— Ты всё время норовишь уклониться, а надо принимать удары на меч. На саблю, в твоём случае, — высказал замечание наставник. — Ты, конечно, быстрый, но гораздо быстрее сделать вот так, — его оружие совершило выпад, а потом росчерк зигзагом, повинуясь движению кисти, — чем перенести вес тела или сделать шаг. Хотя забавно, что ты доверяешь себе больше, чем куску стали.

— Кусок стали не всегда под рукой, — буркнул подопечный.

— Тут ты прав. Что ж, проверим твою реакцию.

Внезапно Ристан исчез. Раздался слабый хлопок, по телу пробежали мурашки, и Ро почувствовал, как что-то упирается в спину. Это был конец шпаги наставника, стоявшего, как ни в чём ни бывало. Словно он всегда там находился.

— Как ты это сделал⁈ — воскликнул ученик, осматривая противника и оглядываясь по сторонам. Такой манёвр нельзя было пропустить! Кто-то только что уверял, что движение кисти быстрее ног, но ухитрился переместиться футов на восемь в мгновение ока!

— Рассказывать о таком не положено. Уж точно не сегодня, — ответил Ристан, отступив и опустив оружие. — Запрещено вторым правилом лезвий.

— А какое первое?

— Не задавать вопросов. Но учить устав ты будешь в другой раз. Если он настанет. Сейчас просто будь повнимательней.

Стоило этим словам прозвучать, наставник сделал рывок в сторону и снова испарился, чтобы с новым щелчком атаковать сбоку. Затупленная сталь полоснула по рёбрам, заставив Ро зашипеть и отшатнуться. Всё произошло так стремительно, но он готов был поклясться, что ощутил дрожь от невидимого скачка. Или дуновение ветра.

— Внимательней! — напомнил наставник и продолжил наступать.

Так и проходила их тренировка: скупая теория и щедрая практика.

Ро всеми правдами и неправдами пытался задеть Ристана, но не выходило. Обманные манёвры и уловки не работали, скорости не хватало, а стоило клинкам скреститься, собственный всегда уступал. Обороняться не было проще: потягайся с проклятым колдуном! Когда наставник не мог подобраться, или делал вид, что отступает, или затевал череду ударов — он использовал свой грязный приём с исчезновением и атаковал то со спины, то сбоку, то сверху. Отовсюду! И всякий раз о том сообщал негромкий хлопок. Однако предугадать, откуда явится опасность, было невозможно. От раза к разу Ро чувствовал кожей вибрации, понимал, что его сейчас рубанут или ткнут, но лишь дважды ухитрился принять удар на клинок. Только упрямство и злость заставляли его снова и снова бороться не за победу, так хоть за секундную милость Наминэрии. Но удача — капризная дрянь.

Изогнутая рукоять почти не имела навершия, оттого так и норовила вылететь из руки. Предполагалось, что смещённый к концу центр тяжести сделает удары опасными и беспощадными, но вместе с тем сабля оказалась сложной в управлении. В который раз пропустив укол затупленной сталью, Ро зашипел от боли, а потом так же позорно выронил оружие.

Даут поперхнулся хохотом, но вместо того, чтобы задохнуться и сдохнуть, принялся аплодировать.

— У тебя мало работы? — раздался голос Рамифа. — Или может тебя тоже палкой погонять?

Прислужник встрепенулся и согнулся над кипой бумаг.

Наставник подал знак остановиться, стоило Роваджи подобрать саблю.

— Ну и что ты мне скажешь? — потребовал рыжий, обращаясь к одному, но придирчиво разглядывая другого.

— Скажу, что ему ещё учиться и учиться, — ответил Ристан. — На дело я бы его не отправил.

— Я у тебя совета не спрашивал. Просто скажи, насколько всё плохо? И стоит ли расстраиваться, если он помрёт?

Рыжий словно весь день преумножал раздражение, чтобы к вечеру хватило пусть и на локальную, но разрушительную катастрофу.

— Да не скажу, что плохо. Посредственно. Практики явно нет. Останавливаться не умеет. Рука не твёрдая, расхлябанная. В башке дурь, — полился ушат справедливых помоев.

— О, это точно, — согласился Рамиф.

— Но упорный, изобретательный и проворный. Хорошие ноги. Тот ещё плут. Небось ловко кошельки подрезал?

— Ты его рваньё видел? — усмехнулся рыжий. — Последний срезанный им кошель был не позднее, чем в прошлом году! Нет. Он просто идиот, который позарился на Экиа Кагмара.

