– Колесо или четырёхликий, – начал карлик, – мастер неожиданных появлений. За годы своей деятельности, где только он не побывал. Первый демон, явившийся уже в эру проклятых Новых Богов, на заре второго тысячелетия после их пришествия. Был убит Илларионом Иергархом и прежде, чем принять свою смерть, забрал с собой ни один десяток прославленных магов того времени. Как и до того, его зеркало не было найдено ни одним храмовником.

– Аргх, аргх, – попытался заговорить длиннорукий, но без языка сделать это ему было сложновато.

– Парящий, – сказал за него одноглазый. – О нём нам известно меньше всего. Большую часть своей жизни он провёл в заточении в Глубинной Тюрьме Храма викентийцев, выходцем из которого сам и являлся. Валькерий Викент быстро распознал в одном из своих верных последователей демоническое начало, но Парящему удалось бежать и закончить свою тёмную метаморфозу. К сожалению, его поймали слишком рано, но к тому времени он всё-таки сумел создать своё зеркало – самое маленькое из пяти.

– Аааааргх, – трагично вздохнул безъязыкий колдун.

– С тех пор храмовники сильно преуспели в отслеживании всех последователей Тьмы. Инспекция истребила многих потенциально опасных магов, не позволив им закончить демоническое превращение. Но настают смутные времена, – единственный глаз главаря еретиков заблестел безумным огоньком. – И кто знает, быть может, совсем скоро миру явятся новые ещё более могущественные демоны.

– И всё же нельзя не отметить того, кто зовёт себя Шестым демоном. Хоть он и неприятен нам с вами, но своё превращение он завершить успел, – добавил я, дабы немножко позабавиться реакцией колдунов.

– Хватит! – раздражённо вскричал одноглазый, ударив тощим кулаком по столу.

Теперь я начал понимать, почему они так недолюбливают нового демона Эйнхрона. Ему и безо всяких зеркал удалось сделать то, над чем они впятером воркуют уже не один десяток лет. И хоть я сам крайне скептически отношусь к Шестому демону, нельзя не признать, что помимо тысяч книг и артефактов, главное в этом деле – талант к тёмным искусствам, коего у моих визави точно не в избытке.

– Прошу прощения, – учтиво сказал я. – Неудачное замечание.

– Очень неудачное, – поправил меня сгорбленный чернокнижник.

– Правильно ли я понимаю, что зеркала у вас?

– Правильно, – прохрипел одноглазый.

– Но вы, вероятно, в тупике, и не знаете, как ими воспользоваться? – напрямую спросил я, не спуская глаз с главаря еретиков. – Потому и согласились на встречу со мной. Ведь в отличие от вашего малочисленного, но, безусловно, заслуживающего уважения культа, я и мои люди обладаем гораздо большими возможностями для разгадки тайны зеркал?

Повисла пауза. Никто из говорливых до того колдунов не торопился признавать свою слабость перед незнакомцем. И мне, как любителю подобных неловких ситуаций, было очень любопытно наблюдать за ними со стороны.

– Я не сказал бы, что мы в тупике, – первым буркнул карлик. – Просто то, что ты предлагал нам взамен, вызвало наш неподдельный интерес. Вот и всё.

– Верно, – улыбнулся я, – Реггилиум вызовет интерес у кого угодно.

– Ну так давай перейдём ближе к делу, – настойчиво сказал одноглазый. – Что ты знаешь о Камне? И как ты собираешься его заполучить?

– Я бы предпочёл не озвучивать это.

– Так я и думал, – фыркнул карлик. – Он нас за дураков держит.

– Нисколько, – охладил я его пыл. – На данный момент я просто не хочу говорить о своих планах, но поверьте, Камень вот-вот даст о себе знать. Всё это напряжение, царящее последние годы в нашем мире, магические потоки и усиление тёмных, таких как мы с вами, сил – всё свидетельствует о скором явлении Реггилиума. У меня есть ряд сторонников, которые ведут постоянное наблюдение за Храмами. Некоторые даже изнутри. Полагаю, что не обману вас, сказав, что в ближайшие десять-пятнадцать лет Камень будет найден. Всё произойдёт согласно завещанию Первых Богов, кроме одного момента – Реггилиум не попадёт в руки Иллариона или Викента. Он окажется у вас, друзья мои, на этом самом столе.

