Мужчина находился уже у выхода, когда Корс вовсю поила девушку отварами и охотно делилась подробностями его времяпрепровождения за последние несколько часов.

— Он не отходил от тебя ни на шаг, — подмигнула медсестра, на что Рея слабо улыбнулась, с трудом высвобождаясь из кокона одеяла для проведения диагностического осмотра.

Где-то вдалеке ворчал Ротмант о том, что приличные женщины держат язык за зубами, но эта небольшая откровенность стала настоящим открытием для Реи, которое разлилось в душе приятным теплом. Он спас ее. Он смог.

Ее мир изменился, переворачиваясь с ног на голову, и Рея знала, что как прежде ничего уже не будет. Она с жадностью путника, добравшегося до долгожданной воды, впитывала каждый звук и давно забытые ощущения бушующей магии в теле. Волшебство окружало девушку, пронизывало саму ее суть, и впервые за долгое время она почувствовала желанное облегчение. Ее сила вернулась, магия вибрировала на кончиках пальцев, просясь на свободу, и чары воздуха манили воспользоваться ими, но Рея сопротивлялась, понимая, что еще недостаточно окрепла и подвергать риску вернувшийся с того света организм не следует.

Маргарет сделала несколько пометок в карточке болезни девушки, после чего помогла ей добраться до уборной и привести себя в порядок. Ночная рубаха неприятно липла к телу, длинные волосы спутались, кожа побледнела, ноги подкашивались, щеки впали, но в зеркале Рея видела лишь горящие жизнью глаза. Кое-как вернувшись в постель, она снова почувствовала усталость и вяло закрыла глаза, вслушиваясь в приближающийся стук каблуков по коридору. В следующую секунду открылась дверь, и донеслись громкие голоса, среди которых Рея узнала голос Ротманта, но ширма, отгораживающая кровать девушки от остальных, скрывала неожиданных незваных гостей.

— Я должен увидеть ее, — вошедший мужчина не терял напора, стремительно наступая. Меньше всего Рее хотелось его видеть, но настойчивость и требовательность тона не оставили девушке никаких сомнений — Ричард Уайт решил лично удостоить дочь своим присутствием.

— Она еще слишком слаба для посетителей, если, конечно, вы не хотите, чтобы ей стало хуже, — давление Уайта на Ротманта совсем не действовало.

— Темный маг будет указывать, что для моей дочери лучше, — отец отмахнулся от артефактора, как от назойливой мухи, не воспринимая мужчину всерьез.

— Едва ли ваша забота уместна сейчас, мистер Уайт, когда опасность миновала, и жизни вашей дражайшей дочери ничего не угрожает. Я не припомню, чтобы видел вас рядом с ней, когда она умирала, — слова Ротманта сочились чистой злобой.

Уайт отшатнулся, словно от пощечины, но не сдался и продолжил наступление.

— Я доложу обо всем директору, — он озвучил угрозу не совсем уверенно, но с надеждой, что она подействует.

— Разумеется. И не забудьте упомянуть о том, что не ответили ни на одно его письмо о самочувствии мисс Уайт, — парировал Ротмант.

Отец не подобрал нужных слов для не менее едкого ответа и молча покинул лазарет, громко стуча каблуками по мраморной плитке. Роланд смерил его гневным взглядом, в мыслях представляя, как Уайт беспомощно тушит распространяющийся огонь на пиджаке под действием его магии, а он наслаждается представлением издалека. Ротмант с омерзением вспомнил собственного отца, который пользовался существованием сына, когда ему требовалось что-то подать или принести, а в остальное время срывал на нем гнев и унижал его. Вряд ли главный королевский прокурор в лице Уайта использовал дочь таким же образом, но Роланду сводило от злости скулы из-за его внезапно сменившегося на интерес безразличия. Он приложил слишком много усилий для спасения девчонки, чтобы какой-то напыщенный индюк из дворца короля все испортил. Даже если это ее отец.

Когда Ротмант зашел за ширму, чтобы отдать Рее артефакт, по его телу прошлась уже знакомая легкая дрожь. Мужчина привык видеть презрение в свой адрес, такую же, какую только что продемонстрировал Ричард Уайт, но в ее чистых голубых глазах читалась благодарность, которую он определенно не заслуживал.

