Он пытается взять себя в руки, но, кажется, сейчас беспокойство написано у него на лице.

– Устал сегодня… Видел Паскада. Он говорят, что что-то случилось на территории ахара.

– Ага. Вроде того… Можем сходить у Ларака спросить.

– У Ларака? А ему почем знать?

– Он ходил от нашей общины. У нас же Старейшину не выбрали еще. Сходим к нему? Он, наверное, уже вернулся.

Канзан ощущает чертовски сильную усталость, но волнение сильно ее перебивает.

– Идем.

В груди все сжимается. Хоть сам Канзан и думает, что это все бессмысленная чушь. Он ничего не сделал, а значит…

– И чего ты там делал? В Каменном городе?

– Видел рогатых.

– Чего? Рогатых?

– Знаешь, через Океан живут такие…

– Ага, слышала. Ну, в Каменном городе полно всяких…

– Это да, но я прям вот за одним столом сидел с рогатыми. Они приехали в гости к моему, э-э-э, нанимателю.

– О, так ты у нас теперь важный ляока, – смеется Сакара. – А нельзя с собой кого-нибудь туда взять?

– Ты хочешь в Каменный град?

– Нет! Я обожаю жить в грязи.

– Ты просто говорила, что мы не как эллины…

– Ой, не будь занудой. Разве это мешает мне хотеть в Каменный град? – усмехается Сакара.

Канзан знает, что он не может. Не из-за того, что может подумать Нарион. Из-за магии. Канзан хочет рассказать все Сакаре. Почему-то он очень легко представляет восхищенный взгляд. Возможно, даже грезит о чем-то большем, но… Но что-то в голове тащит его воображение обратно. Ближе к земле. Как бы ему ни нравилась Сакара, она не простушка. И непонятно, что у нее в голове. Доверять ей такой секрет опасно. В этом никаких сомнений. И все же Канзан не может сказать просто «нет».

– Я спрошу. Тебе бы понравилось… Хотя ты разве не бывала в Каменном граде?

– Красться по подворотням и ходить с гордо поднятой головой: разве одно и тоже?

– Да-да, я об этом не подумал.

Уже темнеет, когда они подходят к жилищу Ларака. Сакара стучится. Они не успевают ничего сказать, как слышат шаги. Ларак открывает им дверь. Канзан даже чувствует легкий испуг. Все из-за того, как выглядит Ларак. Под глазами мешки, белки раскрасневшиеся, лицо будто осунулось.

– О, Лар, все в порядке? – спрашивает Сакара.

– Ага. Вроде того. Тяжелые дни, – Ларак трет глаза. – Что случилось?

– Хотели узнать, что случилось. Хотя тебя, наверное, уже замучили с вопросами, – произносит Сакара. И она кажется… Заботливой что ли.

Ларак трет глаза, тяжело вздыхает. Проходит в дом, призывая следовать за ним.

– Пойдем.

Они заходят. У Ларака дома темно. Впрочем, это нормально для ляока. А уж Ларак, наверное, дома только спит. Он открывает ставни, впуская домой немного лунного света. Канзан и Сакара присаживаются на стулья. Ларак садится на кровать.

– Ты к ахара ходил? – спрашивает Сакара.

– Ага, вроде того. Я просто слушал и смотрел.

– Что там случилось? Говорят, что колдующий ляока порешил ахара.

– Вроде бы это и произошло, – Ларак кивает. – На встречу приходил и ящер из Каменного града. Сахсин Гашш.

– Понятия не имею, что это за выродок, – пожимает плечами Сакара.

– А зря. Это важная шишка. Судя по всему, в Каменном городе колдующий ляока убил важного ящера…

Канзан вновь ощущает нечто подобное тому, когда его почти загнали в угол. Какое-то тянущее ощущение, будто нечто вцепилось тебе в затылок и пытается содрать с тебя кожу. Нечто холодное, из-за чего по телу проносится озноб. И с каждым новым словом Ларака это мерзкое чувство продолжает стремительно нарастать.

– Он тогда сбежал. Будто бы полетел, как говорят те, кто это видел.

Канзан с трудом пытается сдержать дыхание. По телу проходит мелкая дрожь, но, к счастью, никто это не замечает. А Ларак продолжает говорить:

– Это все видела какая-то эллинка. Она была там служанкой или вроде того. Ящеры забрали ее к ахара. Они должны были ее охранять…

– Стой. Этот колдун и ее убил?

