Его спокойная речь становилась все эмоциональнее:

— Да, я хочу тебя! Хочу тобой владеть! Мне ни одна женщина не отказала! Ни одна. Я всегда добиваюсь что хочу. А тебя не могу. Но ты — моя. Ты должна принадлежать мне. Только мне. Я хочу тебя и, если бы ты меня не остановила, я бы тебя уже получил. Но я сдержался. Ты даже не представляешь, как тяжело держать себя в руках, когда ты рядом. Черт!

Шторм резко развернул и ушел на кухню. Его пельмени убежали. Вода выкипела, вылилась на плиту, на пол. Пельмени цельным куском плавали на поверхности.

«Блять! И пельмени испортил и девчонке лишнего наговорил. Теперь она вообще близко не подойдёт. И срач это убрать надо»

От безрадостных мыслей его отвлек робкий вопрос:

— Шторм, а у тебя ваза есть?

Он даже не ожидал, что она выйдет из комнаты, не то, что заговорит с ним.

— Что? — переспросил мужчина

— Ну, ваза. Цветы в воду поставить, а то завянут — пояснила она.

«Ваза. А у меня есть ваза? Да откуда у меня ваза, мне-то никто цветы не дарит! Надо срочно, что-то придумать. Кувшин! Кувшин похож на вазу?»

— Кувшин подойдёт? — спросил наемник, указывая на подоконник.

— Вполне — ответила девушка.

Она очень изящно проскользнула мимо него к окну, взяла кувшин и так же изящно вернулась обратно. Буквально в паре сантиметров от него. Совсем не боясь его присутствия.

Сказать, что Шторм был потрясен, означало, что ни сказать не чего. Неужели после того, что он ей наговорил, она его не боится?!

Может он так и стоял бы, глядя ей вслед, если бы Лура не зашла на кухню снова. Но уже со шваброй.

— Как я понимаю, ужина не будет? Может, ты тогда сходишь к торговцу за едой, а я тут приберусь? — с улыбкой произнесла она.

— Что? — снова потрясённо спросил он.

— Кушать хочется, а еда наша сгорела. Ты сходишь ещё за едой? — повторила свой вопрос девушка.

— Да. Да, сейчас я что-нибудь придумаю — произнес мужчина и вышел.

Мысли его путались: Что происходит?! Откуда такая перемена? Она что, умеет мыть пол? Так, это потом. Сейчас надо добыть еды. Проще всего заказать пиццу. Отличная идея — пицца и пиво.

Шторм думал, что сейчас зайдет на кухню и увидит потерянную девчонку со шваброй в руках. Но нет. Кухня практически блестела — пол, плита были идеально чистыми, а Лура старательно терла кастрюлю. Она так старалась, даже не заметила, как он вошёл.

— Нечего себе! — присвистнул он.

Девушка повернулась и спросила:

— Ты что, уже вернулся?

— Я и не уходил. Сейчас еда сама к нам приедет — улыбнулся наемник.

— Я выкинула твое варево. Оно совсем не съедобно. Где у тебя песок? У меня без него кастрюля не отмывается — задала она новый вопрос.

— Здесь песком не пользуются. Есть лучше — посудомойка — ответил он, открыв какую-то дверцу. Затем он забрал у девушки кастрюлю, слегка задев ее кожу кончиками пальцев.

Алура вздрогнула и резко отстранилась он него. В её глазах промелькнул страх. Шторм пристально посмотрел на нее, пытаясь понять ее чувства. Но девушка истолковала его взгляд по-своему:

— Что ты смотришь? Думал я белоручка? Я, чтобы ты знал, до пятнадцати лет жила в монастыре и каждую субботу мы драяли там полы — в ее голосе опять появились высокомерные нотки.

— А каждое воскресенье молились, что бы на следующей неделе нас не заставляли ничего мыть — со вздохом добавила она.

— Ты же говорила, что магистр Северус удочерил тебя в двенадцать? — подозрительно спросил наемник

— Ну да. После смерти матушки Агафьи пришел и сказал что теперь он мой опекун. Но настоятельница не разрешила меня забрать, потому что юной девушке нечего делать в доме взрослого мужчины. А когда мне исполнилось пятнадцать, я переехала жить в академию. Там все ученики жили, а на каникулы уезжали домой.

Она еще о чем то весело трещала, а он любовался ей. Такой красивой и нежной.

