— Потому что она его любовница, — устранила я экивоки. — Поди ещё помогала выбирать букетик, — мои руки сами скрестились под грудью, зеркаля позу этого джентльмена с бакенбардами. — Не беспокойтесь, уважаемый, я не проболтаюсь. Но вовсе не потому, что вы этого просите.

— Хорошо, — кивнул колдун-аристократ. — И можете не беспокоиться на её счёт. Я лично провёл беседу с графиней, она не осмелится на повторную попытку. Можно сказать, это была минутная слабость. Всё же любовь разжижает мозги, так что имейте силы простить её.

— Может нам ещё наперсницами стать? — продолжала злиться я. — Эта госпожа чуть не убила мою подругу и заслуживает наказания, которого не получит в силу знатного происхождения. Не думаю, что сама идея прощения с такими вводными имеет смысл, — выдержав его изучающий взгляд, я добавила: — Это всё? Мы можем идти?

— Я бы хотел обсудить ещё один вопрос, если не возражаете. Скажите, хорошо ли вам спится на новом месте? Кошмары, случаем, не мучают? — голос его приобрёл интересные нотки, этакая приторная слащавость патоки. Саркастическая слащавость.

— Сплю как убитая, — отрезала я, чувствуя шевеление корней волос на голове. Неужели ставленники этого мерзавца посмели заглядывать в мой спящий разум? Сволочи... Могу я сохранить свободу хотя бы во сне?!

— Безусловно, можете, — подтвердил черодей. Ах, ты ж гад! — Но сперва я должен защитить ваш разум, чтобы в него было не так просто проникнуть, как это только что продемонстрировал я. Видите ли, мне доложили о странной активности вашего мозга прошлой ночью. Судя по предоставленному описанию, в ваш разум вторглась посторонняя сущность. Некий дух, я полагаю. Не могу судить о его враждебности, но сюрпризы нам не нужны, верно?

Лисан с удивлением округлил глаза, но молчал и нервно мял шляпу.

— Не волнуйтесь, процедура не займёт много времени. Встаньте, пожалуйста.

— А если я откажусь? — по ощущениям гранитная скала внутри меня начала внезапно рассыпаться в песок, и тот зашуршал в голосе.

— Тогда, боюсь, мне придётся настаивать.

Я поняла его и сочла за благо не сопротивляться. Точнее, я просто впала в безысходное наплевательское состояние. Так бывает, когда знаешь, что плохое неминуемо случится и хочешь просто промотать время вперёд, к тому счастливому моменту, когда всё будет позади. Ну, примерно такое чувство возникает, когда добрый лекарь берёт в руки здоровенную клизму и просит спустить штаны или задрать юбку.

Подготовка, ритуал, заклинания...

Когда моего лба коснулись холодные пальцы, смоченные в ароматном масле, а губы волшебника прошептали тихие слова, я ощутила волну покалывания в голове. Это ощущение прошло через каждый мой нерв и отразилось неприятной дрожью во всём теле. На том получасовой обряд был закончен: да, действительно много времени не заняло. Мне позволили подняться с подушечки в центре магического круга, который распался по команде чародея так же лихо, как самоорганизовался.

Покосившись на Лисана, я заметила живейший интерес на его юном лице. Парнишка разве что блокнот не достал — для конспектирования.

— Я взял на себя смелость заодно защитить вас от наведения магии через мумии, — сообщил глава департамента магии. — Ваша органика и личные вещи не должны превратиться в оружие против вас.

— Вы же заверили, что графиня впредь не покусится на меня? — мои губы кривились и плевали словами, да и вообще подташнивало от этих колдунств.

— Безусловно, — без видимой тени сомнения подтвердил он, — но двор — не самое безопасное место. У Кадоганов хватает врагов, так что ваша безопасность остаётся нашим приоритетом. К сожалению, такая магия сильно сбивает наводку при попытке разыскать человека. Потому хочу подарить вам этот скромный амулет.

Он достал из ларца на столе серебряную цепочку с подвеской из кварцевой друзы. Даже через узорчатую сеточку перчаток мне не понравилось прикосновение его пальцев, которые вложили это украшение в мою ладонь.

