– Я запомнила.

Горячее дыхание обожгло мою нежную щёку. Он вжался в неё носом, начав приближаться к губам, но неожиданно остановился и злорадно улыбнулся.

– Тебе холодно? – шепчет он, скользя пальцами под мою футболку. – Ты дрожишь.

Дёрнувшись, высвободилась из его рук. Взяв шампунь, вручила его ему.

– Кричи, когда закончишь.

Сердце колотится, горло перекрыло, а конечности трясутся. Не раздумывая, выбежала из душевой.

"Я испугалась?" – негодует голос в голове. Дверь с треском захлопнулась. Оттуда послышался низкий, манящий смешок. – "Чёрт, он напугал меня! Не смешные у него шутки".

– Доктор Франкенштейн, извините, – услышала ехидный баритон из душа. – Это неэтично, но вы бы не могли принести мне одежду. – Он будто издевается надо мной. Ему не страшно, он не напуган чувствует себя комфортно и привольно. – Я больше не буду вас касаться. Обещаю.

От его обещания мне почему-то стало не по себе. Неожиданно поймала себя на мысли, что я желаю его прикосновений. Взгляд растерянно бегает из стороны в сторону, сердце стучит так быстро, что норовит выбить грудную клетку.

"Нет, даже не думай!" – зарычала я сама на себя. – "Дура, он эксперимент, который всё равно рано или поздно умрёт! ".

Обнаружив вещи Алеса, зашла в душ. Кирилл уже выключил воду и замотал себя простынёй. Он стоит расслабленно. Маска для сна намокла. Он даже не пытается её снять. Кажется, что ему не нужно зрение. Ему комфортно и без него.

Я протянула вещи и отвернулась.

– Теперь ты заменишь мне глаза? – рычит он тихим, манящим басом, забирая одежду.

– Нет, – фыркнула, удивляясь его наглости. – Ты начнёшь видеть, ведь зрачки реагируют на свет.

– Я бы хотел увидеть тебя. А пока… даже своё имя мне не говоришь.

Мужчина одевается. Его тембр игрив.

– Моё имя не так уж и важно, – произнесла, сложив руки на груди. – Главное, что ты скоро поправишься и я тебе буду ни к чему.

– А какого цвета у тебя глаза? Хоть это скажи.

– Не знаю… – улыбнулась, повернувшись к нему. – Какие-то болотно-голубые.

Он растянулся в улыбке и прошептал:

– Болотно-голубой? Это что-то новое.

Меня потряхивает: либо от холода, от насквозь мокрой одежды, либо от этого парня.

– Идём. Я должна провести тесты и проверить тебя, – решила перевести тему. – А ещё мне надо переодеться. Я вся промокла. С волос капает.

Взяв его большую ладонь в свою, повела в спальню. Но Кирилл резко отдёрнул меня, стремясь остановиться. Он улыбнулся, будто ему приятны мои прикосновения.

– Я думаю, что ты очень милая девушка, – его тембр снова ниже обычного.

– Перестань, – прошипела. – Мне не нужны комплименты и твоя лесть.

Сердце защемило. Я съёжилась от самой себя.

"Нельзя привыкать к нему. Он всё равно умрёт. Его не станет в моей жизни, как и всех остальных", – разрывается вой в моей голове.

– Почему они тебе не нужны? У тебя какие-то комплексы? – непонимающе поинтересовался он.

– Что? Нет! – сморщилась, чуть прищурившись. Переведя дыхание, спокойно произнесла. – Во сне ты… Нет… Не так… Есть человек, который дорог тебе, ради него ты прошёл всё это и остался жив. Я не хочу… – желая не взболтнуть лишнего, подбираю слова. – Не надо и всё.

– Как скажите, мой доктор Франкенштейн. – Он стиснул мою руку в своей ещё сильнее, по лицу пошли желваки. Губы мои затряслись и я плотно сжала их в тонкую линию.

– Пойдём.

Подопытный идёт подле меня уверенно, будто зная, что ему ничего не грозит. Что буду рядом в любой момент. Не оставлю.

Он сел на диван. Я стала рассматривать вещи, которые принесла в лабораторию.

Скинув промокшую форму, бросила её в корзину. Вытеревшись, начала лазить в ящиках. Надев кружевное бирюзовое платьице, вышла к своему детищу. Он повернулся в мою сторону, будто зряч.

– Расскажи, в чём ты сейчас.

– Как ты… – осеклась, чуть нахмурившись.

– Что "как я"? – приподнял он брови, будто не понимает, о чём я.

