Я не была уверена, что здешние дикари прикончат меня. Но если бы они обезглавили меня, возможно, у меня не хватило бы сил отрастить голову обратно.

Я бросила еще один полный ненависти взгляд в сторону Люцифера и Ареса. Холодная ярость горела во мне.

Мои бессмертные враги были здесь.

В эту секунду все, о чем я могла думать, — это найти способ забраться на балкон и убить ублюдков. Но ярость не помогла бы мне достичь моей цели. Это лишь искалечило бы меня. Как «юный Титан», даже если бы Люцифер и Арес не связали мою силу, я не смогла бы победить ни Бога, ни Дьявола, не говоря уже о них двоих вместе взятых.

Я глубоко вжалась поясницей в колючий забор, позволяя шипам вонзаться в мою плоть, позволяя пульсирующей боли напоминать мне, где я нахожусь, и остудить голову.

— Ни один посвященный никогда не убегал из ямы, — предупредил меня Левиафан вчера вечером после ужина. — Прямо за оградой находится силовое поле. Любой, кто прикоснется к нему, сразу умрет.

Я обуздала свой гнев и заставила себя не смотреть на королевские кресла. С холодной отстраненностью я наблюдала за кровавой бойней передо мной.

Кровь летела и забрызгивала воздух, когда десятки кандидатов были заколоты, затем убиты и сброшены в кучу, их части усеяли яму. В Аду почти не было дневного света, но кровавая луна над головой освещала арену, показывая каждую деталь.

Драка произошла так близко от меня, что струя крови почти достигла меня. Я сместилась влево и избежала серого вещества, которое вырвалось из открытого черепа ведьмы. Я никому не помогала. У меня здесь не было союзников.

Все были моими врагами.

В течение пяти минут после того, как меня высадили на арену, количество участников сократилось с пятисот до четырехсот. Только когда останется сотня человек, прозвучит гонг, возвещающий об окончании отбора, и испытание битвой не на жизнь, а на смерть закончится.

До тех пор я надеялась, что буду в безопасности здесь, в своем углу. Но я сомневалась в этом.

Несколько групп, возглавляемых демонами-альфами, постоянно бросали в мою сторону свои алые, жаждущие крови взгляды. Все они были выше семи футов ростом и с длинными рогами. У большинства из них были топоры и бензопилы.

Мне потребовалась секунда, чтобы понять, почему они до сих пор не пришли за мной. Они хотели оставить меня на потом, позволив мне наблюдать, как они разрывают более слабых бойцов на части таким жестоким, устрашающим образом.

Демонам нравилось причинять боль и мучить свою жертву, прежде чем позволить окончательной смерти настигнуть ее. Они планировали нагнетать ужас в мои вены, прежде чем прийти за мной.

Они ожидали, что я наложу в штаны, дрожа от страха.

Я холодно усмехнулась.

Когда я увидела картину в целом, просматривая отдельные бои на арене, я также заметила, что большинство участников были чистокровными демонами, и они сосредоточились на том, чтобы сначала уничтожить полукровок. Ха, расисты были везде, даже в Аду.

Если демоны ненавидели полукровок, то между чистокровными архидемонами и полукровками, такими как Локи, должна была вестись ожесточенная борьба за власть.

Принц и его герцоги не рассказывали мне об их непопулярности в Аду, но внезапно я поняла позицию Локи и то, как тяжело он, должно быть, боролся за то, чтобы быть там, где он сейчас. Его титул «наследника», должно быть, был построен на бесконечных битвах и кровопролитиях, и его можно было лишить этого в любой момент, если кто-то другой доберется до вершины и проявит себя более могущественным.

Я почти усмехнулась иронии.

Я не возражала против этого расизма и разделения на классы в Аду. Вместо этого я бы разожгла раздор и позволила Аду сгореть изнутри.

Возможно, именно поэтому Локи пошел на многое, чтобы похитить меня, а затем заключил контракт с Аресом и Люцифером, чтобы вытащить меня из железного гроба. Ему нужен был могущественный союзник, и со временем я стала бы чрезвычайно могущественной.

Он, вероятно, питал иллюзию, что я помогу обеспечить его будущий трон.

Прошлой ночью он настоял на том, чтобы я взяла его кровь.

— Ты, должно быть, издеваешься надо мной, — Кипела я.

