– Ты боишься быть счастливой? – Я не удивился, был уверен и добавил вопросительную интонацию лишь, чтобы не прозвучало жестко. – Ищешь любые отговорки и поводы, чтобы сбежать. Вместо того, чтобы решить иначе, чтобы научиться чему-то новому. Пускай, простому человеческому счастью.

– Слишком сложно, Радомир. И я вовсе не человек.

– Ты человек, Северина, но позабыла об этом, спрятавшись за местью и образом чудовища, который сама же себе придумала, – не сдавался я. – Посмотри на себя, ты уже сняла бордовую кожу. Осталось примерить новую. Идем, у меня тоже будет, чем тебя накормить. И не придется выполнять условия, которые тебе не нравятся.

– Ясина с тобой? – вдруг выдал Руслан, чем сбил меня с мысли и абсолютно ошеломил. – В последние дни не могу застать ее в лаборатории. Ты ведь не запер ее в своем логове для личной выгоды?

Чего? Я окончательно потерял логику. Как Руслан вообще мог предположить подобное? Не с ним ли была Алиса каких-то полчаса назад? И от каких вампиров убегала?

– Стоп, – влезла Северина. – Мы все были в одном подвале. Заменитель крови один и тот же. И сделала его эта ваша девочка. Она работает с Русланом. И мне точно не показалось, что между ними взаимное влечение. Так и какая разница, с кем из вас я пойду? – Она подняла ладонь, предупреждая ненужные ответы, ведь дала их сама. – Разница есть. Руслан вампир, так же, как и я. И он защитит меня от твоей матери, Радомир. Ведь старушка помешалась на мести.

– Я предлагаю тебе вовсе не томатный сок, – выпалил, растеряв другие аргументы. Сердце бухало в ушах, интуиция кричала, что ни в коем случае нельзя отпускать Северину с Русланом.

Но она сжала губы, развернулась ко мне спиной и бросила через плечо:

– Мы слишком разные, охотник.

Руслан ухмыльнулся и торопливо зашагал прочь по ровной тропинке, застеленной свежим снегом. Северина не отставала, покачивала бедрами, будто плыла над землей. А я практически не дышал, хватая ртом воздух в такт ее движениям и тут же выпуская обратно. Такой необходимый он выскальзывал из трахеи, не достигнув бронхов, как Северина ускользала от меня в который раз. Зубы скрипели, кулаки сжимались, мышцы каменели и покрывались мерзкими болезненными мурашками – хотелось бежать вслед, крушить все на своем пути, кричать, лишь бы остановить ее. Но я заставлял себя неподвижно смотреть ей в спину. Ведь она выбрала. И я не имел права выбирать за нее.

– Ты права, Сев. Мы слишком разные…

Алиса: вуз

Ноги подрагивали, когда я поднималась по кособоким ступеням на крыльцо родной академии. Низкие тучи будто пытались укрыть меня.

«Не могу застать ее в лаборатории». Что имел в виду Руслан Игоревич на берегу Преголи? Для чего поджидал в лаборатории? Жаждал наладить производство заменителя?

Я же хотела забрать образцы и добиться объяснений от Тристана. Гаденыш напился моей крови и утащил Лизу! Меня невероятно злило, что он не потрудился объясниться, а я влипла в историю с восточной группой. Но еще больше меня разозлило то, что у вампиров подруги не оказалось. Руслан прогуливался рядом и на что-то намекал. А я моталась из угла в угол, как пешка по лакированной доске. И самое ужасное: Тристан до сих пор казался мне не таким противным, как Руслан Игоревич. Глупое сердце замирало от воспоминаний жарких поцелуев и запаха переспелой вишни, и заливало логику сладким соком. Ведь наверняка у Тристана есть благородный план. Он ведь хотел вывести брата на чистую воду. И мы с ним, вроде как, сговорились. Только обычно сообщники делятся друг с другом информацией и планом действий. Я же просто была не у дел. Нервничала сама с собой, творила глупости, расстраивалась. Ведь Тристан не собирался мне ничего рассказывать. И не стремился встретиться со мной просто так.

