Да… поначалу, во время миграции, было сложно. Да, через горы то и дело проползала нечисть, из-за которой на границе, у гор, вспыхивали эпидемии. Но благодаря тому, что Новый Вавилон являлся городом солдат и воинов, мир и спокойствие на всей границе наших земель удалось сохранить. Хотя без странностей не обошлось. Главной из них Ветерком было отмечено движение нежити. Аорра пристально следила за границами, готовая в любой момент сорваться, кинуться в бой и умереть, лишь для того чтобы встретиться со мной, она, заключив союз с горными племенами гарпий, с недоумением сообщала: "С Матвеемовым и ангельским исчезновением, орда, двигавшаяся строго в нашу сторону, остановилась. Разбредаясь, словно ища свою добычу, трупы поползли во все концы пустыни, ища кого-то. Возможно, они и вправду искали меня, но, скорее всего, целью их, как и того, кто стал причиной появления трупов, была, есть и будет Астаопа. Тупорылая богиня, горделивое дитя, унаследовавшее черты характера матери. Эти двое, из-за них я был убит, из-за проклятых божественных игр, недомолвок и предательства попал в эту планетарную, божественную мясорубку. Из-за Эсфеи, ее трусости и предательства погибла Зуриэль… из-за нее я не смог увидеть своих детей.

— Не прощу… — Внутри меня вскипала ярость. Гнев и желание отомстить, я ощущал их так четко, что прямо видел, как чернеет мое сердце, как мозг пытается найти оправдание желанию убить в ответ за причиненную мне боль. Нет, Матвейка, ты ведь не такой, как эти ублюдки, как весь этот блядский мир, с его такими же жестокими блядскими правилами. Пытался успокоить себя я.

Первую из деревень, стоявшую на пути нашего каравана, мы огибаем по дальнему кругу, как и вторую, затем третью и четвертую, все они владения других лордов и нам неинтересны. Ночь в лесу, затем снова в путь. Постепенно, дороги превращаются в направления, лес становится всё гуще, комары злее. Ближайшим развлечением для Ветерка на последующие два дня, стало при помощи магии расстреливать подлетавших к открытому окну комаров. Мда… комары… ребята, сопровождавшие нас, прямо мучались от этой заразы. Ночью, спасала хвоя, её палили, дымили и эти твари, до наступления холодов успокаивались. Днем выручал лишь дождь, но потом, когда он кончался, этих тварей становилось только больше. Из всех авантюристов, на жужжащих ублюдков не жаловалась только Белладонна. Воительница имела при себе какой-то артефакт, а еще каждое утро, перед нашей с ней тренировкой наносила на кожу какое-то масло. Мошка и комары крутились вокруг нее, но, не трогали. Я пару раз пытался узнать, что это, только ответом мне всегда было требование сосредоточиться на тренировке. Она боялась причинить мне вред. Когда я в очередной раз по глупому подставлялся, в назидание она хотела отвесить мне оплеуху, но, присутствие рядом Ветерка всегда останавливало ее.

С момента, когда раскрылось, что не только Заря владеет магией, волчица вела себя максимально осторожно по отношению ко мне. Лишних любезностей не проявляла, но, и, той дружественной борзости, появившейся между нами, тоже. Кажется, ей хватило ума сложить два плюс два, прикинуть почему две столь сильные волшебницы защищают кого-то вроде… Отражая очередной удар, получаю вопрос в лоб:

— Почему эти двое так взялись за тебя? — Фух… кажется, я переоценил ее умственные способности. Удар на удар, затем уклонение от пинка и укола в плечо. Следя за ногами пячусь, блокируя рубящий левый.

— Не понимаю, о чем ты… — Заточенная деревяшка свистнула в сантиметрах от головы, кончиком зацепив капюшон. Еле успел присесть.

— Янтарь, золото, серебро, а может драгоценные камни… что они, ведьмы, ищут на севере⁈ — Специально тесня меня подальше от отряда, вполголоса спрашивает волчица. Как бы любопытство ее нам всем боком не вышло, да и, точно ведь не отстанет, пока не скажу. Приняв ещё две атаки, чувствую, как мои сомнения, всё сильнее подогревают ее интерес. Карие глаза волчицы блестят, всем своим видом она показывает, что готова, и я, не в силах противостоять женскому напору, соглашаюсь раскрыть ей правду.

Отразив очередной удар, опускаю меч, заглянув Белладонне за плечо, тихонько подзываю её. Мохнатые ушки волчицы становятся торчком, делая вид, что пригибается поправить мне экипировку, она замирает в ожидании правды.