— Носите его, не снимая и, в случае надобности, я всегда смогу вас разыскать. Если же вы окажетесь в беде, хорошенько потрите камень. Также ставлю вас в известность, что собираюсь повторить ритуал над вашими подругами: мы же не хотим, что их разум подвергался атакам, верно? Ну, а ты, Лисан, задержись, хочу научить тебя как распознавать вторжение и защищаться от него, раз уж в академии тебя не удосужились обучить даже такой ерунде.

На том этот безумный день закончился.

Вернувшись в спальню, я рухнула на чужую постель. Чувство опустошения — других эмоций во мне не осталось. Да и это не эмоция, а полное отсутствие любой из них. Хотя нет, не надо заниматься самообманом. Часть меня горько сожалела, что больше я не встречусь с Гхаром. Та самая часть которая тихо и ненавязчиво ждала следующей ночи.

В дверь постучали, от чего я вздрогнула, как застигнутая с любовником жена. Но это оказалась просто служанка с подносом. Мне принесли новую порцию отвара полыни. Наверное, он мне больше не понадобится, раз за пределы собственного разума я не выйду, а в него ничего не войдёт.

Кто бы мог подумать, что мне так отчаянно захочется встретиться с похабным ящером.

Глава 18

Ветер теребил кроны высоких дубов.

Нашу кавалькаду сопровождало неспешное постукивание копыт, собачий перелай и умеренный, очень светский шум бесед, перемежающийся идеально выверенным, отточенным как все прочие манеры, смехом — таким же фальшивым, как мушки на щеках некоторых дам.

Пресветлая Троица, дай мне сил пережить сегодняшний «отдых»...

Белоснежная лошадь под моим седлом прядала ушами: чуяла неуверенность наездницы. Нет, в разговоре с Гальтоном я преувеличила: отец оплачивал уроки верховой езды, но постоянной практики, как и с танцами, со мной не случилось. Жизнь в сердце столичного города предполагает возможность нанять возницу, а выезжать загород, чтобы подышать луговым воздухом я бы не стала: братец мой уже однажды погулял с друзьями.

К прискорбию замечу, что маркиз-колдун преуспел в своих чародействах: минувшие ночи принесли мне спокойный, здоровый сон. Никакие чешуйчатые похабники не осквернили чертоги моей пелены. Подаренный начальником департамента магии кулон я сняла и засунула в потайной кармашек своей амазонки: кристалл неприятно царапал стиснутые вместе груди. Брадену следовало подарить мне брошь, ведь её можно цеплять на одежду... с которой она запросто может отстегнуться. Или же её можно забыть переколоть на другой наряд. Ладно, цепочка практичнее, соглашусь.

Мой наряд тоже отличался повышенной практичностью. Несколько слоёв раздвинутых юбок накрывали лошадиный круп на манер попоны, но седло подо мной не было женским, и сидела я прямо, сунув оба мыска лакированных сапог в металлические стремена. Благодарить за такое облегчение мук следует леди Эйнсворт, которая сейчас гарцевала позади на гнедом жеребце и экспрессивно спорила с молодым лордом на предмет места женщин в мире.

Эта эмоциональная суфражистка сумела ввести в моду стиль, названный её же именем. Так что мне дозволили надеть чёрную амазонку-эйнсворт с глубоким разрезом спереди, а под платьем мои ноги обтягивали плотные леггинсы. Строгий жакет с баской и шляпка с пером довершали композицию. Чувствовала я себя в таком наряде не очень уверено и периодически ловила мужские взгляды, падавшие на мои блестящие коленки, но зато в седле фиксировалась гораздо надёжнее.

Ехать я имела честь в самых головах процессии, рядом с таким же белоснежным жеребцом младшего Кадогана; старший — восседал на вороном, будто облитом смолой, коне впереди нас. Все эти лошадки стоят сумасшедших денег. Представляю, что станет с конюшим, который не уследит за таким красавцем, а ведь эти твари, так и норовят подохнуть от колик, их даже ночью нельзя без присмотра оставлять. Впрочем, гунтеры относятся к полукровным породам и довольно выносливы — другие для предстоящих скачек не годятся, как мне успели объяснить.

Мою белоснежку зовут Королевой. Так что я сразу мысленно переименовала её в Кралю. Удивительно, но даже лошадь умудрилась одарить меня при знакомстве надменно-высокомерным взглядом. Наверное, в высшем обществе это сродни заразной болезни.