Знаете, говорят, что невозможно пережить боль утраты. А что если есть возможность стереть память о событии, человеке, предмете, одним словом, о чём-то, что было утеряно, и теперь воспоминания лишь причиняют боль? Будь у вас такая возможность, вы бы ей воспользовались? Представьте, что каждый раз, когда вы забываете, на вашем теле появляются шрамы, которые нельзя удалить, нельзя скрыть, разве что под одеждой. Вы бы согласились забыть за такую плату? Ведь любая утрата всегда оставляет неизлечимый шрам, а в душе или на теле – решать только вам.

Вот и тело Инны было изранено, причём внутри гораздо больше, чем снаружи. Забытьё должно было стать её спасением, но случайное (а может, и нет) происшествие вернуло девушку в статус жертвы, за которой охотятся определённые представители тени, питающиеся страхом и душевной болью. Единственный способ защитить подобных ей – проникнуть в место, которое порождает монстров. Поэтому она должна вспомнить.

Знаете, говорят, что раньше было лучше. Трава была зеленее, еда вкуснее и всё в том же духе. Лидия думала в этом ключе настолько давно, что казалось, всегда окружающая её действительность была не такой, как ей бы этого хотелось. Возможно, это складывалось из того, что она чрезвычайно вредная особа, или же, быть может, вина в её слишком долгой жизни. Лидия, женщина статная, гордая, если не сказать высокомерная, принадлежала к одному из древних вампирских родов, берущих своё начало ещё где-то возле сотворения мира. Сама вампиресса, конечно же, не так стара, но пятый век уже минуть успел. За это время ей на пути повстречалось множество разнообразных, интересных и не очень, личностей. Некоторые впоследствии стали закуской, другие же присягнули на верность и продолжили свой путь уже в тени. Но никогда до этого Лидия не встречала такого, как он.

Им оказался странного вида мальчонка, беспризорник. По понятным причинам героиня нашей истории не могла иметь потомство. Правда, она и при жизни относилась к этой мысли с осторожностью, даже домашнее животное для неё было обузой, что уж говорить о человеческом детёныше. Странным внешний вид мальчика был не по причине наличия у него неких увечий или мутаций. Дело было в другом. В его взгляде, будто у израненного временем и обстоятельствами существа, присутствовало нечто притягательное.

– Госпожа, – учтиво обратился к графине её подручный, когда она замерла, устремив свой взгляд в непроницаемую темноту переулка. Ни один смертный не смог бы увидеть там зажавшегося в углу мальчишку лет одиннадцати. Он крепко сжимал в мозолистых худых пальцах наполовину ощипанного мёртвого голубя.

– Подожди, Лука. – Она смотрела на беспризорника в оборванной одежде, но при этом видела в его уставших глазах силу, которую нечасто можно было встретить в человеке.

– Госпожа, – несколько более настойчиво повторил её спутник. – Нас ждут.

– Плевать, – резко ответила Лидия и, не колеблясь, шагнула в сторону мальчика. – Это они хотели созвать нас вне очереди. Значит, подождут.

Не обращая внимания на причитания Луки, она, со всей присущей ей аристократичной выправкой, подошла к маленькому обозлённому созданию. Он смотрел на незнакомку уверенно, не отводя взгляда, даже когда женщина встала перед ним практически вплотную. Настолько близко, что подол её строгого, но вместе с тем сексуально выразительного, античного чёрно-красного платья касался ног мальчика. Тьма переулка полностью скрывала их от глаз прохожих.

– Пойдём со мной, дитя, и я позволю тебе стать частью чего-то большего. – Она сама не верила в то, что произнесла. Можно было подумать, что вампиресса находилась под неким посторонним влиянием, но нет. Это было её желание, собственное. Ей действительно захотелось принять этого мальчика в свою вампирскую семью. Он был необычным для неё, другим, не таким, как все прочие люди, которых она рассматривала исключительно в качестве еды.

Помолчав ещё несколько секунд, она протянула тонкую холодную руку ладонью вверх и замерла, пристально и надменно всматриваясь в глаза беспризорника. Он не шевелился. Вампиры, в ряду прочих способностей, также имеют очень острый слух, но даже древней и опытной графине было сложно различить биение его сердца, настолько спокойно и ровно оно работало. Это, учитывая сложившуюся ситуацию, поражало её ещё больше.

