Внезапно что-то большое промелькнуло над головой. Соколов инстинктивно дернулся в сторону, и как раз вовремя. Быстро подняв глаза, он увидел четыре мощных когтистых пальца, размером с ладонь здорового мужика, сомкнувшихся в том месте, где только что была его голова.

Олег прижался к стене и нажал на крючок, целясь вслед огромной черной птице, очертаниями больше напоминающей летающего ящера. Но выстрела не последовало. Соколов поспешно упер плазму прикладом в плечо, и, пока цель не успела скрыться в темнеющем небе, еще раз нажал на спуск. Результат был тот же самый.

Парень выругался сам на себя за свою тупость и быстро посмотрел на оружие, подумав, что не снял его с предохранителя, но это было не так. С предохранителя его снял еще полицай, когда собирался разнести Соколову голову. На самом деле все оказалось намного проще - он пытался давить на спусковой крючок отсутствующим пальцем.

Олег издал невольный звук, напоминающий разочарованный писк. Еще раз выругавшись, он продолжил свое движение вдоль стены, пытаясь приспособить на крючке безымянный палец. Через пару секунд он убедился в нелепости этой затеи и попросту перехватил плазму в левую руку.

Тут прямо перед ним мелькнула желтая черточка, и в это же мгновения стена здания начала разлетаться на части под ударами крупнокалиберных пуль. Соколов отскочил назад, но, услышав долетевшие из-за стены предсмертные крики, понял, что стрелок бьет не по нему, а по укрывшимся в здании людям. В любом случае надо было искать другой путь к шпилю, ведь этот уже хорошо просматривался и простреливался.

Один из трассеров зажег разорванный утеплитель. Нерешительный язычок пламени поспешно побежал вверх, обугливая синтетический материал, пока не уперся в ошметки перебитой деревянной балки.

Мимо Соколова пробежало трое человек, панически ищущих спасения от огня пулеметов. Недолго думая, Олег рванул за ними, пытаясь на бегу докричаться до них, но безрезультатно.

Они выскочили к зданию медблока. Олег почувствовал себя участником дешевого фильма ужасов: только что он был в полном одиночестве и вдруг, стоило всего лишь сделать один поворот, оказался в самом центре событий.

Вокруг суетилось множество людей. Воздух был заполнен грохотом стрельбы и истошными криками. Большинство из них просто в панике неслось, куда глаза глядят, как и те трое, за которыми он следовал, но некоторые пытались действовать осознанно.

Один из охранников, одетый, как и положено, в камуфляжный костюм и разгрузочный жилет, держал одной рукой за шиворот работягу китайца, лицо которого было забрызгано кровью, а огромные выпученные глаза явно ничего не понимали. Невзирая на это охранник орал ему что-то прямо в лицо и тыкал стволом автомата на стоящий рядом "Камаз" с открытым кузовом.

В конечном итоге китаец поспешно закивал головой и с молниеносной скоростью запрыгнул в грузовик. Не успел охранник махнуть рукой двум своим товарищам, укрывшимся за углом, как "Камаз" взревел двигателем и сорвался с места.

- Ты что, лять, делаешь!!! - завопил ему вслед боец. - Убью суку!!!

Но в последних словах не было необходимости. Стоило грузовику, ревя двигателем, обогнуть угол медблока, как на него тут же обрушился град пуль как минимум двух "Утесов". Издырявленный "Камаз" съехал с бетонных плит дороги и завалился набок в метровый кювет. Охранник безнадежно схватился за голову и громко выругался.

К главному входу в блок еще двое работяг на плечах притащили своего товарища, у которого ниже колена была отстрелена нога. Наспех наложенная повязка из обрывков чей-то одежды и бинтов уже насквозь пропиталась кровью, несмотря на самодельный жгут из брючного ремня, стягивающий обрубок чуть выше. В этот момент из задания как раз выскакивал дежурный врач, в руках которого был зажат "АК-74", а незастегнутая разгрузка была накинута прямо поверх штатного белого халата.

Рабочие буквально вцепились в него грязными руками, призывая сделать хоть что-нибудь с их раненым товарищем, бледное лицо которого было искажено гримасой боли.

