– Но мы ведь вернемся назад, на Эдейские земли? – тревожился послушник Арамин, так и, успев покинуть Тристану и вернуться в Облигион.

– Вернемся непременно, пока не знаю как, но всем вам обещаю, вернемся!

– Что нам делать сейчас? – интересовался народ.

На этот раз сын профессора не ответил, его отвлек стоящий рядом малейфиец:

– Ты уверен в том, что им обещаешь? У нас ведь нет компаса, как мы вернемся в родные края? Заклинание отправило нас, куда подальше лишь бы спрятать от даргов, но без компаса не мы выбираем дорогу, а оно выбегает ее за нас. Домой оно нас не вернет.

– Какие же теперь у нас дороги Филип? Будем жить сегодняшним днем и радоваться, что живы, а там посмотрим.

– Как, думаеш хватит ли нам еды надолго? В каждом краю все меняется, и погода, и сама земля.

– Не знаю, но пока у всех хватает в закромах, а там решим.

С грустью от того, что город теперь попросту потерян среди незнакомых земель без своего правителя, все осматривались и не верили своим глазам. Ведь никогда ранее жители Барсула в песках не бывали. Пока не менее большинство из них. Кого точно не было в главном городе Тристаны, так это городничего. Он сумел выбраться за его пределы до нападения врага и при том, остаться незамеченным.

Народ Барсула ходил по городу, не решаясь выйти за его врата и дотронуться до горячих песков руками. Сандор, его отец, Арамин и Филипп спустились в подвал дома профессора Ган Хольса. Под свет масляных ламп они заняты были думами о том, как же всех вернуть домой.

Мать Сандора была по-прежнему непоколебима, казалось, ее ничто не пугает и не может смутить. Не мешая расспросами мужу и сыну, она готовила ужин и возилась с младшей дочерью. Так было решено и остальными, готовились заночевать, ведь небо не отдавало синим блеском, а это означало, что волшебство не собралось их перемещать, пока неменее сегодня.

– Что мы ищем? – спрашивал Филлипа Сандора, перебирая записи его отца за столом.

– Мой отец успел переписать часть заклинаний, пока книгу прятали у нас, на всякий случай. Ищем, что-то, что могло бы нам помочь.

– Что же это? – произнес Филип и тут же замолк, в его голове вдруг прозвучал детский голос «помогите», – ты это слышал?

– Слышал что?

Голос, что услышал Филип, еще несколько раз повторился в его голове. Тогда он понял, что он ему вовсе не послышался, действительно, некто просил, звал на помощь.

– Что ты делаешь, что случилось? – встревоженно спрашивал Сандор, когда Филип, отбросив все записи в сторону, пошел к двери.

– Я должен проверить.

Взяв в руки подзорную трубу, он вышел из дома и залез на крышу одного из домов, откуда можно было рассмотреть незнакомые земли за пределами высоких стен города. Голос в его голове продолжал просить о помощи и, смотря в трубу, малейфиец пытался разглядеть хоть, что-нибудь. Однако казалось, что голос слышит он один.

– Эй, друг! – окликнул Филипа Сандор, покинув дом отца и последовав за колдуном на крышу, – ты уверен, что – то слышал?

– Уверен, – ответил Филип и в тот момент перед его глазами что – то мелькнуло вдалеке, взлетело ввысь и упало в пески.

– Там ничего нет, одни только пески, может тебе просто нужно поспать? – переживал Сандор за товарища

– Нет, я точно знаю, кто-то звал меня.

– Тогда дай и мне посмотреть.

Филип передал другу подзорную трубу и вновь услышал голос. Взглянув в трубу, Сандор увидел нечто напоминающее собой небольшие огоньки, взрывающиеся в вышине.

– Ну что ты видишь?

– Да, ответил Сандор, – вижу, но не понимаю.

– Сейчас проверим.

На этих словах наследник Асгарда спустился с крыши, заложив меч за пояс и захватив аркан, он взял под узды лошадь, что стояла ближе всех, сел верхом и приказал страже открыть ворота. Стража замешкалась, все кто был вокруг, смотрели на Сандора. Сын профессора наблюдая с крыши на своего друга, был под большим сомнением насчет того стоит открывать врата города и был уверен, что их ждут неприятности. Однако зная Филипа и видя в его глазах редкую уверенность в своих силах, он велел:

– Отворяйте ворота!

