– Успокоиться. Драки не приветствуются. Еще раз и придется ввести наказание.

– Но она заняла мое место! – девица взвизгнула и ткнула в меня пальцем.

Я удивленно выгнула бровь. Она в своем уме? Или еще не поняла, что это отнюдь не увеселительная прогулка? Зачем привлекать внимание к нам, когда самым разумным было бы затаиться и переждать пару дней пути до Эльиза. Но она целенаправленно искала приключения. Я усмехнулась. Прям как героиня некоторых романов, что я читала в отрочестве. Для них тогда все заканчивалось удачно, может, она надеется на это?

– Да? – тон держащего нас воина изменился с холодно-отрешенного на насмешливый. – А зачем тебе место здесь? Пошли к нам, поспишь у костра.

Девушка побледнела, смотря на мужчину широко открытыми глазами.

– А ты, воровка мест, пойдешь к нам? – забрало повернулось в мою сторону, и я смогла рассмотреть светлые глаза, мелькающие за защитой.

Ужас прошелся холодком по позвоночнику. Нам? То есть, он будет не один?

– Думаю, я не очень подхожу для этого. Я слышала, пленные девственницы очень ценятся на рынке. Неужели ради одной ночи развлечений вы откажетесь от такой солидной прибавки? – я старалась говорить спокойно, но руки опять намокли. Слава богу, сейчас их можно вытереть о платье, не боясь пятен на тонкой ткани.

Глаза сощурились, проходясь цепким взглядом по моей фигуре.

– Раль, – рядом возник тщедушный мужчина без доспехов, но с мешочками на поясе. Полевой лекарь, судя по всему. Мужчина заглянул своими темными глазами в мои, небрежно проходясь по верхам ауры.

–Добровольных сношений не было, – я поморщилась от такой грубой формулировки, – большее в таких условиях я сказать не могу, – Раль тут же удалился.

Белесые глаза смотрели на меня, взвешивая за и против.

– Ладно, найдем кого-нибудь другого, да, золотце? – он тут же вновь развеселился, отпуская меня и приобнимая девицу за талию.

– Нет! Я тоже девственница! – но ответом ей был лишь тихий смех.

Меня передернуло от омерзения. Я поспешила занять место у корней, прислоняясь боком к стволу и сворачиваясь клубочком.

Вскоре вернулись люди с реки, и я почувствовала ошейник магии подчинения, привязавший нас всех к дереву. Люди у костра ели, разговаривали. Чуть позже до меня донеслись стоны нескольких девушек, раздираемых пьяными мужчинами. Я сидела зажмурившись, вздрагивая от стонов, иногда переходящих в крики и противных звуков бьющихся друг о друга тел. И пусть через несколько часов лагерь погрузился в тишину, в ту ночь уснуть я так и не смогла.

Через несколько дней я сидела в большом амбаре среди других военнопленных в крупном пограничном городе Эльиза Пагнасе. Отряд короля продал нас местным работорговцам. Как я и думала, за меня дали двойную ставку. Я усмехнулась. Что ж, я в своем роде особенная.

В амбаре царили животные порядки. Еды давали катастрофически мало, и сильные отбирали ее у слабых. Они хотели выглядеть как можно здоровее, произвести наиболее выгодное впечатление на будущих хозяев. Я к своей еде не притрагивалась. Слава Геле мой пояс со спрятанными в нем украшениями не отобрали, видимо посчитав обычной тряпкой, и сейчас я не хотела по-глупому потерять его в драке за слипшуюся кашу.

Организм настойчиво требовал еды. Ноги болели от долгого путешествия стоя, желудок сводило от голода, глаза все чаще не хотелось открывать. В голове стоял липкий туман, разгонять который уже не было сил.

Внезапно дверь отворилась, пропуская в темное помещение низенького полного мужичка в сопровождении высоких полуголых мужчин, обритых под ноль. Шеи их венчали плетенные обрывки каната – знаки низших рабов.

Повинуясь визгливому голосу мужичка, люди встали и, шатаясь, побрели к выходу. Мы шли длинной процессией по оживленному городу, провожаемые смесью брезгливых, презрительных и любопытных взглядов.

