* * *

Где-то на третью или четвертую встречу Гай с Настей, перебравшись по узенькому подвесному мостику через шуструю речку, отправились в лес. Уже начинало подмораживать, трава возле школы по утрам серебрилась от инея. В «теплице» проставили дополнительные панели, потому что ученики жаловались на холод в помещении. Гай, где-то раздобыв теплую шапку и куртку, снова позвал Настю гулять после занятий.

– Странно, – проговорил задумчиво Гай, когда они вошли под сень деревьев. От ноябрьского морозца, сковавшего воздух, словно почти исчезли ароматы леса. Остался лишь запах свежести, и ноздри покалывало при вдохе. – Мы столько гуляли уже в разных местах, но везде только лес, лес. Ни единой постройки, даже заброшенной.

– Разве это странно? – удивилась Настя. – Я слышала, что школы стихий всегда строили на отшибе, чтобы ученики неумелыми руками случайно не натворили бед в городе.

Гай внимательно посмотрел на подругу.

– Ну, все равно, – сказал он. – Мне казалось, что в лесу мог бы находиться хотя бы дом лесника. Или что-то еще. А ощущение, что мы в каких-то диких дебрях живем. Ты сама никогда не натыкалась ни на что?

– Нет, – удивленно протянула Настя и пожала плечами. – Да я не так часто и гуляла в лесу, а далеко, как сейчас, и вовсе не заходила. А вообще было бы здорово наткнуться вдруг на избушку лесничего, правда же? Мне всегда казалось, что такой домик должен быть окружен какой-то тайной.

Девушка лукаво взглянула на приятеля, и тот улыбнулся в ответ.

– Да, я б не отказался. Всегда хотел посмотреть, как живут отшельники, решившие связать свою жизнь с природой.

Они походили по лесу совсем недолго, когда Гай вдруг начал стонать, что замерз и устал. Настя, которой прогулка приносила удовольствие, сильно расстроилась, но не подала виду. Что ж было поделать, раз ее друг оказался таким непривычным к холоду? Зато их дружба вернулась, а может быть, это значит больше, чем дружба.

* * *

– Ну что, ребят? Как дела? У меня все глухо, – уныло протянул Руди, перешагивая границу между холодом и искусственной жарой и ступая внутрь зоны полигона. Вся компания уже находилась там, у самого края, распахивая куртки, стаскивая шапки и капюшоны, чтобы позволить яркому солнцу напечь затылки. Только Гай стоял пока в зимней одежде и никак не мог напитаться теплом.

Друзья специально пришли на практические занятия раньше всех, чтобы успеть поболтать. В остальное время они старательно изображали дружелюбие, как выразился Гай, и вертелись среди других учеников в надежде услышать хоть какую-то информацию про необычные здания возле школы.

– Да у нас тоже глухо, – ответил Пиро. – Либо никто и правда ничего не знает, либо очень тщательно скрывает.

– Но их можно понять, – влезла Акула. – Если они так называемые хранители, то разве не должны по умолчанию держать все в секрете? А то какие же из них тогда хранители?

– Думаешь, нам просто никто не признается? – с горечью спросил Гай. – Я надеялся, что они и сами не знают, что особенные. Насколько я понял, все эти истории про хранителей – почти как мифы, в которые никто не верит. По крайней мере, в городе дождя они не сразу поняли, что им нужно что-то защищать. Прервалась связь времен, никто не передавал по наследству эту миссию. Они потом только как-то сами докопались, но было уже поздно.

Он махнул рукой, и приятели двинулись к ближайшей палатке, чтобы оставить там одежду.

– Ну вот у меня ничего не получилось выведать, – по пути расстроенно сказала Одри. В руках перед собой она тащила объемную серую куртку, из рукава которой неаккуратно свисал длинный шарф, норовя запутаться у девушки в ногах. Ли, шедший рядом, поморщившись, поднял его за бахромистый кончик и молча запихнул целиком в рукав.

– А ты со многими говорила?

– Да я даже вечер жутких историй устроила! – расширив глаза, ответила Акула. – Мы с девчонками в спальне перед сном по очереди рассказывали страшилки. Кто какие знает! Я так надеялась, что кто-нибудь сболтнет интересненькое, но увы. Толку ноль. Только заснуть потом полночи не могла.

