– Я Чистая.

Кривая ухмылка.

– Уверена?

Ощущаю жар на щеках. Да он просто издевается.

– Я прошла испытание! – повышаю голос, что не совсем свойственно для меня.

Он ухмыляется, но отвечает спокойным голосом:

– Не без помощи.

Становиться душно, что не вдохнуть.

– Даже у Защитников при себе всегда пистолеты, – мямлю я, пряча взгляд.

Питер делает шаг в мою сторону. Его пальцы – на моём подбородке. Поднимает голову и смотрит в глаза.

– Да. Потому что они на защите стен.

Затем сжимает руку сильнее и затягивает в лифт.

Нас контролируют. Мы дикие звери, запертые в клетках, а лидеры – надзиратели этого зоопарка. И почему я раньше мирилась с этим?

Питер постоянно подталкивает и подгоняет. С трудом поспеваю за широким шагом лидера. Спускаться по ступеням, когда тебя толкают в спину, совершенно не удобно. Боюсь подвернуть ногу и скатиться кубарем. На моё счастье, всё заканчивается хорошо. Толкаю двухстворчатую дверь и вхожу в тренировочную зону. Добровольцы в полном составе. Гул стихает сразу, как заходит Питер. Нервная дрожь по телу. Сотни глаз впиваются в нас. Опустив взгляд и почти не дыша, я встаю в конец строя.

– Почему вы вместе? – тихо спрашивает Нелли.

Она смотрит прищурившись, губы поджаты в тонкую нить.

– Встретились на этаже, – я и сама слышу оправдание в своем голосе.

Нелли недовольна. Меня начинает захлестывать злость.

– Тебя это волнует? – шепчу сквозь зубы.

Она не отвечает, демонстративно отворачивается. И я тоже.

– Группа Артура остаётся, а остальные за мной, – команда Питера.

Он ведёт нас по бесконечным коридорам подземелья. Сырость витает в воздухе, давит на лёгкие. Тусклый свет мигающих ламп мало освещает коридоры, от этого в глазах постоянно рябит. Двигаемся, пока не натыкаемся на стальную дверь и Питер прикладывает ладонь к панели. Щелчок. Две металлические створки разъезжаются, обнажая перед нами просторную комнату. В центре, отделенный канатом – ринг и плоский компьютерный монитор на всю стену. На котором светятся имена добровольцев.

– Именно этот компьютер будет подбирать каждому соперника для поединка на ринге, – говорит Питер.

– Мы будем сражаться друг с другом? – перебивает Крисс.

Питер делает шаг в её сторону.

– Ты ходишь по грани, – следует ответ сквозь зубы.

Он прожигает Крисс взглядом. Становится жарко.

– Борьба – самое важное, – короткая пауза. – Вы готовитесь к войне, а не к прогулке.

Питер отходит, и Крисс выдыхает, и я вместе с ней.

– Умение стрелять – хороший навык. Но не всегда оружие бывает под рукой.

Он смотрит на всех небрежно, свысока.

– Вам придётся сражаться! – снова пауза. – Рукопашный бой, в некоторых случаях, решает многое.

– А те, кто был Спасёнными? Как они смогут подготовиться к войне в короткий срок? – вмешивается Нелли.

Она стоит в первом ряду. Выпятив грудь вперёд, всем своим видом привлекает внимание.

– Забудьте, кем вы были раньше, – нескрываемая злость сквозит в каждом слове. – Теперь вы все – добровольцы!

Он становится к нам спиной и смотрит на висящие у стен боксёрские груши.

– Кому-то придётся приложить немало усилий, чтобы пройти бой, – добавляет Питер. – Погибнуть в городе лучше, чем встретиться лицом к лицу с более подготовленным захватчиком.

Внутри пусто. Наверное, я начинаю привыкать слышать каждый день о смерти.

– Тренировки Чистых – проходят до обеда. Остальные вместе с воинами Элиты готовятся к бою. – Питер снова смотрит на добровольцев. – После обеда совместная тренировка.

Он обходит ряды добровольцев.

– У каждого Чистого со мной будет индивидуальное занятие. Одно или несколько, это я решу сам.

Питер тем временем начинает занятие – называет удары, не забывая демонстрировать их сначала в воздухе, затем уже с боксёрской грушей. Как ни странно, я успеваю за остальными. Правда, мне необходимо несколько попыток, чтобы разобраться, как правильно бить и двигаться. Груша обжигает руки и ноги, кожа наливается краской, но я не оставляю попыток. Стойко следую приказам лидера.

