Больше говорить не хотелось. Надо было принять всё, что случилось. Хотелось выплакать, выстрадать всю боль. Я поела, выпила сладкий чай. Мне поставили капельницу. Потом отвернулась к стене, дала волю слезам. Они лились и лились, я не кричала, просто молчала и плакала. Так и уснула. Проснулась от раздавшегося в коридоре: “Обед, девочки!”

Взяла и обед. Поела, просто потому что надо, вкус еды даже не почувствовала.

Опять пошла по коридору до туалета и обратно. Трудно. Шатало. Легла. Никак не решалась написать этому Георгию, ждала до позднего вечера, что мне ответит тётя. Как я и предполагала, она решила приехать сразу на похороны, ссылаясь на плохое здоровье и возраст. В принципе, это всё имело место быть, но я до последнего надеялась, что она сможет помочь мне сейчас. В итоге я мысленно сказала себе, что ничего страшного, это уже мелочи, но придётся всё-таки позвонить или написать моему спасателю. Ключи я уже ему отдала, так что пути назад нет.

Вечером часов в девять я открыла вторую шоколадку, непроизвольно улыбнулась. Мысль, что хоть кто-то позаботился обо мне, грела душу.

Телефон завибрировал, пришло сообщение. От Георгия.

– Привет. Жива?

– Жива.

– Тогда почему не пишешь? Я сам должен догадаться, какие трусы тебе везти в больницу завтра? И где они у тебя лежат?

Вот это да! Он сам меня спас от неловкого общения про трусы. Так, надо написать всё конкретно и по делу. Собралась с мыслями. Ответила:

– Рядом с кроватью комод, в нижнем ящике бельё. Любые трусы, бюстгалтер, носки, всё по две пары. В верхнем ящике: любые халаты, которые там лежат. В шкафу найди, пожалуйста, ещё две футболки и джинсы. Полотенце. Куртку тоже сразу можно. Кроссовки или кеды в коридоре, если они там нормальные.

– Отлично. Понял. Кружка нужна?

– Да. И ложка. И ещё зубная щётка.

– Щётку купил уже. И пасту. Там в ванне и на кухне…. Плохо короче всё, сама завтра увидишь.

– Спасибо. Мне так неудобно… Но больше, к сожалению, некого попросить. Родственники приедут только на похороны.

– Удобно.

– Мужской.

– Так он, может, сразу руку твою просил? Про сердце ничего не слышала?

– Ну мам….

– Здравствуйте, Вера! Я к вам. Я Лена, – спокойно сказала женщина, зашедшая в палату.

Мы вышли в коридор. Она пришла рано утром в больницу. Как нашла меня, это большая загадка.

– Я жена Игоря.

– Я поняла.

– Чисто по-человечески мне вас очень жаль… Вы попали в такую ситуацию… Пожар….. Но надо серьёзно поговорить, – начала нервничать.

– Да, надо. Мне надо извиниться, – твёрдо и уверенно произнесла я.

При этих словах я заметила, что она сбита с толку, явно не ожидала. Ещё она как-то мельком глянула через меня куда-то вперёд, будто хотела убедиться, что нас точно никто не слышит. Там в коридоре позади был слышен какой-то шорох, похожий на чьи-то шаги, но судя по тому, что никто так и не появился рядом с нами, я решила, что это может быть кто-то из медперсонала зашёл в свой кабинет.

– Да, вам бы надо извиниться и с этого дня прекратить общаться с моим мужем. К сожалению, вы не первая особа в нашей жизни. Сколько вы с ним встречаетесь? Пару месяцев? Обычно я замечаю новую девку через один-два месяца, – с горечью в голосе продолжила она.

– Всё уже кончено. Не волнуйтесь. Да, я виновата. Признаю. Но ваш муж очень хорошо скрывает вначале свой статус женатого человека.

– Это он умеет.

– К сожалению, я не смогла сразу прекратить эти встречи. Даже не знаю, почему. И в этом уже только моя вина. Только поэтому сейчас я прошу прощения у вас. Я знаю, у вас сын. Ни в коем случае не собиралась уводить его из семьи. Просто так сложились обстоятельства.

– Мудрые слова, как ни странно.