Теперь пришёл черёд смеяться Ристану: громко и от души. Ничто так не веселит, как чужая глупость и невезение.

— Ну тогда расскажи ему, как я у тебя твой фальшивый кулончик увёл, — язвительно напомнил Роваджи, подпитывая хохот наставника и заставляя лицо сида перекоситься.

— Заткнись! С тобой я вообще говорить не хочу! Но сделаю милость, если переживёшь сегодняшний день.

— Боишься привязаться? — огрызнулся подопечный.

— О нет, мне на тебя откровенно плевать. Жалко будет только тех львов, что поимел с меня Кагмар за твою никчёмную шкуру. Но, если ты попытаешься меня обмануть и сбежать, то твоим белоголовым дружкам придётся вешать тебя по частям. Это ты понимаешь?

— Я не понимаю другого. Почему ты думаешь, что я не предпочту петлю смерти от какой-нибудь твари? — возмутился несостоявшийся вор и в сердцах швырнул тренировочный меч на пол.

— Еши! — процедил Рамиф. — Меньше тупи, быстрее соображай! У меня собрание через полчаса, поэтому уже через час ты должен дать мне хотя бы одну причину помириться с Мизаром. И только попробуй меня опозорить!

— Рановато для патруля. Обычно они сменяются в полночь, — произнёс Ристан, зачем-то посмотрев на окна у самого потолка. В горах сложно было определить время, но уже должен был наступить вечер.

— О, этому ушлёпку снова повезло! — с недобрым торжеством провозгласил колдун. — Еши в Крим прорвались. Вот только что, словно заказывали! Так что не вижу смысла мариновать его до патруля. Пусть идёт и еши своим языком донимает. А не покажет себя — позволю белоголовым его повесить. Лично Хаспину вручу, если что-то останется.

Сид щёлкнул пальцами и сунул Роваджи какую-то тряпку, чудесным образом возникшую из ниоткуда. То была новенькая и абсолютно чистая синяя рубашка.

— Живо надень. Ристан, что с оружием?

Наставник протянул простенькие ножны.

— Сабля. С рапирой без шансов, а прочее слишком короткое. А уж сабля, если до цели доберётся, рвёт и кромсает. Только мало чем она поможет, если он нарвётся на…

— Плевать! — отмахнулся рыжий. — Твоё время вышло. Одевайся, хватай оружие и за мной.

Ро нехотя расстегнул ремни портупеи, стянул свой куцый полукафтан, затем рубашку. Увлечённый боем, он не задумывался, зачем ему учиться ставить блоки и предугадывать невидимые скачки. Теперь же вопросы наводнили голову. Неужели пресловутые еши умеют фехтовать или обладают магическими способностями? Наверное, стоило об этом…

— За что тебя так? — спросил Ристан, взглянув на не раз сечёную спину.

— Не твоё собачье дело! — зашипел на него Ро, стараясь как можно скорее справиться со шнуровкой.

Наставник промолчал, а когда подопечный пронёсся мимо, подгоняемый криком Рамифа, тихо пожелал:

— Удачи.

Два с половиной года назад

В преддверии очередной голодной ночи Ро притащился в харчевню, так и не разжившись за день ни хлебом, ни делом. Хозяин встретил его угрюмо, но разрешил посидеть у огня. Улицу топил ливень, посетителей было мало, час поздний. Провалившись в мрачные думы, Ро пододвинул чью-то кружку с недопитым пивом и сделал жадный глоток.

— Я заплачу, — проворчал он, заметив взгляд хозяина, хотя знал, что карманы пусты.

— Да ладно уж, — махнул мужчина.

Его доброта не принесла облегчения. В тепле и с полупустой кружкой в руках пришлось захлёбываться в мыслях и воспоминаниях.

Первое, что обнаружил дезертир на вновь обретённой родине, — тошнотно-кислый смрад. Так пах дымьян — трава, которую выращивали на Юге в отдалении от поселений и трактов, где потом сушили и переправляли по всей стране. Именно её сжигали в кадилах, когда окуривали улицы, прогоняя лихорадку. Ро всегда подозревал, что от этой вони дохли заодно и блохи с клопами, а нищие спешили убраться куда подальше. Выглядел дымьян невзрачно: плоские перья пучками торчали из воды, перемежаясь с бурыми пушистыми колосками. Несколько часов ходьбы беглый кадет плевался, кривился и зажимал нос.