Отовсюду слышатся глухие удары и звук шагов Питера. Он расхаживает между добровольцами. Когда он приближается ко мне, внутри нарастает напряжение. Сразу перестаёт получаться то, что секунду назад я с лёгкостью выполняла. Изучающий взгляд. Он следит за каждым моим движением. И под этим взглядом я вся сжимаюсь и бью вполсилы.

– Используй колени, так удары будут жёстче, – наклоняется он и выдыхает. – Напряги пресс!

Питер уходит, но я всё ещё ощущаю на себе теплоту его дыхания.

– Тина, – зовёт меня Нелли, тон голоса снова дружелюбный. – У тебя же неплохо получается. И почему нас раньше так не тренировали? Может, мы смогли бы отразить нападение Отчуждённых.

Она размышляет вслух, не требуя моего участия. Нелли, по сравнению со мной, тренируется усерднее. Постоянно подзывает Питера и просит его повторить удары. Он показывает, но я вижу, что без особой инициативы. И когда Нелли в очередной раз обращается к лидеру, он заканчивает тренировку. Я не спешу покидать зал вслед остальным добровольцам. Усердно повторяю всё, что говорил Питер.

– Тина, уже можно идти, – окликает меня Белла, хоть всю тренировку и делала вид, что не замечает меня.

На её лице – еле заметная улыбка.

– Да, я знаю.

– После ужина свободное время, – она не смотрит мне в глаза. – Пойдешь с нами в бар?

Она стоит рядом и не даёт сосредоточиться.

– Нет, – с раздражением отвечаю я.

Приходится заканчивать.

– Ты видела, как всю тренировку Нелли вешалась на Питера?

Удивленно вскидываю брови.

– Не знаю, я была занята немного другим, – выдаю я сухой ответ.

Белла поджимает губы, потом, подумав, говорит:

– Приходи в бар, поговорим.

Делаю вид, что не слушаю её. Схватив с лавки куртку, я почти бегом покидаю тренировочную комнату.

С появлением чувств мне не хватает общения. Но и сближаться с кем-то я не готова. Я ещё не до конца понимаю, кому могу доверять. Уверена, как только я ослаблю бдительность, случится что-то ужасное.

За ужином у меня трясутся руки, а пальцы сложно выпрямить. Прежде чем взять ложку, массирую их. Размазав кашу по тарелке, с усилием заставляю себя отправить её в рот. Не обращаю внимания на болтовню за столом. Сама я не участвую в обсуждениях тренировки. Мне не безразлично, просто я боюсь сказать что-то не то. Во мне бурлят чувства – и это как клеймо на всём, что я делаю.

Ночные кошмары в которых я вижу незнакомые образы людей и места, где никогда не была. Я толком и не сплю, больше всего похоже что нахожусь в каком-то бреду. Голова разрывается от боли, ещё и тошнота подступает к горлу. На грудь давит ком так, что я не могу сделать вдох. На трясущихся ногах вхожу в комнату для обработки, но холодная вода не облегчает моё состояние. Мне просто необходим глоток свежего воздуха.

Шаркая ногами, выхожу из комнаты. Каждый шаг, как борьба моего тела с чем-то неподвластным мне, поэтому приходится придерживаться за стену, просто чтобы не упасть. В висках стоит глухой стук, в такт каждому шагу, а перед глазами различные картинки, которые вижу только я, ведь они в моей голове. Под тихий писк двери лифта открываются. Срываюсь с места, но только чтоб избавиться от этих видений. Лидеры правы, чувства – это болезнь. И я понимаю, что постепенно схожу с ума, плюс постоянные недосыпы. Я так долго не проживу. Но как мне избавиться от всего этого? Чтобы вновь стать пустой и бесчувственной. Как излечиться?

Как только лифт останавливается на первом этаже, я преодолеваю холл и выхожу из штаба. Жадный глоток свежего воздуха. Ночная прохлада постепенно приводит в чувство. Тело обмякает, и я падаю на каменные ступени. Я всё ещё в городе, но перед глазами лес. И мне кажется, что мне знакомо то место? Может, я бывала там раньше, до захвата? Тогда, получается, кроме родителей внеземные отняли у меня ещё и брата. Но главное не это. Куда у меня пропали все воспоминания о прошлом? О жизни вне этого города? И почему раньше я не задумывалась об этом?