После 1730-го богатые бостонцы перешли на отопление углем, подражая лондонцам. Этот уголь, как подсказывают рекламные объявления, привозили из Ньюкасла, Суонси или Уэльса. В 1735 г. Новая Англия импортировала 1 700 мер360 английского угля, большая часть которого шла в Бостон361. Бостонские власти старались завезти уголь на продажу в летнее время, когда его цена была ниже.

Типичная застройка XVIII в. – т.наз. «рядные дома» (row houses), имеющие общие боковые стены, но отдельные входы. Первые образцы такой застройки – ее называют также блокированной – появились в Лондоне после Великого пожара 1666 г. Такие же городские дома строились и в Новом Свете. Самые ранние рядные дома около 1691 г. составили Баддс-Роу в Филадельфии. В них использовалась средневековая полудеревянная конструкция, которая позже была запрещена из-за своей пожароопасности. Простейший из них – дом-«коробка» (bandbox). Он обычно не превышает шестнадцати футов в длину и ширину, с одной комнатой на каждом этаже, которых два или три. Этажи соединяет закрытая винтовая лестница. Уборные, или «надобности» (necessaries), обычно находились в задней части двора. Рядные дома, но уже георгианского и федерального стиля, сложенные из кирпича, до сих пор можно видеть в исторической части Филадельфии или Бостона. Историческая часть Нью-Йорка не сохранилась, но о ней можно составить представление по описаниям вроде того, какое оставила в начале XVIII в. путешественница-новоанглийка: «Здания, как правило, очень величественные и высокие, хотя и не совсем такие, как у нас в Бостоне. Кирпичи в некоторых домах разноцветные и уложены в шахматном порядке; они покрыты глазурью и смотрятся очень приятно. Внутри дома восхитительно аккуратны»362.

Наглядное представление о типичном каменном доме на Юге XVIII столетия дает Старый каменный дом (Old Stone House), сохранившийся в Джорджтауне, в то время процветающем торговом городе Виргинии, позже слившемся с Вашингтоном. Он заложен в 1765 г. представителями среднего класса семейством Чью (Chew). Дом построен из местного камня, добытого недалеко от реки Потомак. Толщина стен колеблется от двух до трех футов (60–90 см). Дуб, использовавшийся при строительстве, был срублен в лесах, росших когда-то в Джорджтауне. Крыша покрыта черепицей. Стены кухни и камин выложены из камней неправильной формы, которые скреплены раствором, состоящим из песка, извести, золы и воды. Очаг на кухне достаточно большой, чтобы обогревать весь дом. Кухня располагается на первом этаже.

Рядная застройка начала XIX в. в Филадельфии. Фото автора

Архитектура второго этажа значительно отличается от первого, поскольку Чью могли позволить себе строительный материал более высокого качества. Внутренняя лестница предназначалась для членов семьи и гостей, внешняя – для слуг и мелких торговцев-поставщиков. На этом этаже расположены три комнаты: столовая, спальня и гостиная. Коридор между столовой и двумя передними комнатами имеет высокий потолок, обеспечивавший достаточно воздуха жарким виргинским летом. Стены второго этажа были оштукатурены и покрашены. В столовой был устроен кухонный лифт, скрытый встроенным сосновым шкафом, чтобы доставлять еду из кухни внизу. Третий этаж был частным помещением. Он был завершен около 1790 г. Он намного проще, чем второй этаж, с незаконченной обшивкой панелями и неокрашенными стенами. На этом этаже три комнаты, предположительно детские спальни и кладовая. К спальне на третьем этаже примыкает шкаф-купе, что является необычной особенностью колониальных домов XVIII в. Говорят, что в британской Северной Америке существовал «налог на шкафы», и поэтому колонисты старались обходиться без таковых. На самом деле нет никаких свидетельств того, что колониальные правительства взимали подобный налог. Редкость шкафов была в значительной степени обусловлена тем, что у большинства людей того времени было не слишком много одежды, а значит, меньше потребность в специальной мебели для ее хранения.

Возле дома – небольшой сад с розами и многолетними растениями, окруженный белым штакетником363.

Внутреннее пространство типичного дома имело вертикальное членение. Кухня, погреба, ледник для хранения продуктов располагались в подвальных помещениях. На первом этаже – столовая и гостиная, а на верхних этажах – спальни. Кухня противопоставлялась гостиной как наименее престижное помещение. Нарушать границу между ней и «господскими» комнатами без веской причины не разрешалось. Когда в романе Х.Г. Брекенриджа «Современное рыцарство» (1792) слуга Тиг забирается в спальню и самовольно укладывается на перину, да еще под пологом, его хозяин считает такое поведение «бесстыдством»364.

Гостиная в зажиточном доме не предназначалась для семейного времяпровождения. Сюда приглашали гостей для чаепития, беседы, игры в карты. Здесь же устраивали свои приемы хозяйки салонов (настоящих салонов в американских домах не было). Гостиная принадлежала к официальной части дома, отделенной от приватной части, где обычно и жила семья. Наличие в доме такой комнаты само по себе было признаком статуса и частью жантильного образа жизни. Таким же публичным пространством мог становиться сад. Готлиб Миттельбергер живо описывал американскую гостиную и одновременно комментировал непривычный для него обычай пожимать руки всем, кто находился в комнате: «Такое приветствие пожатием рук обыкновенно при встрече с незнакомцами, как и среди самых близких друзей. Они обращаются друг к другу: “Как поживаешь, добрый друг?” И отвечают: “Так себе”»365. Совсем не похоже на заученные улыбки современных американцев!

Спальня, напротив, была самым приватным помещением в доме. Здесь можно было спокойно привести себя в порядок, выпить первую утреннюю чашку чая, написать письмо – ну, и выспаться, конечно. Для большей интимности можно было поставить у постели выгородку с дверцами, как сделал Джефферсон366. Войти сюда без спросу было предельной наглостью. Недаром нью-йоркский антифедералист, стараясь напугать сограждан ужасами неограниченной власти, завершал так: «Эта власть… будет входить в дом каждого джентльмена, следить за его погребом, прислуживать его повару на кухне, следовать за слугами в гостиную, председательствовать за столом и записывать все, что он ест или пьет; она будет сопровождать его в спальню и наблюдать за ним, пока он спит»367.

Стены обивали тканью или, по самой свежей моде, оклеивали обоями. Недаром именно бумажные обои выбрали для президентского особняка в Нью-Йорке. Такие начал выпускать после революции Джозеф Хови из Бостона.

Элегантная мебель делалась из красного дерева и черного ореха. Во второй половине XVIII в. городские дома стали более комфортными, и это отразилось на интерьерах. Жантильная обстановка Фрэнсиса Бернарда, продававшаяся с аукциона летом 1770 г., включала среди прочего турецкие ковры и три стола, образующие подкову, чтобы зимой можно было поставить между ними жаровню368. Обстановка дома джентльмена, описанная в другом объявлении, включала мебель из красного дерева, превосходные часы с восьмидневным заводом, элегантные картины, фарфоровую посуду, книги лучших авторов369.