— Ты права, они здесь не просто так, и торговая миссия тут совершенно ни при чем. — Волчица звучно сглотнула. — Правда в том, что они не ищут, а уже нашли, и сопровождают… — Искусственно держу паузу. Не выдержав ее, волчица задает ожидаемый вопрос:

— Кого сопровождают?

— Бога… — шепотом отвечаю я, а после, на недоумение Белладонны, показываю на себя. — Это правда, я бог.

Заинтересованность на лице волчицы превращается в озлобленность, недовольство. Разочарованно выдохнув, та закатила глаза, перетянув мне пояс так, словно пыталась напополам меня разорвать, она грубо фыркнула:

— Олух царя небесного ты, а не бог, дебил. — Запихнув деревяшку себе за пояс, Белладонна уходит. — Тренировка окончена.

— Но мы ведь только начали? — Кинул ей в след я.

— Я сказала окончена. Бесишь, придурок… — Даже не обернувшись, отозвалась воительница.

Так и знал, что не поверит. Ну, оно и лучше, в ближайшее время за тупыми вопросами приставать не станет. Кинув взгляд на Ветерка, вижу еще одну недовольную, напуганную мордашку. Руками держась за голову, подчинившая себе стихию ветра дриада, выкатив глаза, что-то про себя произносит. По выражению ее лица вижу, что-то очень бранное и не лестное в отношении меня. Бля… ну волчица ведь все равно не поверила, чего ругаться то… хотя, а что бы я делал, если поверила? Да не, такого быть не может, правда же…

Очередная глупость, мелкая шалость на грани фола, сходит мне с рук. Еще двое суток мы, прыгая по ямам, проталкивая кареты через овраги, пробираемся вглубь севера. Почти достигнув владений графа, коему и служил некогда покойный Гросс, натыкаемся на мост. Сожженный к чертовой матери, разделяющий территорию двух герцогств. Шириной река метров семь, берега в камне, течение сильное, вода чистая, а дно… тонуть глубоковато. Из слов Белладонны, в земли Вольфграфов вели еще два моста, расположенные далеко отсюда, на сужениях рек. Был когда-то брод, но его по приказу правителя перерыли, дабы улучшить контроль за территориями.

— До мостов добраться можно только по дорогам, и, именно на них нас скорее всего будут ждать. Как поступим? — Обратилась к дриадам Беладонна. Те, в свою очередь, почему-то уставились на меня. Ситуация неприятная. На выбор очередная бойня, но только теперь с официальным отрядом и на мосту, либо хитрость, крафт, и… Взглянув на здоровенные сосны, что-то даже как-то рассмеяться захотелось. Высокие, красивые древесные гиганты, самое то.

— Если мост уничтожен, построим новый. — взглядом указал на еловых красавиц я.

— Вы в своём уме? Лес это собственность знати, если узнают…

— Беладонна… — Подняв руку прервал волчицу, — мы в городе побоище устроили, накрошили стражи, за нами гоняется конный отряд. Мы документы показали, они знают кто это сделал, а по поводу деревьев и с моста, бля, ну пусть докажут… Хотя, с учётом наших прошлых заслуг, с нами даже разговаривать не станут.

Чутка подумав, волчица сдалась.

— Ты прав, Гросс. Эй, мужики, хорош баклуши бить, пора вспомнить прошлое!

Инструмент у нас был, была веревка, а с ней и рабочая сила. Длины деревьев оказалось достаточно. Благодаря магии Зари и переставшей строить из себя белоручку Ветерка, за двое суток мы навели переправу, установили кое-какие подпоры, и, не без труда, но всё же смогли переправить на ту сторону карету с телегами. Уже сейчас, работая с парнями на мосту, в момент, когда приходилось что-то связывать, я аккуратно, без лишних свидетелей использовал свою магию. Напитывая ей всё, от сруба до веревки, упрочнял конструкцию, надеясь, что она ещё послужит людям. Магия созидания постепенно возвращалась. Хорошее питание, минимальные нагрузки на меридианы, постоянные лечебные процедуры от Ветерка и Зари, а также кое-какие физические нагрузки, делающие тело сильнее, позволяли мне многократно ускорить процесс самовосстановления. Уже сейчас, периодически заскакивая к Ветерку в карету, под бурные овации и неподдельные радостные эмоции обеих фей (теперь уже дриад), я, как и раньше, из палки и камня создавал топоры и ножики. Эти двое, они скучали по моей дивной магии, и, лишь при виде её, становились такими же улыбающимися, даже немного радостными, как когда-то давно, когда были всего лишь маленькими феями. Хоть здесь мне повезло, я смог увидеть, какими роскошными девушками стали эти двое.