– Как ты понял, что я уже закончила?

– Ты копошишься, как енот. Очень громко. А ходишь, как слон, – ёрничает тот.

– Оу… – звучно выдохнула, заморгав. – Таких приятностей я ещё не слышала в свой адрес.

– Ты спросила, я ответил.

– Какое же ты хамло! – выплюнула я.

– Не утрируй, – усмехнулся он, растянувшись на диване.

На вид Кирилл совершенно здоров, говорит бодро и живо.

"Почему?" – твердит голос в голове. – "Кто он? Он не человек…"

Я обвела нахала заинтересованным взглядом, подмечая, как ему идёт белая футболка и темные спортивные штаны отчима. Как эта одежда идеально очерчивает его рельефное тело.

– Доктор, так во что ты одета? – привёл меня в чувство баритон моего эксперимента.

– Голубое платье, – пробубнила я.

Он встал, потянувшись ко мне. Я неосознанно подошла. Подопытный, не стесняясь, провёл по мне кончиками пальцев, будто стараясь представить, как я выгляжу. Его ладони прошли по моей талии. Я сжала его кисть и процедила:

– Перегибаешь.

– Хочу лишь изучить, ведь я ничего не вижу, – пожал он плечами так непринуждённо, что я опешила от его наглости.

– Только попробуй позволить себе что-то лишнее, – рычу, понимая, что ему плевать на мои слова.

Я отпустила его. Мужчина ухмыльнулся. Его пальцы скользнули по моей спине, оставляя вереницу импульсов, проходящих по всей коже. Он так близко, что дыхание замирает. Взяв за пояс, положил руки на мой живот и повёл. Нутро наполнилась светом и теплом. Я закрыла глаза, на секунду забыв обо всём. Остановившись на рёбрах, он замер. Перстом еле коснулся моего бюста. Я дрогнула. Воздух вокруг стал густой, спёртый. Грудная клетка тяжело вздымается.

– Красиво, – оскалился он.

Отдёрнув себя, резко раскрыла веки и прорычала, схватив его запястье:

– Пойдём.

Горло свербит от жгучего желания покурить. Но я пересиливаю себя, зная, что сейчас не время для этого.

Целый день посвятила исследованиям. Только когда солнце закатилось за горизонт, я, наконец, без сил свалилась на стул возле компьютера, подводя итоги. Кирилл стоит у операционного стола, облокотившись на него, скрестив руки на груди.

– Ну что? Я уже в полном порядке?

– Показатели нестабильны, есть воспалительный процесс, – поправив накинутый наспех халат, машинально произнесла я.

– Но… это удивительно. Это чудо, каких никогда не бывало.

– Значит, я-чудо? – ехидно проурчал он.

– Я не это имею в виду. То, что произошло с тобой… это чудо, – поставила нахала на место.

– Удивительно что? Что я не сдох? Я же просто упал.

– Так умер мой брат, – выдавила из себя. Он сразу замолчал, осознавая всю серьёзность. – Да, не героическая смерть, – улыбнулась я.

– Какая бы она не была – это всё равно одно… забвение… конец жизни и за ней ничего нет.

– Скажи… – Вдруг повернулась к нему. – Что помнишь? Что видел?

– Ничего. Там нет ничего, только пустота. Забудь про весь бред, который тебе говорят и про который ты слышала. Ничего нет. – Его голос низок, отстранён. Он будто пытается найти что-то в чертогах своей памяти, но не может ухватиться за нить.

– Когда я умру… – запнулась, стараясь подобрать слова. – Ничего не будет по ту сторону?

– Мои мысли метались, я тонул в какой-то жиже, понимая, что скоро скончаюсь, но тут ты вытащила меня, – он звучно хмыкнул, потирая переносицу, помялся с ноги на ногу и вновь встал в позу Наполеона. – И вот я здесь.

Мужчина описывает всё так просто и легко, что ему нельзя не поверить.

– Подойди ко мне, – властно произнёс он. – Пожалуйста.

Без доли сомнений поднялась и направилась к нему. Сознание в тумане. Это будто наваждение. Мышцы не слушаются меня. Его строгий бас управляет мной, хочется делать всё, что он мне прикажет.

Парень протянул руку, желая нащупать меня. Его немного грубоватые пальцы коснулись моей ладони. Кирилл взял её и чуть притянул. Я вздрогнула. Его вторая легла на мою талию, он сжал её. Подтянув к себе, Подопытный стиснул меня в своих объятия. Я опешила. Огонь прошёл по моим венам, а по телу растеклась дрожь.