— Вот оно что. Теперь понял. И сколько нам придется делать таких арок гнездового типа?

— Минимум два этажа придется надстраивать. А лучше три.

— М-да. Этак мы скоро разрастим наш бар до размеров высотки.

— В итоге так и придется делать, — подтвердил Бэк, — Причем наращивать надо будет не только вверх, но и вширь.

— Вширь? А куда мы денем постояльцев? Где они будут парковаться?

— Один этаж отведем под паркинг. Делов-то, — Бэк пожал плечами, — Иначе не то что высотку, небоскреб придется возводить.

— Ну ладно, давай считать, куда нам дешевле прямо сейчас достраивать, вверх или вширь. Какая форма оптимальна?

— Оптимальна форма куба, — не раздумывая ответил Бэк, — Наибольший объем при наименьшей поверхности стен и перекрытий.

— Согласен, Бэк, давай считать куб. А то матриц пространства на все не напасешься.

Я вызвал в бар из офиса Алесю, которая уже получила предварительные цифры по объему грузопотока. Брать решили с небольшим запасом, понимая, что в реалиях всегда что-то оказывается неучтенным.

Вышло, что нам придется отхватить от стоянки около двухсот квадратов площади.

— Ничего страшного, Марк, — Бэк меня успокоил, — Парковочный этаж для своих все равно обойдется дешевле, чем использовать матрицы.

— Да я разве спорю. Сколько по деньгам получается?

— Материалов и приборов на семьсот двадцать тысяч, — сообщила Алеся.

— Ну считай, еще работы тысяч на двести пятьдесят, — добавил Бэк.

— Ого, еще один миллион улетел, — качаю головой, — А надо на что-то покупать дефицитные матрицы… Ну ничего, пока впритык укладываемся, но с тратами пора заканчивать. Свободных средств больше нет.

Меньше недели назад на моем счету имелось восемь миллионов, и я строил планы, как заработать девятый. Планы сильно поменялись… теперь надо заработать сразу шестьдесят три, а на счету только оборотные средства. Интересно, в городе богов знают волшебное слово овердрафт? Мне бы не помешали дополнительные деньги на текущие операции.

Раздав задачи и потратив уйму денег, вернулся в кабину к Гору. Лула сидит в водительском кресле, по привычке закинув ноги на панель перед экраном, и нетерпеливо качает туфлей.

— О, Марк, — увидев меня, Лула скинула ноги на пол, — Как раз хотела тебе писать. Думала, не дождусь.

— Я в общем-то освободился. Что случилось?

— Пришла наводка на подземку.

— Так. Что там?

— Погонщик, помнишь, которого мы расспрашивали?

— Помню.

— Хорошо, что оставила ему свой контакт. У него в вагоне опять какая-то чертовщина происходит. Надо сгонять.

— Сгоняем конечно… Гор, летим на станцию.

Гор, понятно, ничего не сказал, но он очень громко думал о том, насколько это безнравственно и даже жестоко гонять старого дракона, не качнув ему писярик жёлтого. Старый алкаш, кстати, становится гурманом. Бодяжной отработки ему больше не надо. Ему теперь подавай более благородного горючего.

Ничего, потерпит. Тут даже с его подчеркнуто медленной скоростью десять минут летьбы. Припарковав дракона, мы с Лулой поспешили в подземку.

— Надо уже стребовать с твоего начальства проездной, — я ворчал, спускаясь к платформе, после того как заплатил за двоих.

— Марк, ты же у нас миллионер.

— Увы. Спустил почти все деньги.

— Вот прямо спустил… — Лула мне явно не поверила, — … что-то сегодня твоя Алеся за нами не увязалась.

— Выполняет поставленные задачи… давай скорее, червяк подъезжает.

Спешили мы зря. В первом червяке оказался не тот погонщик. Мы остались на опустевшей платформе дожидаться следующего.

— Какой у них тут интервал движения? — спросил я недовольно

— Марк, не ворчи. Не будь как Гор. Тебе же не пять тысяч лет. Возьми, да засеки.

Следующий червяк прибыл через десять минут. Мы еще издали узнали знакомого погонщика. Остановив поезд, он снова высунулся из окна.

— Здравствуйте, — Лула помахала ему рукой, — Что случилось?

— Я вам рассказывал про лишнего пассажира, помните?

