– Не сейчас, – произносит Мира. Ее дыхание тоже сбито.

Канзан смотрит на нее с каким-то совершенно тупым удивлением. Будто ему сложно поверить в ее слова.

– Не сейчас? – повторяет то же самое. Спрашивает. Чувствует себя полным кретином.

– Ты очаровательный парень, но… Я бы хотела, чтобы это было по-другому, – ее ладонь касается щеки Канзана.

Странное ощущение. Смесь горького разочарования и неожиданного воодушевления. Последнее будто преображается в осознание. Действительно, это глупо с его стороны. Мира вся утонченная и аристократичная. Совсем не Сакара. Он подается назад. Кряхтит. Чувствует себя идиотом. Хочется выпрыгнуть из кареты и побежать.

– Да, я… Как-то… – он пытается из себя что-то выдавить. Мира пинает его чуть выше пятки. Больно! – Ай!

Канзан смотрит на нее ошарашенно, а колдунья смеется.

– Ну, прости! Ты просто что-то так насупился, что мне пришлось принять меры.

Канзан и сам невольно усмехается. Да, она права. И ведь из ее слов следует, что… Будет следующий раз, верно? Опять ждать и терпеть. Но это Канзан вроде бы даже умеет. Иногда награда того стоит.

– Ты ведь знаешь, что завтра мы не встречаемся?

– Завтра?

Он хмурится. А что должно произойти? Мира читает вопрос по его нахмуренным бровям.

– А ты не виделся сегодня с Нарионом?

– Нет, не виделся.

– Завтра вы отправитесь на раскопки.

– А, на раскопки… – протягивает Канзан.

Нарион пытался и пытается привить Канзану какой-то интерес. И поначалу даже получалось, пока не пришло осознание – это же все какое-то бессмысленное занятие. Зачем ему, избранному, изучать какую-то древнюю ерунду? Еще и постоянные косые взгляды от рогатых, в которых читается не то осуждение, не то снисхождение. Почему он должен это терпеть? Из-за этого сама поездка на раскопки кажется ему какой-то глупостью.

– Не хочешь туда ехать? – спрашивает Мира.

– Нет, хочу. Конечно, хочу.

Язык не поворачивается соврать. Это выглядит как предательство Ксанли. Они не во всем сходятся, но Канзан не смог выжечь чувство какой-то благодарности. Да и Нарион ведь и правда очень хороший человек. И вдруг там будут еще какие-то знаки. Вдруг это путь, который уготован ему Творцом.

– Мне казалось, что тебе не так уж и интересна история.

– Интересна… – врет, глядя в глаза. – Ксанли еще говорит, что она важнее, чем кажется.

– С этим я не спорю. Хотя Ксанли все-таки предвзят, – хитро щурится Мира.

– Предвзят?

– Он ведь историк, поэтому и говорит, что она важна.

– Тебе не нравится Нарион? – неожиданно даже для самого себя прямо спрашивает Канзан.

– Что? Ха! Нет, конечно. Нарион очаровательный. Просто говорю, что он не может быть везде прав. Ты вот сам говорил, что он раньше сомневался в том, что ты избранный. Теперь же он изменил свое мнение? – на лице Миры искреннее удивление.

Канзан кивает. Опять врет. И опять из нежелания вредить Нариону. Хоть Канзану до одури не нравится то, что Ксанли продолжает сомневаться в его избранности. Пусть и делает это достаточно аккуратно.

– Изменил.

– Это приятно слышать.

Нариону нужно заниматься приготовлениями в Университете, поэтому юлианцы предоставлены сами себе. Это совершенно не проблема. За это время Юлий и остальные успели немного освоиться. Каменный град не особенно большой. Вначале многие улицы казались совершенно одинаковыми, но теперь окончательно ясно, что заблудиться тут едва ли возможно. Юстин, к удивлению Юлия, проводит эту поездку довольно скучно, хотя и похвально. Читает, изучает. Общается со студентами Университета. Юлий в его возрасте был увлеченным, но все же более взбалмошным. Если не сказать грубее.

– Хорошие новости? – спрашивает Ялия.

Она встречает его прямо у входа. На ней светлая туника без цветных элементов. Поверх какая-то теплая накидка. Не похоже, что в этом тепло, но Ялия – карнифас. Возможно, ей эти утеплители и не нужны.

– Что? Стой! Ты… Умеешь читать мысли? – спрашивает Юлий с наигранным удивлением.

