– Ты должен остаться здесь и ждать, пока я не вернусь, – заявил вдруг Хела, обращаясь к Эрге. – К арке ближе, чем на десять шагов, не подходи. Я не хочу обнаружить вместо тебя обугленное тело.

– То есть как это остаться здесь? – возмутился Эрга. – Я хочу увидеть Феникс! Для этого я и пришёл сюда!

– Кристалл чёрной магии может вызвать извержение вулкана, жди здесь, – тоном, не терпящим возражений, повторил Хела и прежде, чем Эрга успел что-либо сказать, исчез в проёме арки.

– Так и быть! – недовольно крикнул вдогонку ушедшему Эрга. – Я подожду. Только недолго!

Он сел и, прислонив факел к стене, принялся считать.

Время тащилось, как старая кляча. Арка больше ни разу не изрыгнула пламя, и Эргу так и подмывало подойти к ней и заглянуть внутрь. Он уже начал подниматься, как вдруг заметил, что по дну туннеля стелется густой туман. Он медленно, словно нехотя, тянулся от арки в его направлении и успел добраться до стоявшего рядом факела. В тесном туннеле деваться было некуда, и Эрга, вжавшись в стену, с ужасом наблюдал, как, поравнявшись с ним, туман ползёт вверх, по-змеиному обвиваясь вокруг его ног. Одна тысяча алмазных звёзд, вторая, третья…

Эрга очнулся от тревожного ощущения, что пока он спал, не в силах побороть внезапную усталость, что-то случилось. Кажется, всё было по-старому – он, как и прежде, сидел в неловкой позе возле стены, упёршись коленями в противоположную стену. Вокруг никого не было, даже ворон куда-то исчез.

Эрга потёр ладонью взмокший лоб, с трудом припоминая, что он здесь делает.

Ах, да! Он же пришёл к Феникс, потому что очень хотел увидеть её, а Хела сказал ему сидеть и ждать его возвращения. А кто такая эта Феникс? И с какой стати ему вдруг захотелось её увидеть?

Внутри кратера всё заволокло туманом, и за густой пеленой ничего нельзя было разобрать. Надежда отыскать здесь что-либо была ничтожной, но…

Эрга осторожно потыкал носком сапога впереди себя и обнаружил твёрдую поверхность. Так и есть – мост.

Вдруг из тумана донеслись какие-то приглушённые звуки, похожие на крики Хелы, но потом всё разом стихло.

Ты – мамук. Гибкий и стремительный. Умный и бесстрашный. Ты один властвуешь в Великой Степи.

Жаркий огонь вспыхнул в крови, окатил удушливо-обжигающей волной. Эрга позволил огню разгореться, выхватил кинжал из ножен и с бьющимся сердцем шагнул в кратер вулкана…

– Сказано было: в кратер вулкана ни ногой, так нет, полез всё-таки! Не пущу! – прошипел кто-то сзади сдавленным голосом.

Эрга обернулся.

В проёме арки появилась чёрная голова размером с небольшую тыкву, к ней прилагался огромный кривой клюв и красная борода.

– А ты здесь как оказался? – Эрга неприязненно оглядел голову.

– Потом поболтаем! А сейчас улепётывай отсюда, да поживее. Вишь, туману сколько напустила, проклятая, ничего не видать! Керрдуррон морргутул! – неожиданно затараторил ворон. – Гирри оррэ!

– Чего-чего?

– В тумане, говорю, что-то шевелится! Беги! – не своим голосом заорал ворон, с ужасом таращась на что-то за его спиной.

Мгновение спустя ворона словно ветром сдуло.

Эрга повернул голову и тут же, ослеплённо моргая, схватился руками за выступ стены.

Туман исчез. Эрга стоял на самом краю обрыва, а внизу клокотало и взрывалось фонтанами огненных брызг озеро лавы, сверкающее и безбрежное. На поверхности озера полыхало пламя, разрывавшее далёкий горизонт багровыми всполохами. Впереди и с правой стороны, едва различимые глазом, поднимались отвесные стены кратера, судя по тёмному цвету, каменные. Левую стену, самую дальнюю, было почти не видно – там, где она должна была находиться, что-то смутно темнело.

Эрга вспомнил, сколько времени у них занял спуск в туннеле, и по его спине пробежал липкий холодок. Кратер громадного вулкана, который мог извергнуться в любой момент, находился прямо под Одингардом.

Примерно в пятидесяти шагах от обрыва стояла высокая скала, похожая на грозивший кому-то из озера чёрный палец. К её объятому пламенем подножию вёл мраморный мост, весь изъеденный лавой. Хелы на мосту не было, только на вершине скалы сидела, сгорбившись, сморщенная старуха в длинном платье из поблёкших птичьих перьев и щурила на него слезящиеся глаза. Из-под платья выглядывали узконосые железные башмаки с пряжками. От башмаков к железному колу, вбитому в подножие скалы, тянулись тяжёлые цепи.