Время для бессмертного существа – структура относительная. Секунда или час, не было никакой разницы, когда ты разменял уже несколько сотен лет. Поэтому неизвестно, сколько они так простояли, высматривая во взгляде друг друга какой-нибудь подвох, но закончилось всё тем, что мальчишка встал и взялся за протянутую ему спасительную руку.

– Оставь его здесь, – сказала она, недвусмысленно намекая на дохлого голубя. Мальчик с некоторой жалостью взглянул на свой возможный ужин, и его сердце дрогнуло. Это немедленно подметила Лидия. – Не переживай, теперь у тебя будет только лучшая еда из возможной.

Мальчишка опять пристально уставился в глаза незнакомки, пытаясь угадать, обманывает она его или же говорит правду. Решение было принято быстро, и они, выйдя из тени переулка, смешавшись с потоком редких людей, ушли, оставив испорченное прошлое на грязном асфальте.

Когда графиня привела ободранного мальчишку в семейный особняк, то сразу дала ему имя – Джодокус. Усадив мальца за обеденный стол, она строго-настрого наказала Луке следить за ним и обязательно накормить. Никто не смел сказать ей ничего против, даже древние вампиры считались с её мнением, что уж говорить о тех, кто ей прислуживал.

Минуло несколько лет. Бывший беспризорник, словно вылупившаяся из кокона бабочка, превратился в прекрасного юношу. А благодаря тренировкам с вампирскими учителями был ещё и сильнее любого обычного человека, и это несмотря на то, что он сам всё ещё оставался смертным. Подобное сильно выделяло его из общей массы, ведь порой он мог дать фору некоторым молодым вампирам. Которые любили, в силу своего скотского темперамента, сказануть лишнего. Юноша, в свою очередь, проявлял чувство такта и чаще всего ставил кровососов на место, используя лишь слова. Реже приходилось демонстрировать силу, но в этом случае Джодокус брал хитростью и умело давил на больные точки клыкастых собратьев.

Несмотря на то, что мальчика таки коснулась тень, он всё ещё был на границе. Но вот уже совсем скоро должна состояться церемония официального посвящения в семью. Это обстоятельство было очень важно, ведь вампиры, особенно древние, жуткие консерваторы, которые трясутся над своими обычаями больше, чем христиане над Библией. Мероприятие обязательно должно проходить в присутствии вампирского князя, а также лиц, к нему приближённых, на территории клана, где было выдвинуто требование об обращении смертного в члена семьи.

Оставалось три дня до новолуния. Джодокус точно знал, что ему предстояло делать во время церемонии. Помимо тренировок высокомерного взгляда перед зеркалом, ему также было необходимо выучить клятву и несколько основных правил, принятых главами клана. Но юноша и так знал каждую запятую в этих текстах и мог позволить себе немного расслабиться. Он любил периодически проводить время в одиночестве, бродя по городскому парку глубокой ночью. Иногда ему встречались ищущие приключений глупые молодые парочки, снующие между редко посаженных деревьев. Время от времени он слышал отдалённые всхлипы и крики о помощи, но никогда не откликался на эти призывы. Жизнь подле кровососущих тварей из тени заставила его изменить своё отношение к людям ещё сильней. Несмотря на то что он являлся человеком, таковым парень себя уже давно не считал. Винить его было сложно, ведь всего лишь через какие-то три дня он полностью преобразится и сможет зажить полноценной вампирской жизнью.

Мельком взглянув на часы, Джодокус скривил в недовольстве правую половинку рта и, резко развернувшись, ускорил шаг. Он ещё успевал на метро, но только в том случае, если поторопится. Иначе придётся звонить Луке, которого мальчик воспринимал как своего наставника и относился с большим уважением. По правде страшным было не то, что учитель будет разочарован его недальновидностью, Джодокус не хотел волновать свою приёмную мать, графиню Лидию. Последнее время она была сама не своя, сильно переживала за предстоящее обращение сына. Для неё всё это было в новинку – заботиться о ком-то. Вообще было непонятно, откуда взялся этот материнский инстинкт. Хотя, возможно, если прислушаться, в момент их встречи в том самом переулке можно было расслышать лёгкий смешок Госпожи Вселенной. Но кто сейчас это вспомнит.