Рина сдалась первая, часа через три хода, присела у торчащего из песка камня в жалком пятачке тени и перевела дыхание. Эта жара её доконает! Пересохло не только в горле, ей казалось, что высохли даже лёгкие, выплёскивая наружу такую же сушь и жар, как качающееся вокруг них марево. «Ненавижу пустыню! – билась в голове мысль. – Как можно жить на сковородке?!»

Дарзай подошёл и сел напротив, не решаясь придвинуться вплотную к Рине. Места в тени было слишком мало.

– Всё ещё голова болит? – спросил он.

– Нет! – Рина отрицательно помотала головой и приоткрыла уставшие глаза. – Жарко! И пить ужасно хочется! Передохнём пять минут и пойдём!

– У тебя что, комбинезон не работает?! Пластина управления повреждена? – Он с удивлением разглядывал её потное лицо.

– Нет. Просто заряда мало, – отмахнулась Рина.

– Так чего ж ты ничего не сказала! – возмутился он и полез в карман. – У меня же полно донгов! Держи! – Он протянул ей десяток пластин с большим номиналом, и Рина замерла в нерешительности.

– Слушай, – она качнула головой, – я не смогу тебе быстро их отдать… И ты уверен, что нам хватит на весь путь, если я буду тратить энергию на охлаждение?

– Уверен! Бери! И не надо мне ничего отдавать! Считай это платой за сопровождение! – Он почти всучил купюры в руки Рине и снял ранец, отцепляя пристёгнутый снаружи и раскрытый «лотос».

– Да уж! Вот это действительно проблема. Два часа, как раскрыл, а воды – кот наплакал. И угораздило нас здесь в самый сухой сезон оказаться! – Он открутил круглую фляжку снизу и с грустью взглянул на едва покрывающую дно жидкость. – Всего на пару глотков. Пей! – Он протянул Рине воду, и она вылила драгоценную влагу в пересохшее от жара горло, чувствуя, как тело начало наполняться жизнью, учитывая ещё, что наконец-то заработал в полную силу комбинезон, охлаждая её.

– Я тебе ничего не оставила, – хмыкнула она. – Вас что, не учат заботиться в первую очередь о себе? Слишком легко раздаёшь свои ресурсы, когда пожалеешь, будет поздно!

– Ничего! – отмахнулся Дар. – Я попью через два часа, «лотос» ещё насобирает. Мало, конечно, но, надеюсь, хотя бы ночью будет набираться быстрее. Долго нам ещё до каньона?

Рина включила кофон, сверяясь с картой, и поднялась.

– Идём. Оказалось, чуть дальше, чем я думала. Хорошо бы успеть добраться до него до темноты. Не люблю спать на открытом пространстве, неспокойно как-то.

В поддерживающем комфортную температуру комбинезоне идти сразу стало легче. Рина даже прибавила шаг, надеясь, что её спутник попросит притормозить, но он упрямо держался в трёх метрах позади и не отставал.

«Ну-ну! – хмыкнула она. – А он крепче, чем кажется!»

