Затем выждал, пока он пролетит мимо и направится в сторону леса, окружавшего кладбище. Когда расстояние оказалось достаточно большим, выпустил быстролетящий шар и подбил его. Двигатель моментально вспыхнул ярким зелёным пламенем, а полицейские попрыгали вниз.

Как итог, я никого не убил, ведь у них были парашюты, но зато привлёк внимание к той области, где нас не было. Пусть думаю, что мы скрываемся в лесу или где-то в той стороне. В момент каста способности пришлось слегка высунуть руки, но всё произошло так быстро, что вряд ли кто-то заметил. А снаряд и тем более траекторию его полёта практически невозможно увидеть.

— Думаю, мне удалось привлечь их внимание, — сказал я и забрал руль.

— Смотри! — воскликнула Лариса, показывая пальцем на небо. — Полетели к месту крушения! Отлично, просто замечательно!

— Неловко, конечно, получилось с этим артефактом. Радует только то, что он испарился, и мы избавились от вещественных доказательств.

— Если бы я знала, что всё так обернётся, то ни за что бы не согласилась ехать с тобой на кладбище… — призналась Лариса. — Весь мой план чуть не пошёл прахом!

— Да, но посмотри на это с другой стороны, — я решил перейти на «Ты». — Теперь они будут искать меня, то есть мужика. А на беглую женщину Анклаву будет всё равно, как бы твой муженёк ни пыхтел.

— Кстати, да. А что ты теперь делать будешь? — вдруг спросила она. — Оставаться в Анклаве тебе нельзя.

— Прежде чем принимать решение, надо взвесить все за и против. Если я свалю прямо сейчас, то мне придётся забрать свой дом. На этом моё общение с Лесновым закончится. Он сто процентов догадается, что я тебе помог.

— Согласна, но ты не забывай, что тебя по телевизору до сих пор показывают. В том числе и в Центральном городе. Поэтому вопрос времени — когда Советники поднимут старые записи и наткнутся на ту самую книгу. Хотя, у них наверняка есть что-то другое. Раз уж они не уничтожили артефакт, а всего лишь разделили.

— Эх… — я устало вздохнул. — Подозреваю, они боялись, что в будущем им всё-таки может понадобиться помощь Первого. А разделение артефакта на части говорит о попытке проконтролировать моё «перерождение». Кстати, а что там про него говорилось? Была ли какая-то конкретика?

— Если мне не изменяет память, то Советники должны были передавать артефакт из поколения в поколение, пока тот не начнёт сиять. Тогда надлежало провести особый ритуал по возрождению Первого.

— А вот это интересно. То есть, они могут и не знать, что я переродился. Всякое могло случиться. Вдруг это какие-то искатели артефактов вскрыли могилу и случайно активировали этот треугольник.

— Возможно, — скептически согласилась Лариса, продолжая поглядывать назад. — Но я бы сильно на это не рассчитывала. Тебя однозначно будут искать. И мало того, однозначно попытаются убить. Ты — прямая угроза Совету. Хотя, с другой стороны, ты можешь обыграть последние события в свою пользу.

— Не совсем понимаю, к чему ты ведёшь, — нахмурился я, продолжая вести машину в потоке в крайней правой полосе.

— Лучшая защита — нападение. Заяви о своём перерождении и расскажи о предательстве Совета. Скажи, что ты пришёл, дабы спасти Анклав, а Врата в Южном городе станут отличным поводом. Сейчас все только о них и говорят.

— Меня тут же объявят самозванцев. И тогда не останется другого выбора, кроме как свалить за стену.

— Почему ты так держишься за Леснова? Он эгоистичный и жестокий человек. Не лучшего партнёра ты выбрал, — предостерегла Лариса, а я не услышал лжи в его словах. Она говорила открыто, хоть и с толикой личной неприязни к бывшему мужу.

— Мне нравилось тот проект, который я придумал. А политика не интересует от слова совсем, — отрезал я. — Хотя, если так подумать… Новая сила предоставила новые возможности. Отказываться от приключений было бы глупо.

