Виель серьёзно кивнул, нахмурившись.

– Прочитанное письмо и свёрток той бумаги дали понять, что положение дел куда серьёзнее, чем я думал, а тот не тухнувший огонь стал для меня знаком. Но я всё ещё сомневался, пока не увидел мерцание в отражении.

– Вы заорали, что это был сигнал, – подметил Брафи, насвистывая некую мелодию.

– Что это был за сигнал? – удивлённо спросил сир Виель.

– За вами следил некий посыльный. Вероятно, он ошивался перед вашими носами, но вы его не ощутили. Он выжидал момента и всё прекрасно знал. И когда мы встретились с вами, сир Вилейн, этот был уже наготове. Лампа его озарилась светом и подала сигнал.

– Неужели тем лицам из письма? – Виель спросил тихо, все ещё смотря на Локрога.

– Возможно. Но эти вести вам ни к чему. – Глен ответил грубовато, но понимал, что молодой рыцарь не отвяжется, если ничего не объяснить.

– Значит, правдивы… – Виель серьёзно оглядел Глена и поклонился головой. – Запомните моё слово. Всё прочитанное – станет и моей тайной. – утвердительно и гордо сказал Виель, но опустелые глаза, кажется, теперь страшились ещё сильнее.

– В этом я не сомневаюсь, – Глен сказал уверенно.

– А что же с сигнальщиком? Он сбежал?

– Его настигла молния, сир Вилейн. – Локрогу часто приходилось скрывать, лгать или недоговаривать. Он всё ещё опасался, но не выдавал себя и продолжал оставаться странником.

– Получается, нас больше не потревожат? – Виель вздохнул и вопросительно посмотрел на Глена.

– Уверен, они посчитали, что в таком хаосе никто не смог бы выжить. В их мечтаниях мы давно превратились в пепел, как и конверт, за которым они гнались. – Глен затянулся.

– Знаете, Глен, ваш голос кажется мне знакомым…, – задумался молодой рыцарь.

– Наверное, просто забыли. – Локрог осматривал стороны и пытался прислушаться к звукам в темноте.

– Вилейны ни о чём не забывают. – Виель ехидно ухмыльнулся и обернулся к Глену.

– Что ж. – Глен вздохнул. – Вы наверняка слышали мой голос и видели меня в Высоком Камне. На протяжении нескольких лет я помогал графу Эйвенду в одном деле. После чего моя служба в Ильдарии закончилась, и пять лет назад мы попрощались на добром слове. С тех пор мы и не виделись. – рассказывая, Глен поглаживал гриву своей лошади, которую прозвал Резвой. – Но…, кажется, новая встреча близится.

Виель взбудоражился от услышанного, и это отчётливо видел Глен.

– И что же? Вы были гонцом, служившим Вилейнам?

– Можно и так сказать… Помню, вы всё пытались подслушивать важные разговоры Эйвенда с гостями. – Глен ухмыльнулся.

– Это судьба, Виель. Нити которой снова сводят меня с Вилейнами, чему я не очень рад.

Сир Виель Вилейн поник. Он поправлял свои светлые кудри и всё ещё вдумывался, наверняка пытаясь вспомнить Глена.

– Вот почему вы проявили беспокойство, – заметил Виель. – Теперь мне всё понятно, Глен Локрог. Надеюсь, ваши слова правдивы. Впрочем, нам только предстоит это узнать, – утвердил Виель.

Кажется, сир Виель в чём-то подозревал Глена и, возможно, винил, но точно не пытался в этом разобраться.

К ночной тишине присоединились все, кто разговаривал ранее. Только Лысый ус не уставал и всё бормотал. Разговоры сменились некой грустью, которая повисла над ними, а лёгкий ветер нёс эту грусть по сторонам, заговаривая природу вокруг. Теперь деревья, трава и прочие живности разом стали немыми. Уже не перешёптывались и не издавали звуков, создавая тишину. Это было хорошее время для Глена, чтобы снова быть начеку, а Виель, кажется, снова погрузился в раздумья. Брафи Таллард хотел разбавить кислые мины и чуть было не запел, но сир Виель Вилейн снова приказал не отвлекаться. До города оставалось немного, всего три мили. Галопом можно было преодолеть этот путь за час, если бы не наличие пеших людей. Поэтому лошади двигались шагом.