Узкие боковые улочки манили своей темнотой. Казалось, юркни и растворись в ней. И никто тебя не найдет. Но я прекрасно понимала, что не может быть все так просто. Мы не связаны цепями, в конвоирах – два тщедушных раба. Значит, охраняемы на более тонком уровне – магией.

Вдруг группа людей, идущая впереди, с диким криком бросилась в рассыпную. В этот же миг они упали на колени, хватаясь руками за горло, на красных от недостатка воздуха лицах застыло выражение ужаса и страдания.

Колонна остановилась. Круглый мужичок подошел к нам, с немым интересом осматривая корчащихся людей. Кто-то из последних сил продолжал ползти вперед, кто-то развернулся, осознав свою ошибку, кто-то просто застыл на месте.

Мужчина щелкнул пальцами и все беженцы вернулись в строй.

Они хрипели и тяжело дышали, все еще растирая шею.

– Радуйтесь, что я слишком не хочу терять деньги, чтобы позволить вам умереть, – проговорил наш продавец, прищуриваясь. Наверное, он хотел выглядеть грозно, но лично у меня он ничего кроме липкого чувства омерзения не вызывал. К бежавшим подошли рабы и, взяв их за предплечья, поднесли к коже обычные с виду кольца. Но только когда они закричали, а от их рук повалил дым, я поняла, что это были амулеты-клеймо. Этих людей клеймили как непокорных.

Я закрыла глаза, пытаясь отрешиться от увиденной картины. Тошнота опять поднялась к горлу, тяжесть пережитого за последние несколько дней резко опустилась на мою плечи. Совсем не вовремя. Нельзя сейчас раскисать. Сейчас, когда моя жизнь может так кардинально поменяться.

Я вдохнула и выдохнула, фокусируясь на домах песчаного цвета вокруг. Мысли работали с предельной скоростью. Теперь было понятно, что подчиняющее заклятие, наложенное в первую ночь пути в лесу, не было снято, и теперь на наших шеях висел невидимый ошейник. В момент покупки управление перейдет под руководство нового хозяина. И тогда побег будет точно невозможен. Значит, нужно будет действовать в клетке. В толпе легче всего затеряться.

Я положила руку на пояс с украшениями. Мой шанс. Все изделия выполнены мной лично из чистого золота, в каждый из них вложена частица моей души. Я могу сделать из них простенькие амулеты.

***

Невольничий рынок был огромен. Клетки с людьми стояли хаотично, то тут, то там. Над рынком возвышался свод из все того же камня песчаного цвета, немного защищая от палящего солнца.

Нас втолкнули в клетку, и в этот раз я сама стремилась занять место в центре, подальше от краев. Действовать нужно быстро, пока никому нет до меня дела.

Дрожащими руками я нащупала в потайном кармашке маленькие сережки. Я помню их. Это золотые лилии с крошечным кунцитом посередине. Одна из первых работ. Я помню, как сидела ночами, работая крайне осторожно, опасаясь дышать, чтобы не повредить хрупкий камень.

Я давно не создавала амулеты. С самого ухода из Академии. Но руки сами вспоминали нужные пасы, невидимые нити подчиняющего заклинания возникли перед моими глазами. Простейшая магия. Никто не рассчитывал на пленных магов. Они все погибли тогда в городе, либо были пленены другими людьми. Я стояла, закрыв глаза, имитируя плохое самочувствие, и молилась, чтобы обо мне не вспомнили. А между тем магия постепенно выкачивалась из моего невидимого ошейника, перетекая в одну из сережек, принимая другую форму. Магия – это чистая сила. А нити – это то, в что она преобразуется под действиями магов. И сейчас я создавала другое заклинание.

Нити – база любого заклинания. В их основе лежат намерения мага, его желания и цели заклинания. А уже после накладывается магия, закрученная так, как хочется создателю. Намерение хозяина – чтобы раб был в клетке. Я усмехнулась. Так оно и будет. Постепенно перед моим внутренним взором возникла картинка меня самой, растрепанной, грязной и неимоверно уставшей. Фантом. Никто не мог его видеть обычным взглядом, но кто будет переходить на магическое видение на рынке для простых рабов?

Я осторожно заменила себя фантомом, чуть переступая с места на место. Физически я ничего не почувствовала, но мое второе зрение видело – заклинание покинуло меня настоящую и облюбовало шею фантома.