Мужчины по очереди приподнялись и кивнули Сергею. Он подошел к каждому из них и пожал руку. Соблюдя формальные нормы приличия, они сразу же вернулись к работе, что-то высматривая на своих мониторах. Катя подошла к одному из свободных столов и привычно уселась в кресло, одновременно набирая пароль на клавиатуре. Сергей же подошел к столу Владимира Игоревича, глядя на него снизу вверх.

– Это специально так сделано, чтобы подчиненный видел свою ничтожность перед руководителем? – хмыкнул он.

– Да нет, хотя такая идея мне нравится, – с абсолютно серьезным видом ответил Владимир Игоревич, хотя глаза его смеялись, – Просто тут раньше была учебная аудитория, остался постамент под кафедру. Отсюда очень удобно наблюдать за тем, чем заняты сотрудники. Да, Илья Алексеевич?

– Ну хватит, Владимир Игоревич, это всего один раз было, что теперь, мне это до пенсии будете припоминать!? – со смесью обиды и возмущения в голосе откликнулся мужчина, к которому был обращен вопрос.

– Да не сердитесь, Илья Алексеевич. Просто Вы же знаете, что память у меня хорошая. А так-то я не злопамятный. Сергей Петрович, задавайте свои вопросы.

– Какие беды могут натворить люди со слабыми способностями к навигации? Я так понял, что ваш отдел именно этим вопросом занимается? – сразу же выпалил Сергей.

– На самом деле, не только этим. Мы вообще очень разносторонние люди. Но если говорить именно об этой категории… Вот представьте, что бы Вы сделали, если бы у Вас получилось прожить день, все зная о нем?

– В тот день ищем тайный ход, чтоб время обмануть и зная, где везет, пройти сначала путь, – процитировал слова знакомой песни Сергей.

– О, я и не думал, что среди Вашего поколения есть фанаты «Автографа», – в голосе заведующего отделом прозвучали уважительные нотки.

– У моего отца была хорошая коллекция пластинок. Но я так понимаю, что люди с такими способностями пытались воспользоваться знанием о прошедшем дне, чтобы что-то в нем изменить?

– Именно так. Вот только результат был не совсем тот, который они ожидали. В большинстве случаев вместо того, чтобы изменить что-то в своей жизни, они просто создавали новые вселенные.

– Почему так?

– Потому что без тренировки своих способностей они обычно промахивались мимо точки назначения, отправляясь назад. Некоторые в результате устраивали себе дни сурка и просто сходили с ума. Но вот с теми, кто умножает количество вселенных все серьезнее.

– Из-за того, что количество вещества ограничено? И создание новых вселенных ведет к схлопыванию старых?

– Все верно. Причем непредсказуемым образом. Вот таких-то людей наш отдел и старается максимально быстро находить и решать проблемы, которые они успели создать.

– И каким образом?

– О, тут возможны самые различные варианты. Но пока я не буду их раскрывать, уж извините. Профессиональные секреты. Вот придете работать к нам – тогда узнаете все в подробностях.

– Даже боюсь представить, если честно.

– Да нет, мы люди добрые и мирные, как правило.

– Но бронепоезд на запасном пути стоит?

– Естественно. И бронепоезд, и ракетный комплекс, и звезда смерти. На всякий случай. Как говорил один литературный персонаж: «И если в нашем доме вдруг завоняло серой, мы просто не имеем права пускаться в рассуждения о молекулярных флюктуациях – мы обязаны предположить, что где-то рядом объявился черт с рогами, и принять соответствующие меры, вплоть до организации производства святой воды в промышленных масштабах».

– Неужели, все настолько страшно?

– Кто знает. Но проверять как-то не очень хочется. Вот Вы, наверняка, уже успели задуматься над тем, почему наш институт расположен в таком неживописном месте?

– Да, конечно. Дело ведь в том, что тут вас никтоне побеспокоит и не обратит внимание на странных людей, занимающихся какими-то странными делами?

– Отчасти, конечно, так и есть. Хотя при желании мы вполне могли бы прикинуться какой-нибудь скромной фирмой и не привлекать к себе ничьего внимания. Гораздо важнее другое – находясь здесь мы имеем гораздо меньше шансов устроить локальное или даже глобальное времятрясение.