– На этом всё, больше не ищите встреч со мной. И ваш муж пусть мне больше не звонит и не ищет встреч. Надеюсь, вы сможете сама донести до него эту информацию.

– Смогу. А что за история с беременность?

– Нет никакой беременности!

– У меня другая информация.

– У вас неправильная информация. До свидания!

– Надеюсь. Но всё же предупреждаю вас, никаких детей на стороне я не допущу. Любовницы это одно, а дети это совсем другое. Вы меня понимаете? – голос её стал жёстче.

– Вы плохо слышите? Я же сказала, у вас неправильная информация. Мы друг друга поняли. Мне кажется, на этом разговор окончен. Вам пора.

– Ну что ж, хорошо, если так и есть. Тогда прощайте!

Она сказала всё, что хотела, и услышала всё, что хотела. Это было заметно. Поправила чёлку и направилась мимо меня по коридору к выходу из отделения. Надо признать, женщина была очень приятная, стройная, блондинка, держалась с достоинством. Я поймала себя на мысли, что гулять от такой жены – это, по меньшей мере, странно. Что ему не хватает? И мне стало вдруг так противно, что я была любовницей этого человека. Но назад уже ничего не вернёшь. Я подождала, пока её шаги стали почти не слышны, обернулась и… Только не это! Как он там оказался? Не было же никого в коридоре! Увидела, что там около выхода из отделения на диванчиках для посетителей сидит Георгий, рядом с ним два огромных пакета. Как он, такой огромный, с пакетами, смог так тихо зайти и сесть там? Слышал? Ну, конечно, он всё слышал, ведь в коридоре было пусто. Так вот что это был за шорох. Стало так стыдно! За себя стыдно. Ну а что, сама виновата. Кто заставлял спать с женатым мужиком? И тошно, потому что вся эта моя грязь сейчас только что вышла наружу. А мне так не хотелось, чтобы этот человек, сидящий там, вот так увидел меня в другом свете. Я- любовница. Знала, что женатый, всё равно встречалась. Забеременела от женатого мужика. Тут большого ума не надо, чтобы сопоставить факты. Георгий ведь слышал, как вчера врач мне всё популярно объяснил про выкидыш, про обильную потерю крови.

Так! Стоп. Взять себя в руки. Оправдываться сейчас я не буду. Осталась ещё гордость. И он мне кто? Жених что ли? Я никому не изменяла, никого не обманывала. Это со мной изменяли. И, главное, не прятать сейчас глаза. Пусть знает. Всё, как есть. Что помогает аморальной женщине. И пусть сам решает, что ему обо мне думать.

С этими мыслями я махнула ему рукой. Он встал, взял пакеты, направился ко мне. Улыбался одними глазами, что показалось мне странным. Приблизившись, сел на диван рядом со мной, в своей манере сухих коротких вопросов и ответов сказал:

– Привет! Жива?

– Как видишь.

– Что так раздражённо? С подружкой поругалась?

– А можно вот сейчас не язвить? Слышал же всё.

– Ага.

– Ну а чё тогда спрашивать?

– Так я и спрашиваю, жива ли ты после такого, потому что первый раз вижу, чтобы так виртуозно просили прощения. Верх мастерства! Признать свои ошибки так, чтобы другая сторона чувствовала себя виноватой, а в конце ещё и культурно послать! “Вам пора”… С ума сойти можно от твоих извинений!

– Если ты не заметил, я вообще-то не спрашивала, понравилось тебе или нет.

– Про ребёнка чё не сказала? Пожалела её.

– Да. Не твоё дело! Что за вопросы? Допрос прям.

– Ну всё. Молчу. Не принимай так близко к сердцу. В каждой второй семье кто-то кому-то с кем-то изменяет.

– Вот и молчи. Что там в пакетах у тебя? Огромные такие.

– Вещи твои. Еда. Предметы личной гигиены. Пришлось даже маму просить, чтобы купила тебе всякие женские штучки.

– Маму?

– Да. Маму. Женщину, которая меня родила. Что тебя удивляет в слове ”мама”?

– Теперь ещё и маме твоей должна. Я с вами до конца жизни не рассчитаюсь.

– Вот и отлично.

– В смысле?