Лошадь встрепенулась, подскочила и бросилась, что есть сил в сторону, откуда малейфиец слышал голос. Голос доносился откуда-то неподалеку и чем дальше уезжал от города Филлип, тем лучше и громче его было слышно. Когда же он остановился, его спина хорошо была видна в подзорную трубу Сандора. Что же увидел Филипп?

Малейфиец увидел следующее: пески резко обрывалась и там где шла ровная гладь, вдруг образовалась глубокая яма. На дне ямы сидел мальчуган, чьи глаза уже взмокли от слез.

– Ты как тут оказался? – воскликнул Филипп от удивления?!

Когда юнец заговорил стать ясно, что наладить диалог будет тяжело. Говорил ребенок на неизвестном асгардцу наречии. Но вскоре сам, услышав речь Филиппа, словно узнал ее и не очень правильно, но старательно начал говорить на старом Эдейском.

– Это все скорпион! Он утащил меня от матери и оставил здесь, – вот, что означали слова мальчишки лет семи, – вытаскивай меня быстрее!

Скорпион, судя по всему торопился, и яма оказалась не столь глубокой. Со второй попытки отвязав свой ремень и бросив его в руки бедняги, Филипп сумел его вытащить.

– Что же он тебя здесь спрятал, на что? – спросил Филип, усадив ребенка на лошадь. Интересно куда же это он так спешил…

– Видимо нашел, где еда, кушать больше, – дабы слова его стали понятнее, мальчишка жестами показал, как враг ест и гладит набитое брюхо.

В этот момент Филип вздрогнул он, понял, что к чему. Бедняга не ошибался и огромный скорпион его забросил в яму, что бы он ни сумел убежать, пока он будет охотиться, ведь подле него было много свежей еды – целый город!

Филип пришпорил лошадь и со всех сил торопился в город, но было слишком поздно. Огромная волна песка поднялась и направлялась в сторону Барсула. Как не пытался асгардец жестами показать Сандору, закрыть ворота, все равно этого было не успеть. Волна пролетела в ворота, раскидав стражу по сторонам.

Сандор успел заметить, как нечто направилось к вратам и схватив меч приготовился к бою. Но то, что он увидел, не совсем оказалось ему под силу. Огромный скорпион, влетев в город, словно ветер, размахивал клешнями и издавал звериный вопль. Он пришел поужинать свежим мясом. Стражники, оставшиеся в городе на момент его исчезновения, бросились на него и в ту же минуту разлетелись в разные стороны. Народ с криком разбежался в стороны. Филип, только подъехав к вратам, сбросил мальчишку в сторону и схватился за меч.

Малейфийца и Сандора пару раз чуть было не пронзило жало скорпиона, но оба хорошо уклонились от удара. Однако, одолеть хищника было почти невозможно, уж больно велики были его размеры. Своими клешнями он снес ни одну крышу дома, пока, в конце концов, сын профессора не решил забраться на одну из них и запрыгнуть на его голову, но вдруг, откуда не возьмись появиться женщина посреди улицы и воскликнула:

– Стой, не голова его слабое место, а ноги! – на этих словах она раскрутила плеть, что была в ее руках.

Тогда и Филипп смекнул, спустившись с крыши, раскрутил свою веревку. Две веревки обхватили ноги скорпиона, но он по-прежнему боролся, и силы его оставались велики.

Народ Барсула не стоял в стороне и уже через мгновение вместо меча, веревка оказалась в руках Сандора. Теперь три веревки обхватили по ноге огромного скорпиона и тянули в разные стороны. Ноги хищника действительно оказались очень слабыми и с хрустом разлетелись в разные стороны. Последний удар его четвертой ноги лишь разрушил малую часть одного из домов, а затем лишившись трех других, он пал на землю. Женщина, что внезапно появилась, словно по волшебству вскочила на его голову и пронзила ее мечом. Когда же скорпион перестал шевелиться, она подошла к Филипу и произнесла:

– Благодарю вас за спасение сына!

Город довольно быстро отправился от появления скорпиона и, хотя существо ранее неведомое и столь внушительных размеров смогло напугать его жителей, но все же после долголетних нападок даргов сломить надолго Барсул ничто не могло. В сложившихся обстоятельствах, Скорпион пришелся даже впрок.