– Как это?

– Сергей Петрович, как Вы думаете, если в одном месте сосредоточенно очень много людей, обладающих способностью хорошо ориентироваться в пространстве-времени, каждый шаг которых может породить новую вселенную, оказаться той самой соломинкой, переломившей спину верблюду, то какова вероятность, что что-то пойдет не так?

– И поэтому было решено спрятать институт в таком месте, где возможность сделать что-то такое, что изменит ход истории, минимальна?

– Именно. Здесь в радиусе нескольких десятков лет сплошной постапокалипсис, хоть кино снимай. Поэтому что бы мы тут не делали, это никак не породит новые вселенные, маловато нас для этого в таком-то вакууме.

– И кто же тот чертов гений, кому это в голову пришло?

– Григорий Степанович Ковалевский, хоть это имя Вам ни о чем не скажет. Собственно, он стал первым, кто попытался сорганизовать людей с такими способностями. Практически профессор Икс, если Вы смотрели марвеловские фильмы. Только скорее он был талантливым бюрократом, который смог воспользоваться всеми особенностями советской административной системы, чтобы под видом лаборатории в обычном НИИ создать основу будущего института. А потом он обнаружил эту тупиковую ветку в паутине времени, куда и перевел первую группу навигаторов.

Сергей задумался. Его поразил размах этой операции – ведь надо было не просто скрывать деятельность довольно большого количества людей, но и где-то доставать ресурсы, проводить исследования, а потом организовать строительство и обеспечение здания института в условиях мира, разрушенного ядерной войной. Невольно проникаешься уважением к масштабу этой личности.

– А где он теперь?

– Там же, где мы все рано или поздно будем. Способность путешествовать во времени не освобождает от влияния времени. Даже наоборот – из-за необходимости возвращаться в то же время, откуда ушел, он умер куда раньше, чем должен был бы в рамках его временной линии.

Возникла неловкая пауза, которую можно было бы принять за минуту молчания. Хотя Сергей и знать не знал ничего об этом человеке, но казалось неуместным нарушать эту тишину. Наконец, Владимир Игоревич потряс головой, словно отгоняя от себя воспоминания, и диалог возобновился.

– Ладно, это все дело прошлое. Сейчас у нас новый директор, тоже очень интересный человек, завтра Вы с ним познакомитесь, когда он из экспедиции вернется. Но я думаю, что у Вас остались еще вопросы.

– Да, конечно, – кивнул Сергей, – Вызывает интерес и такой еще разрез…

Владимир Игоревич в голос захохотал, оценив отсылку, а Сергей продолжил.

– Как ваш отдел умудряется вычислять тех, кого надо найти и обезвредить? Я вот пока на карту смотрел, понял, что там сам черт ногу сломит. Она же постоянно меняется, как понять, естественный ли это процесс, или вмешательство потенциального навигатора?

– Найти и обезвредить – это Вы лихо сказали, – хмыкнул Владимир Игоревич, – Чувствую, что мнение о нашем отделе у Вас уже сформировалось. Ладно, не буду пока переубеждать, потом сами увидите. А что касается вычислить, то, как Вы правильно поняли, дело это трудное. Мы пытаемся отслеживать повторяющиеся колебаниях в одних и тех же или очень близких точках, если это происходит, то, скорее всего, человек возвращается назад, чтобы что-то изменить. Тогда для проверки на место отправляется кто-то из наших оперативников, может даже парочка.

– А меня вы как смогли вычислить? Я-то не прыгал туда-сюда во времени.

– С Вами ситуация противоположная. Вы своим присутствием стабилизировали одну из линий, став в ней некой константой, которая не менялась не смотря на все схлопывания альтернативных вселенных. Причем у Вас, как я понял, еще и резистентность повышенная, так что в памяти остается одно и то же, не меняясь в зависимости от происходящих отклонений. И тут уже оперативным вмешательством не обойтись, пришлось установить долговременное наблюдение. О подробностях этого, если захотите, можете потом у Екатерины Владимировны узнать.