Роланд устало опустился на край кровати, хмуро наблюдая, как девчонка пытается принять сидячее положение и прикрыть оголенные плечи. Он тактично отвел взгляд от обнаженной кожи, чтобы не смущать девчонку, и поставил на тумбочку аккуратное серебряное кольцо с единственным голубым кристаллом. Рея проследила за движением его руки, со странным сожалением отмечая, что белая рубашка скрылась за наглухо застегнутым плащом, а на лицо вернулось привычное выражение суровости.

— Я надевал на вас артефакт пару часов назад, но на всякий случай наденьте его еще перед сном, — сухо порекомендовал Ротмант, потирая переносицу. — Он напитан моей магии, и его действия должно хватить как минимум до завтра.

Рея согласно кивнула, с тревогой отмечая, как осунулось и без того скуластое лицо артефактора и приобрело землистый оттенок. Горло саднило, и, откашлявшись, девушка хрипло заговорила:

— Как долго я пробыла здесь?

— Три дня, — односложно и без подробностей ответил Ротмант.

— И вы все это время находились рядом? — этот вопрос волновал ее больше, чем предыдущий.

Роланд метнул на девушку быстрый колкий взгляд, намеренно задерживаясь на открытых участках плеч и груди, которые не прикрывала ночная медицинская рубаха. Он наивно полагал, что этот жест смутит девчонку, и она перестанет нервировать его своим чрезмерным любопытством, но мечтам не всегда суждено сбыться.

— Как вам удалось? — продолжила Рея, словно после пробуждения в ней проснулась и наглость.

— Воспользовался вашим советом.

— Вы подавили мутацию? — девушка выглядела взволнованной, и ей не терпелось узнать детали. — Это потрясающе.

— Довольно, — Ротмант грубо прервал поток нескончаемых вопросов, призывая рассудок сохранять спокойствие, и поднялся с кровати. — Мы поговорим об этом позже.

Рея заметно сникла, сгибая колени и придвигая их ближе к груди, но, когда мужчина уже собрался уходить, порывисто схватила его за руку, останавливая.

— Спасибо. За все, — ее губы растянулись в робкой улыбке, которая предназначалась ему одному.

Роланд впервые видел, как девушка улыбалась, и лишь это — уверял он себя — помешало ему сразу отстраниться и покинуть злосчастный лазарет. Благо, Рея, словно почувствовав перемену в поведении артефактора, сама подалась назад, разрывая короткий контакт. Ротмант не ответил, хмуря брови, и стремительно направился прочь, желая оказаться как можно дальше от девушки. Тепло ее руки согревало его тело еще несколько мгновений, пока он не скрылся в темноте коридора.

***

Тишина ласкала его изможденные нервы, на которых, словно на струнах, любили играть ученики, треск поленьев приносил спокойствие, но сон упорно не шел, несмотря на сотни посчитанных овец. Роланд потянулся, разминая затекшие мышцы, и сел на кровати, чтобы одеться. Он устало потер глаза, окончательно прогоняя дремоту и назойливые мысли, погружавшие мужчину в прошлое и стиравшие грани с настоящим. Предстоящие выходные в Примвисе в качестве дежурного и няньки бестолковых детей его совсем не радовали. Бывший командующий гвардией короля и близкий друг великого Уильяма Фабиана следит за тем, чтобы студенты Тенебруса купили нужные принадлежности для школы и случайно не наткнулись на какую-нибудь шайку бандитов. Что может быть прелестнее?

Ротмант бродил по опустевшим коридорам, не обращая внимания на доносившиеся шорохи из спален обитателей замка, пока ноги сами не привели его в лазарет. Почему именно туда, он и сам не знал. Артефактор остановился, наблюдая за девушкой сквозь узкий проем, но в темноте ничего не смог рассмотреть, и ему оставалось вслушиваться в ее мерное дыхание. Было рано давать долгосрочные прогнозы, но Рея явно шла на поправку. Ротмант приходил к ней каждый вечер и надевал пропитанный его магией артефакт, решая отложить изучение срока его действия до момента, когда девчонка окончательно окрепнет. Глаза Реи заметно оживлялись, когда он навещал ее, но Роланд не мог поверить, что она радовалась именно ему.