За топотом резко разыгрался ветер и подул в лоб, а на землю медленно спускался туман. Снова зашелестели деревья и трава. Кругом запели сверчки, а в дали раздался протяжный вой. Чуйка Локрога была особенной, а острый слух помогал отличать разные звуки. Резко сменившаяся ночная тишина, уже загустелый туман, окутавший белой пеленой так, что едва виднелись огоньки от фонарей в руках гвардейцев и завывавший ветер, насторожили уши Глена. Особенно ветер, который дул в лоб прямо с дороги. Будто кто-то нёс этот ветер вперёд. Глен резко пригнулся к гриве и закрыл глаза. Отпустив топот лошадей, развивания ветра и прискорбное бормотание, Глен стал вслушиваться, стараясь найти новый звук. Недоумение мигом захватило лицо Глена, когда на миг послышался чей-то тихий голос, доносившийся откуда-то. Локрог осмотрел всех вокруг, но никто не говорил. Туман стал плотнее. Это заметили идущие впереди гвардейцы с фонарями. Дорога теперь освещалась куда хуже, а чей-то тихий голос снова послышался Глену. Он пытался расслушать голос, чтобы понять язык. И если это тот самый, то Глен снова оступился, не подумав о том, что за ними могли продолжить слежку.

– Не волнуйся, мальчик, мама тебя вылечит. – Ещё над юным Гленом сидела молодая женщина и что-то тихо шептала. Голову придерживала милая девочка и успокаивала его, поглаживая по волосам. Глен неожиданно вспомнил тот день, когда раненный пришёл к порогу одной из хижин процветавшей деревни. Закрыв глаза, он оказался в тёплом и уютном домишке, где женщина и её дочь лечили его. Тихий голосок матери, словно шёпот, напоминал ему собственную. Глен разозлился внутри. Не было времени вспоминать моменты из прошлого, но тот голос был такой же, какой Глен слышал сейчас. И он был женским. Но если тогда это был шёпот, то сейчас это был возглас на другом языке, тихо распространявшийся по туманной пелене и завывавший где-то вдалеке.

Глен резко выпучил глаза и нахмурил брови. Он незамедлительно вздёрнул поводья.

– С дороги! Прочь с дороги! – Локрог кричал как не в себя.

– Что происходит, Глен? – Виель спросил ошарашенно. Все мигом вздёрнулись.

– Сир Виель, будьте готовы убегать. Уходите с дороги сейчас же! – Глен спешился, вынул из ножен, креплённых на коне, меч, и снова взобрался на коня. Клинок изгибался, подобно пламени, а высеченные на нём руны окрасились алым цветом от света фонарей. Кажется, сир Виель сильно удивился.

– Я рыцарь, Локрог! Рыцари не убегают.

Со звоном вынимающегося клинка из ножен сир Виель Вилейн выхватил меч и возвысил его над собой.

– Что вы слышите, Локрог? Кто-то на дороге? – спросил сир Виель.

– Ну и слух у тебя, странник, теперь я тоже слышу этот странный голос в тумане! – Брафи возмутился и тоже вынул меч, а двое гвардейцев выставили алебарды и отставили фонари. – И, кажется топот…, – добавил Таллард.

– Огнеглазая тварь где-то вдали, – Глен пробурчал себе под нос. – Туман спустился неспроста, и я слышу тебя. – Скулы Глена Локрога снова задрожали, а в мыслях он думал, что стражи ему подсказывают и предостерегают. Глен всё ещё мог сомневаться, и об этом он тоже думал.

– Я не слышу никакого голоса, – сир Виель возмутился.

– Топот! Вы слышите? Лошадь приближается! – крикнул готовый ко всему Брафи Таллард. Теперь Глен не сомневался и тоже слышал топот на дороге, но где-то вдали.

– Фонари! Тушите фонари! – Локрог окрикнул всех и рысью пробежал вперёд.

– Убирайтесь с дороги, идиоты! Ваши мечи и алебарды тут не помогут!

Он развернулся перед гвардейцем, который стоял с правой стороны дороги:

– Потуши фонарь! – Глен бросил взгляд на стоящего слева гвардейца. – И ты тоже!

Но гвардейцы закрыли собой фонари и направили на него алебарды.

– Вилейн, прикажи им! – Глен оглядел его злобно.

– Нет! Всем оставаться на своих местах и ждать! – сир Виель сомневался, но не послушал Локрога.

– Вдруг это просто всадник!

– Топот всё ближе! – кричал Брафи. – Кто ночью будет разъезжать по тракту? Очередной посыльный? – гвардеец сказал себе под нос.

Локрог отчаялся. Его никто не слушал, кроме людей, которые уже сошли с дороги и спрятались где-то в траве. Глен чуть проскочил вперёд, и женский голос, который он продолжал слышать, стал запевать где-то в тумане. Глен обомлел, а его приоткрытый рот стал подрагивать