– Ага. Там от нее кровавое месиво осталось.

Канзан потирает лицо. Чувствует испарину. Это полный бред. Безумие. Он ничего подобного не делал… В глотке сухо. Его колотит дрожь. Держать себя в руках чертовски сложно, но он все-таки открывает рот. Он пытается спросить:

– А… А кто-то видел ляока?

– М? Ты о чем?

– Ну, на территории ахара.

– Сами ахара, наверное.

– Сами ахара…

– Вроде как ляока выбежал из дома ахара и взлетел, а там в доме крупный, деревянный корень, пробивший пол дома, а также куча мяса, которая осталась от эллинки.

Канзан оказывается в полной растерянности.

– И что говорят ахара? Угрожают?

– Я ожидал, что будет хуже. На встрече был Шакурат – главный из ахара. Он был менее враждебен, чем я думал.

– Но они же явно чего-то хотят.

– Требуют, чтобы мы все помогли найти колдующего ляока. Тогда они все простят и все забудут.

– И… что вы ответили? – тихо спрашивает Канзан, но он чувствует, что за ответ он сейчас услышит.

– Конечно, мы должны им помочь.

– Чего? Ты это серьезно? – громко почти кричит Сакара.

– Конечно. А есть другие варианты?

– И мы позволим этим сраным чудищам вытирать о нас ноги? Тут избранный появился! О нем нам рассказывали в детстве.

– Я сейчас не очень хочу спорить.

– Ясно все с тобой… – сквозь зубы проговаривает Сакара. Она обращается к Канзану. – Идем отсюда!

Канзан кивает Лараку, хоть тот, наверное, этого и не замечает в темноте. Выходит сразу же Сакарой. Она идет довольно быстро. Кажется, злость дала ей резкий заряд сил.

– Сакара, подожди! Ты чего?

– Ты его слышал? – она резко разворачивается. – Они собираются ради этих кровожадных тварей искать избранного!

– Боятся кровопролития, – проговаривает Канзан.

– Да сколько можно гнуть спину? Сколько можно! Скоро мы согнемся так, что у нас головы будут сразу отрастать из задницы!

– Ну… ничего не поделаешь, – Канзан оказывается даже не в силах улыбнуться.

– Нет уж… – она шипит прямо в лицо Канзану. – Это полная брехня! Эти сраные старики и нытики не будут решать за всех ляока.

– Что… Что ты собираешься делать?

– На уши всех подниму. Явился избранный ляока. И мы должны на него охотиться, потому что он порешил ящеров? Что? Если мы и должны его в чем-то обвинять, то только в том, что он прикончил так мало!

Боевой настрой Сакары больше пугает Канзана. Особенно из-за того, что это неправда. Ему ведь известно, что он не убивал ни ящера в Каменном граде, ни ахара. И правда рвется из него, хочет вырваться из его тела, разорвав грудную клетку, но этот безумный блеск в глазах Сакары совсем не прибавляет сил. Он больше пугает.

– Ты не согласен?

– Я…

Не согласен. Канзан никогда не считал себя умным парнем, но все это пахнет говном. И все же…

– Да, ты права.

– Я знала, что ты меня поймешь, Кан. Все-таки ты не изменился. Я поговорю с Сааном…

– Угу…

Впереди уже маячит дом Канзана. Они прощаются. Канзан идет домой. Вроде вокруг тихо, но он будто теперь прислушивается к тишине. Ему чудится, что ляока и впрямь везде перешептываются. Будто грядет нечто… Нечто страшное. Зеленые кварталы всегда были опасным местом, но это была такая рутинная трясина. Да, можно погибнуть, но если следуешь определённым правилам, то ты будешь жить. Жить бедно, но все-таки…

Он заходит во двор. Матери не видно. Может быть, она внутри. Канзан даже проверять не хочет. Практически падает на свою жесткую кровать. Он устал, хотя тревожные мысли опять не дают ему так легко провалиться в мир сновидений…

Юлий находится под впечатлением.

У него были ожидания от этой поездки. Больше, конечно, профессиональные. Однако он никак не надеялся стать свидетелем грандиозных исторических событий: колдующий ляока, военная угроза со стороны Саввары, фракция ящеров в Совете – все это безумно интересно!

Нарион потирает переносицу. Улыбчивый ученый, кажется, выглядит довольно взволнованным.