— Приключений? — её аж перекосило. — Весь вот этот пиздец ты называешь приключениями⁈

— А ты так не считаешь? — я повернулся в её сторону. — Адреналин, магия, погони, смерть, идущая по пятам. Мне казалось, что просидевший в золотой клетке человек, должен найти в этом всём какую-то изюминку. Разве ты не чувствуешь, что живёшь? Сердечко наверняка колотится, как бешеное.

— Ну-у-у-у… — Лариса ненадолго задумалась и даже проверила свой пульс. — В чём-то, возможно, ты и прав, но переход слишком резкий. Я к такому не готова.

— Кстати, подержи ещё раз руль, — попросил я и приготовился использовать своё второе по мощности заклинание. — Надо кое-что проверить.

— Ты чего удумал? — в её голосе появилась тревога.

— И-и-и… Пи-у, — я запустил шар прямо в небо, где он никому не сможет навредить. — Вау! Это действительно сработало! Я практически не почувствовал усталости! А раньше, после одного сотворения, едва ли на ногах мог стоять.

— Тебе нужно научиться доверять людям, — саркастично и с ухмылкой на лице пробурчала она, отдавая мне руль. — Значит, ты теперь и божественную магию сможешь использовать без последствий для организма?

— Похоже на то, — я дважды кивнул.

— А как она выглядит на самом деле? Я лишь слухи слышала.

— Словами это не описать. Но скажу так: её не зря называют божественной. Отличается не только комбинация пальцев, ибо там участвую ещё и локти с запястьями, но и сам процесс не похож на обычный.

— Ну расскажи, — настаивала Лариса. — Я слышала, что «Длань Справедливости» — это женщина с мечом и весами.

— Верно.

— То есть ты пользуешься заклинанием призыва? — уточнила она.

— Не совсем. Говорю же, божественная магия не похожа ни на что другое. Мой учитель рассказывал, что человек слишком слаб, чтобы сотворить нечто подобное, а потому он обращается к богам. Если перефразировать, то божественная магия призывает этих самых богов, которые и наводят суету.

— Если я правильно понимаю, то речь про стихию разрушения? — Лариса всё продолжала и продолжала сыпать вопросами.

— Ага. Абсолютное разрушение. Хоть Титан, хоть сам Бог… Никто не сможет пережить удар моей Девы. В общем, само наличие таких заклинаний ставит под вопрос баланс сил.

— То есть?

— Если бы каждый одарённый мог освоить божественную магию, то люди давно бы покорили другие миры. По сути, таких способностей не должно существовать. Они не просто рушат баланс, они втаптывают его в грязь, а затем поверх справляют нужду.

— Ну, так! Даже высшая магия доступна не всем, а ты про божественную. Какой-никакой баланс всё-таки есть.

— А мне вот интересно, почему одарённые не расплодились? Вот взять тебя, родила бы десятерых детей, а те ещё по столько же. В итоге через пару веков люди бы перестали использовать артефакты.

— Вот здесь сверни! — попросила Лариса.

— Хорошо, — мы съехали с автострады и направились в пригород, расположенный у стены Центрального города. Он походил на фавелу или что-то вроде того.

— Это ещё хорошо, что мы не вымерли. Роды одарённых — это целое испытание! — Лариса закатила глаза и отрицательно помотала головой. — При рождении ребёнок получает практически всю силу матери. А у меня была двойня! Чуть не померла, блин.

— Хм… Не знал. Хочешь сказать, что после родов женщина должна вновь расширить резервуар?

— Именно. Многим приходится рожать ближе к сорока, чтобы на свет появился сильный одарённый, ведь основная сила ребёнка закладывается при рождении. Увеличить её можно, даже в несколько раз, если упорно тренироваться. Но если со старта ребёнок получит крохи маны, то до конца своих дней останется слабаком. И не сможет дать сильное потомство.

— Подожди-ка… — я вдруг осознал, что Ларисе как раз около сорока. — Получается, ты скоро должна была родить?

— Ой, даже не начинай, — отмахнулась она. — Леснов мне все уши прожужжал. Наследники ему, видите, ли нужны. Хватит с меня. Для себя пожить хочу.

— Что ж, многое встаёт на свои места. Теперь я лучше стал тебя понимать. Тяжела и неказиста жизнь замужней благородной дамы.

— Вот именно! — воскликнула Лариса. — Видишь вон то здание, похожее на свечу?