© Сана Эванс, 2023

© ООО «Клевер-Медиа-Групп», 2024

Если бы я была ночью, это была бы не тихая летняя ночь, с песочного цвета всполохами на мирном небе, а грозовая, с переплетением молний, с раскатами оглушительного грома и ледяным дождем. Она была бы бедствием, кошмаром, хаосом… Той ночью, от какой люди спасаются за плотно закрытыми ставнями с надеждой встретить утренний свет, который проникнет сквозь шторы, освещая теплую постель.

Ночь расползается по моим венам, тянется к сердцу, окутывает разум, подчиняя мое тело своей воле, так что спастись нет шансов. Я падаю в пучину, где ничего не остается, кроме меня и тьмы. Большую часть времени она таится где-то в глубине, диким зверем, готовым напасть в любую секунду. Я не зову ее. Но она все равно приходит.

Бушующие эмоции захватывают меня, и ни одна здравая мысль не может достучаться до моего сознания. Что-то будто скребется внутри головы, пытаясь острыми когтями разорвать препятствие и вырваться наружу. Это не ярость, но сущность, берущая надо мной верх.

– Можешь описать чувство, которое двигало тобой в тот момент? – доносится спокойный голос миссис Стоун, вырывая меня из агонии воспоминаний.

Я даже не разлепила веки. Не напрягла ни одну мышцу, чтобы открыть рот и произнести хоть слово. Что я ощущала? Как мной овладевает неведомая сила. Я кручусь среди готовых взорваться метеоритов, и у этой воронки нет ни дна, ни краев. Чем больше я пытаюсь вырваться, тем быстрее она растет, стремясь разнести меня взрывом на миллионы кусочков.

Но я не говорю ничего миссис Стоун. Ведь если признаю эту силу, она окончательно завладеет мной. А когда это случится, меня больше не будет.

Я задержала дыхание и посмотрела вниз. Не самая удачная идея для человека, который боится высоты, – забраться на крышу ветхого дома, чтобы оценить обстановку. Но, если я хочу выжить, мне нужно побороть страхи и сосредоточиться на главной опасности. Лучше сломать руку или ногу, упав с крыши, чем попасть в лапы безжалостного рестилера, который опустошит меня, лишив души и оставив лишь оболочку из костей и мяса.

Осторожно сделала шаг и ступила на шаткий карниз. Заглушить подступающую тошноту и головокружение было чертовски сложно, но мысль, что меня ждет, если я позволю страхам победить, заставила собрать всю волю в кулак. Карниз оказался крепким, и, осторожно продвигаясь шаг за шагом, я добралась до пожарной лестницы. Призывая на помощь всю тишину, которая существует в нашем измерении, я прыгнула и приземлилась на асфальт. Никаких знаков приближения рестилера, которое обычно сопровождается промозглым ветром, не наблюдалось.

Я огляделась: двухэтажные заброшенные здания, окна наполнены темнотой. Лишь мигающие фонари навевали до жути странное ощущение спокойствия. Так не должно было быть, когда пару минут назад несколько изголодавшихся рестилеров прочесывали улицу. На стенах домов виднелись бы вязкие тени. Эти твари на редкость бесшумные и быстрые, но после их исчезновения теневой след еще некоторое время тянется за ними, словно призрачная мантия. Этот след помогает понять, в каком направлении они ускользнули. Рестилер представлял собой существо из дымчатой тени. Издали могло показаться, что ты видишь черного призрака. К счастью, рестилеры не могли проходить сквозь стены и чувствовали человеческую душу лишь на близком расстоянии.

