабиан, вглядываясь в окно.