– За моим приданым явился, красавец? – прошамкала старуха беззубым ртом. – Уж больно ты красноволосый, видать, огнём моим поцелованный. Чую, что и кровь у тебя такая же огненная. Люблю таких!

Она захихикала, кокетливо поглядывая на него. Усеянное дырами платье заколыхалось, и перья закружились над озером, словно осенний листопад.

– На что мне ваше приданое, – смущённо отозвался Эрга, чувствуя, как кровь приливает к его щекам. – Я же не собираюсь на вас жениться.

– Невелика печаль! Не ты, так другие найдутся, – беззаботно отозвалась старуха, утирая слюнявый рот трясущейся рукой. – Взгляни-ка лучше сюда.

Заскрежетали железные цепи, и старуха, кряхтя, отодвинулась в сторону. Над вершиной скалы сверкнула рукоять стального меча, узкое лезвие на две трети уходило в каменную толщу.

– Меч Норгунга! – горделиво сказала старуха и уставилась на Эргу так, будто он задолжал ей горсть алмазных звёзд, не меньше.

– А, тот самый меч Норгунга! – кивнув, в тон ей ответил Эрга.

Он никогда не слышал об этом, видимо, очень важном мече, но не хотел, чтобы его, хубилгана Великой Степи, какая-то допотопная старуха посчитала невеждой.

– Тот самый, – насмешливо глядя на него, подтвердила старуха, – родовой меч моего Сильги, которым он драконьего короля Норгунга убил. Да только не за родовитость ценю его. Не пристало мне, первой красавице Наэннора, брать себе в приданое одну из тех дешёвых побрякушек, какими кичится древняя кровь Одингарда. Ах, Сильга! Не зря я ему подарила свой красный огонь. Красивее мужчины я в жизни не видала!

Старуха мечтательно закатила глаза, тряхнула цепью. Та прошлась по платью, словно плуг по полю, и подол отвалился, обнажив костлявые ноги бывшей красавицы. Эргу чуть не стошнило.

– …Что молчишь? Язык на радостях отнялся? – старуха стыдливо прикрылась длинными седыми космами. – Наверное, и мечтать о таком мече не смел, – она ухмыльнулась. – То-то же! Жениться он не собирается!

Эрга рассмеялся.

– Всё, о чём я мечтаю, бабуля, – это вороной жеребец Тигур из дворцовой конюшни. Лучше его только Бербек хана Улуса. И ещё лук-самострел, который недавно изобрёл наш оружейный мастер. Он в минуту выпускает сотню стрел. Меч! Нашли, чем удивить!

Старуха с подозрением оглядела его.

– Какой жеребец?! Какой лук-самострел?! Ты, случаем, не умом тронутый? А то тут разные приходили – золото вымершего народа умачи искали. Да только Гонго никого и близко к городу Нар-Оргиру не подпустит, на то он и дух Лабиринта, – старуха пожевала отвислую губу. – Меч обагрён кровью драконьего короля, ни живое против него не устоит, ни мёртвое. Один король, один меч. Подойди ко мне, поговорить с тобой хочу. А кинжалишко-то свой убогий спрячь, не помощник он тебе со мною.

– Где человек, который только что вошёл сюда? Что вы с ними сделали? – Эрга стиснул рукоять кинжала. – Скажете, тогда поговорим.

Старуха усмехнулась и швырнула вниз одно из своих поблёкших перьев. Когда оно коснулось моста, у подножия скалы появились два пустых трона., паривших прямо над объятым пламенем озером. На однои из них, безмятежно развалившись, спал Хела. У тронов не было подлокотников, одно неосторожное движение и…

– Ты спросил, я ответила, – послышался вкрадчивый голос старухи. – Очередь за тобой.

Эрга помедлил прежде, чем ступить на мост.

– Не пущу! – снова завопил ворон.

Эрга почувствовал, как тот вцепился в подол его кафтана и с силой разъярённого мамука тянет назад.

Вдруг мёртвая хватка ворона ослабла, и мгновение спустя из-за спины Эрги вылетело что-то чёрное, хрипящее и болтавшееся вниз головой. Длинная красная борода моталась из стороны в сторону, как метёлка. Кто-то подвесил ворона за одну лапу на невидимой верёвке, потому что беднягу потащило к подножию скалы, словно мешок с картофелем. Тот отчаянно барахтался в воздухе, а потом, уснув и безвольно поникнув, камнем упал вниз и распластался на пустующем троне.