Было ощущение затишья перед бурей. Пытаясь не слишком прислушиваться к бьющемуся сердцу, я направилась вниз по улице. Моя рука потянулась к поясу джинсов и обхватила железную рукоять кинжала. Бесшумно, словно змея, подползающая к мыши, я приблизилась к переулку. Волосы всколыхнул обжигающе холодный ветер, волна мурашек пробежала вниз по шее. Я завернула в тускло освещенный переулок, вглядываясь в полутьму. За мусорными баками послышалось кряхтение, затем стоны, и я остро ощутила энергию рестилера. Вгляделась в пространство за контейнерами и поняла, что не ошиблась. Рестилер, словно облако пыли, парил в воздухе. Его длинные щупальца-тени тянулись вниз. Он с кем-то расправлялся.

Я огляделась. Ребята из «Протекшен» запаздывали или наметили другую цель. Они наверняка не считали, что слухи могут дать информацию почти такую же точную, как радары. Именно так я узнавала, где находятся рестилеры.

Я резко выхватила кинжал. Рестилер развернулся в мою сторону, не прерывая ужасной трапезы. Мои глаза проследили за движущимися тенями, которые тянулись к парню, лежавшему на земле. Только судорожное хрипение выдавало, что он сопротивлялся твари, борясь из последних сил. Наблюдать, как рестилер высасывает эмоции, воспоминания и чувства, делающие человека разумным существом, – зрелище не из приятных. Лицо парня посинело, глаза выпучились. Изо рта тянулась полоска дыма, исчезая в черной оболочке рестилера. У парня почти не оставалось времени. Если рестилер высосет лишь часть его души, парень впадет в кому; если успеет украсть всю душу – умрет в этом мерзком, заполненном отходами и жуткой вонью переулке.

Мгновение – и я бросилась на монстра. Кинжал прорезал пустоту в том месте, где секунду назад находился рестилер. Тварь исчезла. Я оглянулась – тень бесшумно двигалась ко мне, паря над землей. Я встала в боевую стойку. Нельзя растрачивать энергию. Он гораздо быстрее меня, поэтому нужно выждать момент, когда он окажется достаточно близко, чтобы мой удар достал его. Если я попытаюсь преследовать тварь, то начну совершать ошибку за ошибкой и приду в отчаяние. Мелисса, не теряй голову, жди. Рестилеры на дальнем расстоянии выглядели не такими пугающими. Вблизи же они были воплощением ужаса. Секунду рестилер парил в воздухе, направив на меня пустые глазницы. Единственной эмоцией, по которой эти твари распознавали присутствие человека, был страх. Зацепившись за него, рестилеры высасывали из жертвы душу. Словно пазл, разбирая личность на кусочки. Маскировать страх – важное умение охотника, поэтому я крепче сжала рукоять кинжала и глубоко вдохнула.

Я почувствовала легкую пульсацию в теле – словно толчки землетрясения ломали почву у меня под ногами. Сосредоточившись, я отогнала наваждение и кинулась на рестилера, прорезая его серебристым лезвием. Монстр отлетел назад, а затем с бешеной скоростью бросился на меня, чуть не сбив с ног. Я вовремя увернулась, не позволив его угольно-черным щупальцам коснуться меня. Даже легкое касание – и я пропала.

Рестилер, взбесившись, снова напал на меня. Я сделала выпад и рассекла бесформенное тело стальным кинжалом. Кривясь, рестилер стал медленно растворяться в ночном воздухе, сливаясь с темнотой.

Убить рестилера могла только сталь, обработанная заклинанием разрушения. С довольной улыбкой рассматривая любимый кинжал, я мысленно поаплодировала себе. Второй рестилер в моем скромном списке. Неплохое начало. Услышав тихий кашель, я вспомнила о парне и, подбежав к нему, присела рядом на корточки.

– Эй, ты в порядке?

Люди уже привыкли к комендантскому часу, и в такое время в заброшенных переулках, где обычно и водились рестилеры, встречались только охотники и дураки. К какой из этих групп относился молодой человек, который пытался теперь восстановить дыхание, сказать было не так сложно. Охотники никогда не действовали в одиночку. А его напарника поблизости я не заметила. Да и никакого оружия у него не оказалось. Без сомнения, этот парень – дурак.