И только одна мысль стучала в его голове "Ты будешь моей, во чтобы то не стало"

Пиццу привезли быстро — горячую, вкусную. Он видел, что девчонка в восторге. Правда к пиву она отнеслась с недоверием, даже пришлось соврать, что это не алкоголь. Хотя кто в наше время считает пиво алкоголем?

Но больший восторг у нее вызвал, конечно же, телевизор. Она никак не могла понять, откуда там люди, но потом решила, что это местная магия и успокоилась. А сейчас она сидит рядом и смеётся над советской комедией.

Как же хочется к ней прикоснуться.

Шторм как бы невзначай сделал вид что потянулся и аккуратно положил руку ей на плечо. Лура молниеносно отстранилась, как будто ее током ударило.

— Не надо ко мне прикасаться! — испуганный взгляд, дрожащий голос. Только что она спокойно сидела рядом, а сейчас снова превратилась в испуганного зверька.

— Почему? Нормально же сидим — он не понимал эту девочку.

Он же даже намека никакого не сделал, просто руку положил.

Щеки девушки порозовели, и она смущённо произнесла:

— Когда ты меня трогаешь, у тебя одноглазый змей просыпается.

— Кто? — перестроил Шторм

— Змей — шёпотом ответила она, как бы боясь его разбудить.

— Матушка Агафья говорила, что у каждого мужчины есть одноглазый змей. Когда он спит ты в безопасности, но если змей проснулся… в общем нельзя находится в обществе мужчины, если змей не спит. А твой сейчас спит, я знаю.

— Что? С чего ты решила, что он спит? — развеселился мужчина.

— Я видела, как он уснул. Там, в душе — ещё тише прошептала Лура и густо покраснела.

Шторм рассмеялся, хотя это мягко сказано. Шторм заржал! Наверное, он никогда так не смеялся. Это надо же такое придумать — одноглазый змей!

Немного успокоившись, он спросил:

— А с чего ты вообще решила, что он просыпается, когда я тебя касаюсь?

— Так ты сам сказал — удивилась девушка.

— Ты сказал, что не можешь держать себя в руках. А все потому, что он тобой управляет — добавила она, указывая на брюки.

"О боже! За что мне все это?" — думал Шторм, глядя на наивную девочку.

— Так! Ну, во-первых, я не говорил, что он мной управляет. Я сказал, что хочу тебя. И этот факт не меняется от того, спит мой змей или нет — наемник не смог сдержать улыбку при слове "змей".

— А во-вторых, он сегодня уже не проснется. А даже если и проснется, не обидит тебя. Обещаю. Так что давай спокойно посмотрим фильм. Ещё пива хочешь? — он постарался перевести тему.

Лура настороженно покивала головой.

Он всё-таки ее напоил. Снова. Но в этот раз не было страстных поцелуев. Девушка сидела, свернувшись калачиком и положив голову ему на грудь, смотрела фильм. А он нежно гладил ее по волосам, таким мягким, шелковистым и невероятно длинным.

На мгновение мелькнула мысль, что ни с одной девушкой ему не было так хорошо.

"Она просто задание! Завтра к вечеру будет портал, и ты отдашь ее отцу. Ты просто хочешь ее, Шторм!" — обратился он к себе мысленно.

"Она красивая, неприступная крепость, которую ты хочешь получить. Ничего больше! У тебя нет к ней других чувств. Не должно быть! Нельзя привязываться к людям" — пытался он убедить сам себя.

Лура как будто прочитала его мысли:

— Тебе нельзя возвращаться, Северус убьет тебя.

— Что? — отвлекся он от своих мыслей.

— Северус, он убьет тебя. Даже если мы не скажем, он все равно узнает, что между нами было. Даже если об этом не думать. Он не только мысли читать умеет, но и воспоминания. Как только он нас увидит, он сразу все поймет. Понимаешь? Тебе нельзя возвращаться — с тревогой сказала Лура.

— Меня не убьет — с уверенностью ответил наемник

— Ты не понимаешь — вздохнула она и села рядом, чтобы увидеть его взгляд.

— Когда мне было шестнадцать, один парень из нашей академии меня поцеловал. Я думала, я ему нравлюсь, а он поцеловал, потому что с другими парнями поспорил, что поцелует меня и не испугается магистра. А потом я узнала, что он сделал это на спор, и проплакала всю ночь. Наутро он исчез. Говорили, что он упал с лошади и лежит в госпитале. Но он так и не вернулся в академию учится. Это Северус от него избавился, я знаю. Потому что он обидел меня.