– Да, у тебя на лице все написано. Светишься весь. Чего случилось? – усмехается Ялия.

– Раскопки.

Сперва на лице Ялии легкое недоумение. Будто она не сразу понимает или верит в то, что он действительно сказал то, что сказал. Юлий утвердительно кивает.

– Раскопки?! Мы, наконец, едем? – удивление расцветает, обращаясь в восторг.

– Да!

Ялия бросается к Юлию, обнимает его. Он отвечает на ее объятия, которые становятся довольно… Привычными. Юстин перебрался к Цепию, так что Юлий живет с Ялией в одной комнате уже несколько недель. Не так уж и страшно, хоть и приходится быть аккуратным, учитывая внимание Ясмины, которое все никак не сойдет на нет. Общество красивой и статусной женщины ему нравится, но Ялия… Юлий, конечно, уверен, что у нее нет причин для злости. Это же просто интрижка. Но отчего-то карнифас кажется ему непредсказуемой и мстительной. Ощущения такие. Проверять их достоверность совершенно не хочется.

– Нужно позвать Цепия? – спрашивает Ялия.

– Ты знаешь, где он?

Ялия кивает.

– Зови. А где Юстин?

– Пошел на какую-то лекцию. Ему же разрешают ходить с другими студентами.

– Великолепно. Зови Цепия. Встречаемся между комнатами.

Ялия целует его в щеку и уходит. Это даже мило. Юлий смотрит ей вслед. Он заходит в здание, садится в кресло и тут же встает. Нет, от волнения ему как-то тяжело сидеть. Ощущение такое, будто все естество дрожит. Ему безумно хочется увидеть вход в эти катакомбы. Это же и правда исследование, которое может войти в историю. Имя Юлия Вентиуса окажется в учебниках. А, быть может, и вовсе в честь него назовут что-нибудь. Но что будет с Нарионом? Что будет с Монардом? Разум витает между разными мыслями. От высокого устремляется к чем-то более низменному простому.

Что будет с Ялией? Они просто притворятся, что ничего не было. Да и образ Ясмины тоже не выходит из головы. Он ведь узнал ее лучше. Под маской властной женщины спрятана романтичная натура, которая не покидает город в страхе, что ее богатства и статус будут разворованы остальной семьей. Если, конечно, эта натура тоже не маска. Юлий трет глаза. Какие-то глупые привязанности. Ему казалось, что он менее сентиментальный. Юлий тяжело вздыхает. По крайней мере, скоро все закончится. И тут уже не важно, что Юлий думает или чувствует. В конце концов, он лишь маленький винтик в большой машине судьбы. Да, Юлий запустил процесс, но сейчас все это уже не в его власти. Мысль об этом бессилии даже немного успокаивает. Будто это снимает с него любую ответственность.

Ялия и Цепий возвращаются. Цепий вновь в эллинской одежде. Видимо, она ему нравится. Ученый улыбается. В Монарде неплохо, но он явно и сам хочет вернуться в родные края. Тут уж ничего удивительного.

– Ялия сказала, что мы, наконец, сдвинулись с мертвой точки, – довольно произносит Цепий.

– Именно. Поэтому нам нужно все обсудить.

Они садятся рядом.

– Мне все-таки кажется, что это не очень правильно, что Юстин ничего не знает, – говорит Ялия.

– Ха! Какая ты добренькая, – усмехается Цепий.

– Какая еще доброта? Ты о чем? Ему завтра с нами идти, а он будет хлопать глазами и ничего не понимать.

– Я думал об этом… – произносит Юлий, потирая бородку. – Нет. Не стоит ему знать.

В такие моменты даже кажется, что Юлий взял с собой парнишку в наказание. Ялия будто читает его мысли.

– Зачем ты вообще взял его?

– Путешествия и раскопки на другом континенте – это важно для студентов.

– Но… – Ялия обрывает себя, отмахиваясь.

Юлий усмехается. Бессмысленно это сейчас обсуждать. Учитывая, что он и сам весь в сомнениях теперь. И решение взять студента кажется безответственным. Но уже ничего не исправить.

– Мы не знаем, как поведет себя Юстин. Не думаю, что он сможет помешать нам, когда все произойдет.

Ялия и Цепий оба кивают.

– Насколько… Хм… Я внимательно слушал все, что говорил Нарион. Правильно я понимаю, что твои подозрения, те, что озвучил в Императорской Кустории, подтверждаются, – произносит Цепий.