Окружающая пустыня медленно меняла цвет от бело-жёлтого до красноватого. Это Кайя собралась на покой, сползая в раскалённую дымку на горизонте. Дарзай заметил маленький припорошенный песком кустик колки справа, нагнулся, отламывая его у самого основания, и утрамбовал в чёрный контейнер у пояса. Не велика добыча, но хоть что-то. Он прибавил шаг, стараясь не отставать от Эйрианы. Эта женщина с широкими плечами, маслянисто поблёскивающими длинными чёрными волосами, сейчас стянутыми в хвост и убранными под капюшон, с вечно непроницаемым выражением на бронзовом загорелом лице походила иногда на робота, которому недоступны эмоции. Её лицо казалось Дарзаю застывшей маской, отполированной и гладкой, как маска давно почившего на Земле древнего фараона или его жены с идеально ровным носом и полными губами. Только глаза были живыми, большими, жёлтыми, с зеленоватым ореолом у зрачков, кошачьими. «Интересно, она родилась такой или её ген модифицировали? Бейнкарцы, вроде, экспериментируют с геномом. У них же как таковых семей нет». Дар следил за скользящей впереди фигурой в серо-зелёном комбинезоне и удивлялся, как ровно она держит спину, даже не пытаясь уклониться от порывов жаркого ветра. Она точно не робот! Иначе не свалилась бы дважды в обморок, да и не упрела бы так в отключенном комбинезоне. Только вот на смерть среагировала как-то уж совсем невозмутимо. У Дара были друзья военные, но, честно сказать, многие из них ни разу не сталкивались с насильственной смертью. Они же ни с кем не воевали, а преступности во Фридарге почти не было. Неужели в Бейнкаре люди действительно убивают друг друга на улице или на рингах на потеху публике?! Она тоже людей убивала?! Он непроизвольно поёжился. Знал бы, что его ждёт, не рискнул бы отправиться в этот рассадник греха! Надо было доверить это дело разведчикам. В общем-то, так и было задумано. Зиновий был лучшим специалистом по внешней разведке и другом отца, братья Кимы тоже, но где они теперь? Беседуют, наверное, уже с небесным отцом. Дарзай вздохнул, прибавляя шаг. Лучше было об этом не думать, чтобы не раскисать. Ему наверняка придётся теперь выполнять их миссию самому, чтобы смерть братьев не была напрасной. Он пытался отогнать всплывающую перед глазами ужасную картину их смерти и боялся даже представить, что будет говорить их семьям. Глаза снова повлажнели, и он переключился на привычный пейзаж. Дар любил пустыню, как и любой рождённый в ней. Их народ приспособился к ней, как приспосабливаются друг к другу супруги за долгие годы брака, радовался её достоинствам и закрывал глаза на недостатки. Дарзай сам вызывался участвовать в школьных экспедициях, не важно, геологических или художественных, любил сидеть под открытым звёздным небом с ребятами у костра, петь, танцевать, наблюдать за закатом, когда Кайя тонула в песчаных волнах, или замечать, как меняются краски окружающего мира с рассветом. Технологии, над которыми много лет бились его сородичи, позволяли вполне комфортно жить в пустыне. И сейчас Дарзаю хотелось представить, что он просто идёт в очередную затяжную экспедицию, обычную, скучную и крайне малочисленную.

Женщина впереди вдруг резко остановилась, обернулась и махнула рукой, указывая вправо. Дар только сейчас заметил показавшуюся вдалеке трещину. Каньон! Слава Создателю! Они сместились немного правее и через полчаса добрались до края широкого, но не слишком глубокого оврага. Если здесь и протекала когда-то река, то пересохла давным-давно. Красные скальные стены где-то наполовину, а где-то полностью засыпало песком, но русло было довольно широким, покрытым растрескавшейся коркой и россыпью мелких камешков и песка. Вполне можно идти, хотя бы часть дня держаться в тени то одной, то другой стенки. Возможно, их путь слегка удлинится из-за зигзагов каньона, зато будет более комфортным. Они будут защищены от порывов обжигающего ветра и колючего песка.

Они спустились вниз, скатившись по пологой песчаной горке, и, ещё раз определившись с направлением, пошли вдоль полуразрушенных ветром и временем стен. Кайи уже не было видно, а сиренево-розовая часть неба неумолимо угасала, грозя погрузить мир в темноту. Ноги гудели, а желудок давно вопил, требуя пищи.

– Эйриана! Может, достаточно на сегодня? – окликнул Дар идущую впереди женщину. – Неплохое место для ночёвки. – Он указал на ровную площадку, показавшуюся за очередным поворотом и отгороженную от русла упавшим когда-то каменным обломком. – Давай заночуем здесь, а завтра выйдем до рассвета.

Рина быстро оценила указанное место, кивнула, направилась к площадке и присела у стены, поглаживая остывающий уже песок.

– Выпей пока глоток, а я разогрею оставшуюся воду, заварю сухой концентрат, а то не уверен, что тэрнер нам что-то приличное из колючек сварганит. – Дарзай протянул своей спутнице фляжку, и она послушно сделала всего глоток.

Он достал из ранца сверхлёгкую палатку, которая ужималась до размера кулака и всегда была частью НЗ. Она, конечно, рассчитана на одного, но вдвоём, если потесниться, вполне можно лечь. Расправил её за пару минут и присел рядом, отцепляя от пояса и активируя контейнер тэрнера. Он чуть слышно загудел, а Дар порылся в ранце ещё, доставая маленький зауженный котелок, вставил в него пластинку донга и перелил воду, включая нагрев. Отключил, когда вода закипела, и засыпал немного порошка, мгновенно превратившего воду в густой питательный суп. На весь путь, конечно, порошка не хватит, но дней на десять должно. Он разочарованно вздохнул, открыв крышку пикнувшего тэрнера. Пара зеленоватых сухарей – это всё, что смог сварганить умный аппарат из жалких колючек. Ладно! Выбирать не приходится. Могло бы быть и хуже. Он покосился на сидящую в той же самой позе Рину, которая явно наблюдала за ним. Эх, ложка только одна!