Несмотря на учебу в аспирантуре и двадцать четыре года по паспорту, я точно застряла в подростковом возрасте. В отношениях с мужчинами вела себя наивно и глупо. Да и нормальных отношений у меня не было. После случая с первым возлюбленным, сразу после окончания школы я замкнулась и зациклилась на учебе. И теперь, в результате шестилетней диеты, бросалась на чудаковатого древнего вампира, который даже не помнил себя обычным человеком.

Вопреки всем ожиданиям, ни ректор, ни его дочурка Лилия не сторожили меня в холле академии. Только унылые гигантские пауки, украшавшие вестибюль еще с осеннего праздника, медленно шевелили мохнатыми лапами вслед за потоками воздуха.

А я-то уже возомнила о себе! Тьфу! У нас десяток аспирантов, и все работы так или иначе связаны с кровью и порфиринами. Нахимичат все, что нужно, без меня.

В лаборатории картина прояснилась окончательно. Может быть, я лично была никому и не нужна, но мои разработки являлись собственностью академии. И она не постеснялась их изъять.

– Ты это видел?! – пожаловалась Химичку.

Как же хорошо, что я забрала важные записи и вампирскую кровь из холодильника еще на прошлой неделе! У Радомира в погребе точно сохраннее. А вот чашки Петри со штаммами необходимых для ферментации микроорганизмов остались в лаборатории в специальных условиях!

Мигом оказавшись у стеклянного шкафа с инфракрасными лампами, я досадливо обнаружила несколько пустующих мест. Образцы вытащили не все, вероятно, рассудили, что еще рано, и процесс не завершен. Но по две штуке с каждой полки исчезло.

От досады ребра сжались, заныли, будто прихваченные железным обручем. В глазах защипало, и я импульсивно принялась вытаскивать оставшиеся колонии. Стеклянная посуда была негерметичной, поэтому я обернула каждую партию с разных полок полиэтиленовой пленкой и спешно распихала по внутренним карманам пальто. Если меня остановят на выходе с сумкой, полной чашек Петри, возникнут вопросы. Это к банкам с соком и ящикам с помидорами охранник давно привык.

– А знаешь, малыш? – Рукой нащупала звереныша под волосами и почесала по твердой бархатистой макушке. – А, гори оно все синим пламенем! Как пары фосфина! И для чего мне эта кандидатская? И докторская не нужна. Ухожу из аспирантуры. Не быть мне никогда доктором наук. За Нобелевской премией собиралась? Ага.

Шмыгнув носом, я растерла выступившие на глазах слезы. Все бы ничего, но внутри появилась опустошенность. По голове будто огрели чугунной сковородой – мир вокруг зазвенел и затрясся. Словно из-за моего сиюминутного решения в физической реальности перестраивалась вся событийная ветвь. С хрустом отваливались ненужные осколки, с искристым шипением рассыпались пеплом мечты, которым больше не суждено сбыться.

– Я не отдам им больше ни кусочка, слышишь! Ни одного микроорганизма. И если Руслан Игоревич действительно может повторить результат сам, то он уже выкрал все, что нужно. И у него есть неиссякаемый источник – собственная кровь и слюна. – Осмотрела лабораторию, ставшую родной, и с горьким всхлипом выдохнула: – Я им не нужна. Я изначально была не нужна.

Ведь именно Руслан Игоревич натолкнул меня на мысль о помощи бактерий. Он знал с самого начала. Он догадался раньше и вел меня по пути открытия буквально за ручку. И много ли в итоге моей заслуги?

Отчаяние раздирало на бахрому и бисер. Я хлопнула дверью так, как частенько делала Лиза. Подруга не замечала, как трескалась казенная штукатурка. Лиза была яркой, громкой и не стеснялась сообщать о своем присутствии. А я умудрилась потерять и ее.

Нервно подмигнула вытянутая лампа и погасла, часть подземного перехода между корпусами погрузилась в полумрак. Содержимое карманов оттягивало полы пальто. Ноги подрагивали, и каждый шаг казался тяжелым, будто тугая резина держала стопу. Я старательно отгоняла панику и глотала слезы. Ведь решение далось нелегко.

Двери с толстыми стеклами летели навстречу, а я неверными пальцами потирала экран смартфона, на ходу набирая сообщение Радомиру, чтобы заводил мотор. Лучше убраться от академии подальше, как можно скорее и не разгуливать с образцами микроорганизмов подмышкой.