Я эффектно постучал пальцами по столешнице и не менее эффектно откинулся на спинку костяного стула.

– Взамен я заберу все пять зеркал, – закончил я свою тираду.

– Предложение твоё звучит неплохо, – усмехнулся одноглазый. – Вот только как мы поймём, что ты принесёшь нам настоящий Камень, а не какую-нибудь подделку?

– Точно так же, как я пойму, что у вас есть настоящие демонические зеркала, а не украденные побрякушки каких-нибудь богатых девиц, – ответил я и приложил указательный палец к своему виску. – Мы же на то и служим Тьме, чтобы понимать толк в магических артефактах.

Вот вы себя и выдали, клоуны. Тьмы в вас на самом деле не больше, чем в паршивых овцах. Вы совершенно не смыслите в ней, иначе давно бы уже сделались демонами, если у вас действительно есть настоящие зеркала. Ваш внешний вид говорит о том, что вы сделали тысячу попыток, но ни одна из них не увенчалась успехом. И теперь вам никуда без моей помощи.

– Что ж, могу ли я взглянуть одним глазком на предмет нашего обсуждения? Чтобы понимать, что имею дело с настоящими профессионалами.

– Можешь, конечно, – ответил одноглазый. – Но сначала предлагаю нам всем отужинать. Время позднее, нужно подкрепиться перед долгой ночью. Ты же не против?

– Всегда рад сытному ужину, – кивнул я.

Всё становилось намного интереснее. Что они затеяли? Хотят отравить меня? Или же это проявление гостеприимства, которого я так и не дождался с момента своего появления здесь?

Толстуха и длиннорукий медленно встали из-за стола, потом один за другой пропали в тёмном проёме в стене. Карлик, чернокнижник и одноглазый остались на местах, но говорить никто из них не собирался. Я решил не нарушать молчания. Возможно, это была какая-то их местная традиция, а традиции я обычно чтил.

Так прошло около четверти часа. Я начинал немного нервничать, да и неторопливый размеренный образ жизни этой богомерзкой пятёрки мне уже изрядно поднадоел. И вот, наконец, когда моё терпение было на исходе, в проёме появился колдун, держащий в своих длиннющих вытянутых руках огромный чан с половником. Внутри что-то шипело, парило и булькало. Колдун поставил чан на середину стола, и до меня тут же дошёл довольно неприятный запах протухшего мяса.

Следом из пролома появилась толстуха. В руках у неё было шесть грязных тарелок, от одного вида которых могло стошнить любого неподготовленного человека. Расставив по тарелке напротив каждого из нас, она снова заняла своё место рядом со мной. Судя по всему, дожидаться ложек не имело смысла. В этом доме о них не слыхали.

– Наваристый бульончик получился, – почти что с умилением в голосе сказала толстуха.

Я покосился на покрытую какой-то слизью и засохшими кусками тарелку и предпочёл промолчать.

– Накладывай, чего уселась, – бросил одноглазый в сторону толстухи.

– Сию минуту, – ответила та, глянув на длиннорукого.

Тот потянулся через весь стол за половником и, зачерпнув им жижи из чана, первым делом плюхнул эту дрянь в мою тарелку, после чего принялся разливать ароматный супчик остальным.

Я не спешил отведать угощение. На вид это был обычный сероватого цвета мясной суп, приправленный овощами и пряностями, но разило от него очень неприятно. Мне доводилось уже чувствовать подобный запах, и спутать его я не мог ни с чем другим. Однажды, в бытность своей молодости, я имел честь присутствовать на трапезе в племени каннибалов. И я не ошибался. Проклятый суп вонял также, как протухшее человеческое мясо в той самой деревне.

О вкусах не спорят, но для меня подобное было слишком. Едва сдерживая неприязнь, я видел, как колдуны с жадностью начали уминать эту отвратную похлёбку, но сам притронуться к ней не отважился. Толстуха и карлик то и дело косились на меня, хлюпая и чавкая, как будто эти их действия должны были пробудить во мне аппетит.

Я снова опустил глаза на тарелку и на этот раз ужаснулся по-настоящему. То, что я увидел, превзошло все те ужасы, с которыми мне приходилось сталкиваться ранее. Многое я повидал в своей жизни. Много неприглядных деяний мне доводилось совершать, но это было выше моих сил. На поверхности тарелки плавала детская ручка, совсем ещё маленькая, почти что младенческая.