— Помним, конечно.

— Так вот теперь у меня система учета взбесилась, — поведал погонщик, — Теперь по несколько раз за смену то появляется лишний пассажир, то снова исчезает.

— Придется нам покататься в вашем поезде.

— Покатайтесь, будьте добры. Изловите шутницу.

— Почему шутницу? Почему не шутника?

— Пассажиры жаловались. Дамочка странная была в вагоне. Вроде бы как появилась неизвестно откуда.

— А как выглядит дамочка?

— В том и дело, что непонятно как. На ней балахон, на голове капюшон. Лица не показывает. В третьем вагоне ее ловите.

— Понятно. Спасибо за наводку.

— Вам спасибо, что ловите всяких… — погонщик не договорил, видимо не сумев подобрать подходящий эпитет, и засунулся в форточку.

Как только мы с Лулой заскочили в третий вагон, он объявил о закрытии дверей и тронул червя.

— Пойдем в торец вагона, — негромко говорю Луле, — Оттуда обзор хороший и есть свободные места.

Лула молча согласилась, пройдя вслед за мной. Несколько остановок проехали без происшествий. Все чинно, мирно, даже, я бы сказал, скучно. А затем в вагон набилось сразу много народу. Мы с Лулой потеряли обзор.

— Марк, что делать? Не видно ничего.

— Давай пройдём в середину.

Мы начали проталкиваться вдоль по вагону. Пассажиры, как положено, проявляли молчаливое, но очень красноречивое недовольство. Я их понимаю прекрасно. Сам терпеть не мог в позапрошлой жизни, когда какому-нибудь удоду приспичивало пролезть через половину переполненного вагона. Спрашивается, что ему удоду на месте не стоится? Теперь я знаю, это был никакой не удод, а представитель службы безопасности зверобогов.

— Вон там смотри, — возбужденно шепнула Лула и сильно дернула меня за рукав, как лейтенант Шарапов капитана Жеглова во время поимки рецидивиста Кирпича.

— Вижу, вижу, — добавляю в голос характерной хрипотцы, — Ты меня от радости чуть из трамвая не вытолкнула.

— Из какого еще там-вая? — не поняла Лула, явно незнакомая с шедеврами советского кинематографа, — Капюшон видишь?

Я утвердительно кивнул и продолжил изображать ледокол, раздвигающий ископаемые арктические льды. Когда до подозрительного капюшона осталось не больше полутора метров, капюшон что-то почуял и внезапно пропал.

— Сбежала засранка, — процедила Лула сквозь зубы.

Тут с Лулой на поспоришь. На легендарную пару Жеглова и Шарапова мы не тянем. Зато в отличие от волкодавов отечественного сыска у меня имеется тонкое видение и чуть сообразительности, чтобы на это тонкое видение переключиться.

Я сразу увидел характерный устойчивый портальный пробой. Впервые вижу, чтобы пробой был мобильным, он находится в вагоне и перемещается вместе с ним.

— Лула, здесь портал.

— Мы сможем его использовать? — тут же спросила Лула.

— Сможем. Но лезть туда без кавалерии Коплепокапля совсем не улыбается. Пиши начальству.

— Марк, ну кому я здесь напишу? В подземке нет связи. Что мы в конце концов с одной старушкой не справимся?

— Ох, ладно, держись за мою руку и не отпускай.

Мы шагнули одновременно, и в следующий миг оказались в тоннеле, очень похожем на тот, в котором обнаружили статую кукольной богини. Здесь такой же мягкий тусклый свет ото мха и так же пыльно.

Дамочка в капюшоне видимо совершенно не ожидала, что мы переместимся за ней следом. Она и бежать никуда не собиралась, а рассчитывала просто переждать. Фактически мы застали ее врасплох.

Увидев нас с Лулой, она попыталась задать стрекача вдоль по тоннелю, но я прыгнул на нее аки лев. Сбил с ног и заломил руки за спину. Лула была права, с одной старушкой справится не так уж и трудно.

— Марк, зафиксируй ей руки, чтоб не могла колдовать, — выкрикнула Лула, сама она зажала старухе рот, чтобы та не могла произнести заклинание.

— Есть, зафиксирована. Надо бы кляп и веревку. Как мы ее иначе будем конвоировать?

— У меня ничего такого нет, — озаботилась Лула, — Может, у нее есть…