- Да вы совсем охренели?! Что мне с ним делать, вы что, не видите, что кругом творится?! - заорал на них врач, разбавляя слова отборным матом.

- Лечить, лечить! - на ломанном русском ответил ему работяга-китаец.

- Ты же медик, мать твою! - громким басом крикнул второй, и Соколов только сейчас разобрал нашивку "Бригадир" на его спецовке. - Сделай что-нибудь!

Врача грубо толкнули в спину еще двое медицинских сотрудников, поспешно выскочивших из двери. У одного в руках был автомат, второй просто бежал за ним с ошалелыми глазами, прикрывая голову отключенным голопланшетом, как будто действительно верил в то, что он сможет его спасти от попадания крупнокалиберной пули.

Решение возникло в разуме Соколова само собой, словно кто-то неведомый просто наклонился к его голове и прошептал на ухо, что именно сейчас надо делать. Поняв, что в одиночку ему ни за что не пробиться к контрольному шпилю, он решил собрать свой собственный небольшой отряд из трех охранников и врача с автоматом. Тут же побежал к ним, но не успел сделать и нескольких шагов, как земля и бетонные плиты под ногами людей начали разлетаться от попадания пуль. Несколько трассеров чиркнули по человеческим силуэтам, мгновенно убив врача и бригадира. Безногий работяга грохнулся на землю и, взвыв от боли, быстро пополз в сторону, неистово перебирая грязными руками.

Ополоумевший рабочий китаец, все с тем же криком "лечить" бросился прочь подальше от месива из людских тел. Он пробежал десяток метров, прежде чем попал под две перекрестные очереди, одна из которых оторвала ему руку, а вторая разворотила живот. Какие-то внутренние инстинкты заставили Соколова резко отвернуться от всего увиденного. Но куда бы он ни перевел взгляд, всюду было одно и тоже... Самая настоящая бойня. Бойня, из которой почти не было выхода. "Утесы" планомерно накрывали огнем разные сектора лагеря, практически лишая людей возможности спастись...

Олег продолжил бежать. Цепочка миниатюрных земляных взрывов, образующихся от попадания пуль, стремительно кинулась к его ногам. Мало что соображая, Соколов резко прыгнул в сторону и, запнувшись о мертвое тело, упал на землю. Еще в перестрелке на восьмерке Олег четко уяснил для себя одно - в подобной ситуации главное непрерывное движение. Остановиться на одном месте означало только одно - умереть.

Уголком сознания поражаясь своему везению, Соколов решил, что напоминает сам себе воду. Вернее ее свойство. Все его выживание на этом планетоиде, особенно в последние несколько дней, напомнило ему то, как он, будучи еще мальчишкой, строил запруды на бетонных ложбинках водостоков.

Стоило только преградить воде путь, положив в грязный поток большой камень, как вода, задержавшись на некоторое мгновение, тут же находила себе лазейку и продолжала свой путь. Вода никогда не боролась с препятствием, никогда не кидалась на него с зубами и когтями... Вода просто обтекала камень. Естественно и спокойно, практически не затрачивая на это усилий.

Вот и сейчас Олегу казалось, что он вода. Грязный ручей бегущий неведомо откуда к какой-то только ему самому известной цели. И сколько бы еще "камней" не положили на его пути Квашнин, вояки, черви, вообще вся Индигирка, он найдет свободное пространство и продолжит свой путь.

Соколов быстро пополз вперед. Мимо него промелькнули чьи-то бегущие ноги. За спиной раздался сдавленный крик и мерзкие, глухие удары пуль по бетону. Соколов переполз через поваленную секцию сеточного ограждения и оказался за тремя большими мусорными контейнерами, криво сваренными из кусков металла. Он прислонился спиной к одному из них и быстро поправил шапочку, съехавшую ему на глаза.

Конечно, ржавый металл баков не мог защитить его от пули калибра двенадцать и семь миллиметра, но зато он дал ему небольшую передышку, ненадолго скрыв из зоны видимости стрелков. Олег быстро посмотрел по сторонам.