– А я не ожидал, Акула, что ты из слабонервных! – хихикнул Руди, шагавший сзади.

– Какая есть, – огрызнулась Одри.

Друзья добрались до палатки, скинули там теплую одежду и пошли к центру полигона. Они пришли так рано, что даже Константин еще не появился.

– У меня тоже ничего не выходит, – признался по дороге и Гай. – Почему-то мне казалось, что Нэсти что-то должна знать. Уж мне бы она точно сказала! А вместо этого Нэсти ходит за мной, исполненная восторга, смотрит преданными глазами, каждое слово подхватывает. Мы уже пол-леса прочесали, но ничего не нашли. Видимо, я самоуверенный дурак. С чего-то решил, что все сразу получится. Не зря же в школе дождя после разрушения первого здания прошло очень много лет, пока не нашлись остальные.

Слышать от их неформального лидера, что он самоуверенный дурак, было непривычно и грустно, от этих слов веяло безысходностью. Ребята шли с расстроенными лицами и только молча переглядывались.

– Ладно, придется мне смотаться в самоволку, – заключил Гай, когда они расселись на горячем фундаменте, ожидая остальных учеников. Парень прижал ладони к раскаленному камню, словно тепла, которым щедро снабжало их солнце в зоне полигона, ему не хватало. – Может, дядя что подскажет. Он-то там времени не теряет, у него тоже есть план.

– Ого, ты хочешь выбраться в обычный мир? Сам, без проводника? Ты знаешь, как? – Ребята в полном изумлении вытаращились на товарища.

Гай какое-то время молчал, хмуря светлые брови. На этапе обучения никому не было известны способы перемещения между мирами: стихий и обычным. Это правило было введено в незапамятные времена и очень четко соблюдалось. Закончив обучение и попадая на работу по соблюдению баланса между стихиями, юные маги получали доступ к заветной тайне, но ученикам эти знания были недоступны. И, как ни удивительно, никто этого закона не нарушал. Учащиеся могли переходить в обычный мир и обратно только в сопровождении взрослых магов и почему-то никогда не помнили, как это происходило. Никому не нужно, чтобы неокрепшие умы шатались туда-сюда между мирами. Видимо, в этом были солидарны все взрослые маги, даже не согласные друг с другом по остальным пунктам.

– Я думаю, у меня получится, – наконец выдавил Гай и, приложив руку козырьком к глазам, чтобы не мешало солнце, вгляделся вдаль. От границы полигона в их сторону уже вовсю двигались остальные ученики. Впереди шагал Константин. Он точно так же, как и Гай, прятал глаза от солнца, копируя его движение, будто дразнился. На лице была широкая улыбка. – Все, заканчиваем, к нам идут.

– А как ты пройдешь? – не унимался Руди, вертя рыжей головой. – Ну расскажи, они еще далеко!

– Потом, – одернул его Гай и спрыгнул с камней навстречу Константину. Кажется, учитель и правда его передразнивал.

– Привет! – весело окликнул ребят Константин, приблизившись к компании. – Вы новички? Впервые у нас?

Друзья в недоумении переглянулись. Неужели учитель их забыл? Но на прошлых занятиях он их узнавал.

– Или только ваш главный, белобрысый? – смеясь, спросил Константин, кивая в сторону Гая. Юноша растерянно хлопал глазами, продолжая держать ладонь над лицом. Учитель закатил глаза и снисходительно произнес: – Молодой человек! Вы учитесь на втором курсе, но до сих пор щуритесь от солнца и, страшно сказать, еще и рукой от него прикрываетесь? А вы точно в нужную школу попали? Может, вам стоило попробовать себя где-нибудь в тумане?

Гай, опешив, медленно опустил руку и уставился на учителя. Внутри закипала злость вперемешку со стыдом.

– Ой, только не говорите, что во всем виновата организация школы, которая слишком поздно выпустила вас на полигон. Этот навык можно было натренировать и не находясь под солнцем, – махнул рукой Константин, пресекая попытки Гая оправдаться.

– Но нам действительно этого никто не показывал, – вступилась за друга Одри, и учитель перевел на нее внимательный взгляд смеющихся глаз.