— Тебя пытали месяцами, — сказал он. — Удивительно, что ты все еще можешь стоять прямо передо мной. Человеческая пища тебя не поддержит. Тебе понадобится другой источник энергии. На данный момент это я.

— Нет, спасибо, чувак. Я пас, — сказала я.

— Моя кровь не такая грязная, как ты думаешь, принцесса, — сказал он. — Или ты выпьешь мою кровь, или умрешь завтра. И ты не просто умрешь. Многие демоны в этом царстве ненавидят меня, и они будут видеть в тебе моего питомца. Все их намерения — издеваться над тобой так сильно, как только смогут, в том числе насиловать тебя снова и снова на публике, прежде чем порезать на маленькие кусочки. Это испытание позволит им сделать это, не опасаясь наказания или возмездия с моей стороны. Даже мне не разрешается приходить к тебе на помощь во время отбора до того, как прозвучит гонг.

Я сглотнула, и он бросил на меня мрачный взгляд, прежде чем показались его клыки и он проколол вены на запястье. Хлынула его кровь, пахнущая как новый наркотик, который я никогда не пробовала.

Мой голод был обострен. Я жаждала его крови, как когда-то жаждала крови своих Полубогов. На мгновение мне стало очень стыдно, когда неутолимая жажда пронзила меня, я почувствовала, что предала их, хотя больше никогда их не увижу.

— Ты переродилась, Селеста, — сказал Локи. — Прими это. Сбрось свою прошлую оболочку. Она тебе больше не идет.

Локи был печально известным великим соблазнителем, и он подталкивал меня встать на темную тропу, откуда нет возврата, манящим зовом своей могущественной крови. Но он был прав насчет выживания и многих практических вещей.

— Академия полукровок обучала тебя неправильно. Даже Полубоги пытались приручить тебя, но я не буду. Я хочу дать волю твоей дикости. Я хочу, чтобы ты полностью раскрыла свой потенциал и стала лучшим хищником, которым ты была рождена. Теперь пей.

Его черная кровь капнула на черный мрамор, и я не хотела тратить ее впустую. Она была нужна мне, чтобы выжить.

— Я выпью из чашки, — сказала я.

Я бы никогда не стала пить прямо из его вен, боясь того, что это сделает со мной. Последнее, чего я хотела, — это испытывать вожделение к принцу Ада и пристраститься к его крови.

Несмотря ни на что, хотя я знала, что больше не увижу своих Полубогов, это была черта, которую я бы не переступила. Даже ради того, чтобы выжить. Арес однажды проклял меня за мою преданность моим Полубогам. Даже Ад не смог бы отнять этого у меня.

Локи вздохнул, сделал глубокий надрез на запястье и налил свою кровь в чашу из чистого золота.

Когда я отпила из чаши, темная сила взорвалась у меня на языке. Она сильно отличалась от крови Полубогов, но была такой же мощной и сочной.

— Это вкусно, верно? — Локи ухмыльнулся, прежде чем грубо произнести. — Я никогда не предлагал свою кровь никому другому.

Я опустошила чашу, впервые почувствовав себя живой с тех пор, как меня швырнули в Ад. Мне хотелось еще его крови, но я прикусила губу, чтобы не попросить еще.

— А ты не боишься, что этот главный хищник может отнестись и к тебе как к добыче, принц? — Вместо этого спросила я.

Он сверкнул свирепой улыбкой, его клыки сверкнули белизной.

— Я мечтаю об этом дне, кузина, — загадочно сказал он. — Но сначала тебе предстоит поджарить рыбу покрупнее.

Он хотел, чтобы я убрала его отца-дьявола, чтобы он мог править Адом в одиночку? Это был его финал?

Отцеубийство было обычным делом среди Богов, так что, возможно, у демонов была такая же практика.

Олимпийцы уничтожили Титанов, навсегда заключив их в тюрьму Пустоты. Но я не слышала, чтобы кто-нибудь когда-либо пытался свергнуть Люцифера.

Все когда-нибудь бывает в первый раз. Если целью Локи было избавиться от своего отца, я была в игре. Мы могли бы вместе начать революцию в Аду, и ради его благосклонности я бы пощадила принца, когда для меня настанет день перебить всех остальных демонических ублюдков.